Потому люди все – «благо-родные». И богам – «благо-дарные».
Оба брата застыли, глядя на построение навов и марийцев перед вечником. Обе службы безопасности получали новые инструкции и готовились к празднествам. А городовой носитель света братства стоял у площадки на разнорядке в ареоле искусственного света. И всякий мог слышать, что, где и как готовится в городе-коловрате к празднику.
Если обычно совещания подобного рода происходили в закрытых помещениях, то первые тёплые «дни-ночи» уже позволяли выходить на улицу, где искусственная подсветка зданий играла всеми цветами радуги, чтобы белый и жёлтые цвета света разбавлять и душу радовать. Удар по белому безволию и вездесущей темноте, если бы свет вдруг пропал.
Большую часть из разговора оба юнца не понимали. Но речь шла и о соборах. Братья уже ведали, что речь идёт о пограничье. И всякий мальчишка мечтал так оказаться, чтобы вступить в ряды демоноборцев.
Там, за Даарией, за морем-океаном над всеми стоит Гиперборейский собор. Он – первый оплот за границей. Земли относительно зачищенные, среди вечно зелёных хвойных деревьев расположены, где ходят хищные звери и гнездятся птицы, покинувшие север первыми.
Если в Дарии трудятся учёные мужи, (что геномагию творят, науку-магию тела постигают), а ведающие матери саму суть созидания творят (и магию эгрегорной защиты исполняют, сберегая континент), то за фронтиром соборы Родов светлых постигают магию глобальных изменений, теорию и практику духовной и генетической защиты и функции воинов несут. Там тотем великана доминирует. И крепки телом и духом богатыри-защитники. А среди них первые иерархи – волхвы и велеты-заступники. Рядом ведающие чины бродят, контролируя процессы переходов.
Южнее Срединных гор, западнее и восточнее их собор Перуна расположен. Войны там не прекращаются ни днём, ни ночью. Огнём опалены те земли. И пожарища не прекращаются ни днём, ни ночью. Боевая магия в ходу и ручное оружие. Тотемы их – волк-сторож и медведь, атакующий врагов и защищающий своё.
Совсем худо на дальних трёх направлениях ещё далее от Срединных гор:
На южных рубежах собор Мораны стоит и среди песков и вечного лета сама смерть правит бал. Тёмные некромаги и некроманты спорят за право обладать павшими технологиями. Тотемы их загадочны: лиса и ворон. И марийцы там особые, которые лишь Маре подчиняются, и даже перед Собором отчёта не имеют.
На восточных рубежах собор Велеса расположен. Среди густых лесов и широколиственных деревьев лесная природная магия в ходу и люди в оборотней превращаются, как будто иные костюмы переодевают. Колдовство там в ходу, колдунов опасаются сами демоны, а мастера зверей завывают в ночи им подобно. Сразу и не сказать, кого больше бояться стоит, демонов или этих созданий. И нет у них тотемов, ибо звериное над людским преобладает. А кто выживает в тех землях, тому и демоны не страшны.
На западных рубежах собор Коловрата оборону держит. Крепко стоят, от гиганотопии рода укрывая. Уж сколько титанов, нифилимов и монстров одноглазых и крылатых полканов перебили воители? А всех не извести! Воители-вечники телом малы, но подвижны как вода и скорости их недостижимы для обычного человеческого глаза. Наука и магия сработала по тотему рыси и сокола так, что не обхитрить воинов тех ни одному демону. А зазевается рогатый или слабину даст – быстро смерть найдёт. Ибо у каждого есть слабое место.
Хватало поселений и за пределами внешнего фронтира. В Африке – собор Ра оборону держит, где боги пирамиды возвели и науку бессмертия постигают. Последователи их ходят под тотемом феникса и крокодила.
В Центральной Америке – собор солнца и солнечных богов. Ярило и Хорс храмы равновесия там берегут и поговаривают, что колесо под запретом, чтобы то равновесие не тревожить.
В Южной Америке собор Даждьбога притаился. Пирамиды ступенчатые там, что особые тайны рода хранят. А какие – одним иерархам известно.
