Жатва душ 2. Несущий свет - Ратманов Денис

Пожав его лопату-ладонь, я улыбнулся.

– Договорились. Я Денис Рокотов из Самары. Песни про ах-Самару-городок приветствую. Можете называть Деном или Рокотом, все привычно. Приятно познакомиться.

Он одобрительно крякнул, потом оглядел меня с ног до головы и хохотнул:

– Ты бы себя видел! Как после мясорубки! Где тебя так?

– Долгая история, Семеныч.

– Сэм, дай человеку поесть, – строго велела Эстер. – Потом замучаешь вопросами.

– Что она сказала? – спросил меня Семеныч.

– Сказала, чтобы дал мне поесть. Вопросы, мол, потом.

– А, понял, – кивнул он. – Накормить же сначала нужно, напоить, а потом уже… – Он игриво подмигнул. – Вот же Яга филиппинская!

Эстер не поняла, что мы сказали, и осталась такой же дружелюбно-невозмутимой.

– Ну какая из нее Яга? – вступился за филиппинку я. – Скорее, фея-крестная.

Он вернулся на свое место, а Эстер подвела меня к столам, где на подносах была выложена нехитрая снедь. Ничего особенного – консервы, рис, овощи, но после всего пережитого – пир горой.

Набрал полную тарелку и сел. Не прошло и минуты, как рядом плюхнулся Семеныч, но не один, а с тремя девушками.

– Земляк! – радостно воскликнул он. – Знакомься, наши красавицы: Вика, Настя и Яна.

Я кивнул. Все три были как с обложки – высокие, стройные, с идеальными лицами, несмотря на простую одежду и отсутствие косметики.

Я не понял, кто есть кто, и прочел их характеристики. Ага, теперь ясно: широкоплечая шатенка – Вика, блондинка – Яна, брюнетка – Настя.

– Привет, – улыбнулась Яна. – Семеныч сказал, ты из Самары? Я тоже оттуда!

Я внимательнее посмотрел на нее. Стройная блондинка с короткой стрижкой и зелеными глазами. В ней было что-то неуловимо знакомое.

– Правда? Мы раньше встречались?

– Вряд ли, – покачала она головой. – Я уже пять лет в Москве, в Самару только к родителям приезжаю. Но мир тесен, особенно теперь. – Она грустно улыбнулась.

Девушки сели за наш стол. Сперва все принялись тискать Кроша, а потом разговор перешел на жизнь в отеле – распорядок, обязанности, планы. Я слушал их, поражаясь, как они смогли организоваться, и постоянно ловил на себе заинтересованные взгляды. Похоже, приглянулся как минимум двоим: Яне и Вике, – причем вторая открыто со мной флиртовала. Из всех дам она мне нравилась меньше всех. Голос у нее был грубым, громким, как у смотрительницы женской тюрьмы. Ну а почему они на меня накинулись, понятно: вся молодежь засела в «Маглаяге», а в этом отеле селились богатые, но больше семейные и возрастные. На фоне Семеныча и Рамиза я был прямо как принц на белом коне.

Впрочем, первым делом самолеты, поэтому я искренне интересовался общиной и тем, как в ней все обстоит, не реагируя на маневры девчонок.

– У нас даже план эвакуации есть, – объяснил Семен. – Запасной выход на крышу и оттуда по пожарной лестнице к восточному пляжу, где спрятаны лодки.

– Умно, – признал я. – А оружие имеется?

– Несколько дробовиков и пистолетов, – ответил он. – От охраны отеля. Бережем патроны, используем только в крайнем случае. А теперь ты рассказывай, Денис. Как докатился до такой жизни?

Начав есть, я коротко рассказал про отель «Эвелин», про группу Еремея, про остальных. Упомянул Папашу, не вдаваясь в детали конфликта. Про то, что я чистильщик, умолчал. Все, кого я тут встретил, были обычными одушевленными оболочками. Даже Семен и Рамиз. И Анри, тот чернокожий с дробовиком.

Сейчас, когда немного расслабился и меня наконец оставили в покое, вопрос, почему так, встал особенно остро. Капец, да что с ними не так? Как они выжили вообще, не убив ни одного зомби?

Словно услышав мои мысли, Семеныч присвистнул:

– Ничего себе приключения. Не, у нас поспокойнее было. Заперлись в восточном крыле, отгородились. Были проблемы с зомби поначалу, но справились…

Он замолчал, словно не желая вспоминать, а когда я хотел спросить, как именно справились, к нам подошла пожилая женщина с седыми волосами и присела за стол.

