Трёхликий не стал отвечать. В этом не было никакой нужды. Ветер играл с его плащом, а снежная крупа скреблась в железную маску. Медовый зал был самым передним краем крепости. Башней в скальном массиве, к которой вёл мост, вырастающий от широкой лестницы, вырубленной в соседствующей с крепостью каменистой гряде.
Отсюда, город был виден как на ладони — мечта любого военачальника.
Когда створки за спиной процессии захлопнулись, вой ветра словно отрезало невидимым лезвием. Медовый зад оказался вытянутым, прямоугольным помещением с высокими потолками. Наверху, по обе стороны от центра зала, во всю длину стен простирались подпёртые серыми колоннами балконы. А внизу, словно подражая их вытянутым формам, между вратами и стоящим на возвышении троном, вытянулись два массивных стола из тёмного дерева. Повсюду тлели жаровни.
Медовый зал не пустовал.
Приближённые ярла сидели тут и там, ели и вели разговоры. Когда отряд вошёл внутрь, один из карлов, стоящий возле тронного места, кинул хмурый взгляд на пришедших и разорвав диалог со своими собеседниками развернулся и пошёл в сторону трона.
Это и был консорг.
Гортик сел на своё место под лязганье доспехов и поступь сопровождающих убийцу стражей. Первыми до ярла добрались соперничающие эножи. Великан и эльф. Они заняли места по обе стороны от своего владыки. Причём колдун, всё то время пока трёхликий шёл через зал, что-то рассказывал своему повелителю, наклонившись к самому его уху.
Когда до трона оставалось около двадцати метров, стража обогнала мечника и выстроилась перед ним стеной стали и щитов. Но это не мешало Гортику со своего возвышения разглядывать пришедшего к нему гостя.
Седовласый карл с ухоженными волосами носил на голове магический, инкрустированный самоцветами обруч. А кольчуга и покрытые отметинами старых сражений латы, начищенные и отражающие свет жаровень, нисколько его не стесняли седобородого воителя.
— Я ярл Гортик. Владыка этого города. Назови своё имя и цель, с которой пожаловал в мои земли.
Трёхликий не медлил с ответом:
— У нас нет имени. Мы путешествуем и охотимся на чудовищ.
— Нет имени… — Карл изогнул бровь и обвёл взглядом подданых. — У этого воина нет имени!
Ярл фыркнул и уставился на убийцу, в его взгляде не читалось ничего хорошего:
— Кто твой повелитель? Кому ты служишь?
Но убийцу не смущало его положение. Даже окружённый чужими воинами он продолжал смотреть консоргу прямо в глаза:
— Нет никого кто отдавал бы нам приказы.
Карл ухмыльнулся и велел:
— Сними маску, я хочу увидеть твоё лицо.
Кожа перчатки на руке, сжимающей лежащий на плече клинок, снова скрипнула:
— Мы же сказали, нет никого кто отдавал бы нам приказы, и ты не исключение. Мы не твои слуги и не твои рабы, чтобы ты нам приказывал.
Сидящие за столами карлы поднялись и схватились за оружие, по залу пронёсся недовольный ропот. Великан, всё это время стоящий неподвижно — шевельнулся, но в его мимике промелькнуло нечто похожее на уважение. А эльф, удивлённый подобной дерзостью, поднял склонённую голову бросив взгляд сначала на воителя, а потом на своего господина.
Один лишь консорг прищурившись продолжал рассматривать своего собеседника, никак не реагируя на его слова и действия своих подчинённых. Немая пауза затягивалась и когда уже готова была перерасти в неловкость, он встал со своего тронного мета и спустился по ступеням, заставив стражу раздвинуться в стороны, пропуская его вперёд.
Трёхликий почувствовал, как исказился вирт, как шевельнулся внутри его доспехов невидимый зверь, отозвавшись на приближение ярла лёгким шуршанием чешуи. Подданные консорга напряглись и любое неосторожное движение могло спустить их с привязи, точно так же как арбалетная тетива швыряет в цель беспощадный болт.
Шире себя в плечах, наделённый свойственной карлам бочкообразной грудью, ярл встал напротив убийцы и несмотря на то, что ему приходилось задирать голову чтобы взглянуть своему гостю в глаза, он не растерял даже капли своего величия. Невидимая сила струилась в вирте вокруг него, и все её ощущали.