Есть соборы и Морока, и Стрибога, и Сварога, и Мороза, и Лады, и Леля-пресветлого. Но о них юным полубогам ещё только предстояло прознать. Каждый день говорит Гамаюн, да времени всё рассказать не хватает, чтобы запомнили.
А сейчас детей больше интересовали блины и каждому было интересно – явится ли отец на празднество? Но о том ни один темник и мариец не расскажет.
Повалив для порядка ещё раз друг друга в снег и добавив по снежку в плечо для верности, братья ещё погуляли и вскоре поняли, что начинают замерзать. А следом за холодом пришло другое ощущение – голод.
Позывы слабые, в новинку для новых родов, но они уже не вызывали удивления. Это данность, с которой можно бороться лишь одним способом – как следует позавтракать!
Это первая привычка, которая роды покорила и не им её отменять. Тем более, что нет ничего лучше, чем среди снегов в Ночи побаловать вкусовые рецепторы. Так жизнь слаще, а улыбка шире.
Часть третья: "Исход". Глава 2: Поступь Мороза
На завтрак подали гречневую кашу с молоком. Отроки зароптали. Ведь блинов на столах не было, хотя хлеб присутствовал. К каше подали каравай размером с иной прибрежный валун и каждый должен был оторвать от него столько, сколько съесть может.
Задача проста: нельзя оставить ни кусочка. Но и голодным уходить нельзя. А решение за всеми и каждым остаётся, сколько брать.
– Наверное, масла нет, – заявил Миромир за общим столом, где собралось с полсотни погодок. – С поставками с юга всё хуже и хуже.
– Говорят, молоко заменили на сухое или восстановленное, – добавил Родослав, услышав подобное от ребят после прогулки. – Правда, Гамаюн?
– Кривда. Молоко всё то же. Созданное, – ответила железная птица. – По уверению Собора, продуктовое обеспечение общины в состоянии создать любые продукты. Молоко и масло не исключение. Лишь овощи и растения выращиваются в центральном куполе в нагрузку, а плодоносные деревья можно увидеть в крытом дендрарии. Я могу рассказать больше. Хотите?
– Ты лучше скажи где блины? – возмутился лучезарный блондинчик, лупая большими ясными глазами, где больше и намёка на сонливость.
Прогулки среди деревьев в тёплых зонах его давно не радовали. Хотелось посмотреть на настоящие деревья, что десятки тысяч лет росли на континенте, да ни одного не осталось за пределами купола к моменту рождения братьев-полубогов. Но отец не брал их в свои приключения до той поры, пока оба не достигнут «возраста сознания». Или пока не проявит себя кровь. Но что бы это значило, даже птица-нянька не знала.
– Мне не ведомо, – признался Гамаюн, который летал совсем не при помощи крыльев, но не было при нём и ракетных сопел. А антигравитационные двигатели на нём или магнитное поле виной – не рассказывал. Разобрать же птицу, чтобы посмотреть, что внутри, тоже нельзя было. Взрослые не велели. Ослушаться представителей рода – последнее дело. – Иерархи не обновляют базу данных по этому поводу. Могу лишь сказать, что до восхода светила осталось тридцать восемь минут, а температура окружающей среды почти не поднимается.
– Что довольно странно, учитывая прошлые показатели, – прикинул Миромир.
– В этот день обычно начинает таять снег, – припомнил и Родослав. – Так за неделю весь и сходит, а затем начинают вскрываться реки и рыба радостно хватает кислород.
– Что, вообще, знают эти иерархи? – пробурчал рыжий отрок, без особого аппетита жуя кашу и даже не думая вслушиваться в речь Гамаюна, что давно воспринималась обоими как естественный фон.
Интерес отроков вызывали лишь ответы на конкретные вопросы.
Родослав всё же справился с кашей, с удовольствием слопав все до последнего ядрышки, обогащённые железом и магнием. Всякий в роду знает, что им достаточно лишь пить насыщенную воду по утрам, чтобы сутки протянуть без потерь для организма. А каша на завтрак и суп в обед – лишь для вкуса, отсюда и присказка: «супа, да каши – жизнь наша, а ужин отдай врагу – демонам всё по нутру».