Глава Вьёрновой пади был очень силён, и машинный разум говорящего за двоих хладнокровно отметил, что это оказывает не возрастающее, но стойкое давление на психику человеческой части их личности.
Время бестолковых вопросов закончилось. Теперь консорг говорил прямо.
— С юго-запада приходят дурные вести. Говорят, будто один из древних городов людей пал, а его великие семьи были убиты. Говорят, что они пожрали сами себя, прямо на улицах города. А ещё говорят, будто на руинах старых домов вырос новый, с гербом заключённым в золотой круг жадности. И этот золотой круг прямо сейчас собирает армию прокажённых. — Ярл окинул его взглядом с головы до ног и весь его вид говорил о том, что он мечника не боится. — Что ты скажешь об этом странный, безымянный незнакомец?
Рука мечника потянулась к шлему, медленно и плавно чтобы не спровоцировать нападение. Тронула застёжки и расстегнула их. Подняла маску словно та являлась забралом и стянула с головы диковинный шлем. Через мгновенье железо загремело по полу:
— Эта накидка досталась нам в награду за задание. Но человек, который дал её нам, впоследствии попытался подставить. Убить вместе с членами нескольких семей. Так что твои опасения напрасны, кто бы не скрывался за золотым кругом, мы ему не служим. Тем не менее, нам есть что сказать, мы готовы рассказать тебе о Юмироне, потому что были там и видели весь ужас, творящийся на его улицах. Но эта информация не будет для тебя бесплатной. Кружка лучшего напитка, который варят в твоём негостеприимном городе и сытная пища в обмен на то, что мы видели собственными глазами.
Брошенный на пол шлем делал трёхликого уязвимым, но в то же время разряжал обстановку. Взгляд ярла смягчился, теперь он видел перед собой не только угрозу, но и храброго воина, отмеченного шрамом через переносицу и щеку:
— Принесите ему плату. Пусть ест и пьёт вдоволь. Никто ещё не называл ярла Гортика негостеприимным, и этот наглец должен убедиться в том, что его слова не имеют под собой никакой основы. — И обращаясь к мечнику, проговорил. — Отложи меч в сторону, садись за мой стол, ешь и пей. Но кроме того… постарайся быть убедительным.
Отосланная взмахом руки охрана, лязгая доспехами выстроилась у подпирающих балконы колонн. Трёхликий снял с плеча клинок и прислонил его к столу, а сам уселся на предложенный ему стул, не забыв подхватить свой шлем и поставить его на колено.
Гортик, как и подобает ярлу, занял место во главе стола. Тёмный эльф по правую руку от него, а великан, спустившись со ступеней тронного пьедестала встал прямо за плечом своего господина. Кроме них погреть уши у предстоящего разговора попытались и другие подданные, но консорг одарил их настолько выразительным взглядом, что те мигом потерялись из поля зрения.
Но были и те, кого он самостоятельно поманил ближе к себе. А именно молчаливого карла-жреца с хрустальным молотом на поясе и командира стражи, что сопровождали трёхликого к медовому залу. Они оба сели напротив убийцы.
Через десяток секунд, вынырнувшие откуда-то из-за трона карлицы, поднесли к столу кубки полные багровой медовухи, напитка, основным ингредиентом которого выступал мёд, добытый из ульев кровожадных болотных насекомых.
Поднеся его ко рту и пригубив, трёхликий кивнул и начал рассказ, не дожидаясь, когда ему поднесут обещанные яства:
— Мы искали в Юмироне друга. Любой след. Любую каплю информации. Обходили крупные гостевые дома, один из которых находился в примыкающем к реке районе. Заблокированном стражей из-за болезни, что свирепствовала на его улицах.
За столом установилась тишина. Никто не мешал рассказчику. Лишь ветер подвывал за стенами медового зала, да угли потрескивали в жаровнях:
— Пробравшись туда ночью, мы столкнулись с ужасной жестокостью. Люди, несущие службу под крылом благородных домов, названные поджигателями, собирали мёртвых и едва живых заражённых чтобы добить их и свозя к особняку дома Люр, сжечь на площади, свалив в гигантские кучи. Телеги с мёртвыми и умирающими курсировали по улицам и жители, заражённые и здоровые, взбунтовались против подобной участи.