– Вы привели Киндерманнов? – спросила она.

– Да, – ответил я. – Вы их знаете?

– Конечно! Мы вместе прилетели сюда. – Она протянула руку. – Ингрид Вебер. Мы были в одной группе. Я думала, они погибли!

– Дитрих серьезно ранен, – сказал я. – Ваш доктор его осматривает.

– Боже мой! – всплеснула руками Ингрид. – Я немедленно к ним!

Но не успела она подняться, как подошла миниатюрная девушка в коротеньком синем комбинезоне, похожая на лисичку. Волосы огненно-рыжие волной, косая челка, миндалевидные зеленые глаза, остренький носик, лицо сердечком.

Елизавета Львовна Авербух, 32 года

Активная одушевленная оболочка: 100 %.

Ничего себе! Она моя ровесница! Больше двадцати пяти ни за что бы ей не дал. Внешность у нее как у киноактрисы, но не из категории секс-бомб, а больше похожей на соседку, которая всегда поддержит главного героя, пока тот страдает от неразделенной любви к секс-бомбе: прибухнет с ним, сходит на футбол, свозит развеяться на рыбалку и там же пожарит мясо и сварит уху. Я аж отвернулся, чтобы не пялиться. Наши русские модельки были ого-го, но отвести взгляда я не мог именно от этой лисички.

– Доктор Рихтер просил передать, что ваш друг стабилизирован, – сказала она на отличном английском. – Антибиотики подействовали быстрее, чем ожидалось.

– Слава богу! – Ингрид прижала руки к груди.

– А вам, – сказала рыжая, задержав оценивающий взгляд на моем животе, – тоже не помешало бы к доктору. Я Лиза, кстати.

– Денис. Я в порядке, правда. У меня… хорошая регенерация.

Ингрид вскочила, сказав:

– Пойду к Дитриху и Керстин. Они должны знать, что не одни!

Она убежала, а Лиза села на ее место. Я заметил, что девчонки-модельки старались на нее не смотреть.

– Так ты русский? – спросила она по-нашему, но с акцентом.

– Да. Ты тоже?

– Как бы. Родители из Одессы, а я из Нидерландов. Родилась и выросла там. Тут была в отпуске. – Она поморщилась. – Выбрала время, ничего не скажешь.

Подошел Рамиз, и, как только он приблизился, Вика, Настя и Яна молча встали и пересели за свой стол. Лиза же осталась. Я мысленно сделал пометку: все же есть какая-то иерархия.

– Ну, как тебе у нас? – спросил Рамиз. – Друга твоего спасли, у нас хороший запас лекарств. Повезло вам, да? – Он рассмеялся.

– Не ожидал встретить… все это. – Я обвел рукой зал. – Как вы организовались?

Рамиз и Семен переглянулись, посмотрели на Лизу.

– Когда все началось, – заговорила женщина, – большинство превратились в зомби. Но некоторые уцелели. Выжившие собрались в восточном крыле, там склады еды и лекарств. Зачистили крыло. Забаррикадировались.

Я мысленно хмыкнул. Крыло зачистили, но при этом никто не стал даже претендентом? Единственным объяснением я пока видел то, что зачищавшие не выжили. А те, кто не замарал рук, просто не сталкиваются с бездушными.

– Первые дни были тяжелыми, – продолжил Рамиз. – Потом все стали понемногу… приспосабливаться. Распределили обязанности. Кто-то отвечает за еду, кто-то за безопасность, кто-то за медицину. Мы с Семеном Семенычем – за технику и организацию. То есть Семеныч за технику, а я за общение с остальными.

– У вас нет лидера? – удивился я.

– Зачем? – пожал плечами Рамиз. – Мы взрослые люди. Каждый делает то, что умеет лучше всего. Для важных решений собираемся вместе.

– У нас еще теплицы на крыше, – похвастался Семен. – Огород там затеяли – помидоры, зелень всякая, витамины! Хочешь, покажу?

– Обязательно, но попозже. – Я отставил тарелку и почувствовал, как накатила усталость. После стольких дней напряжения, ранений и недосыпа организм требовал отдыха. – Если можно, я бы отдохнул немного.

– Конечно, – кивнул Семеныч. – Лиза, проводи гостя в номер.

– 512-й подойдет? – уточнила женщина. – Там горячая вода и чистая одежда.

Горячая вода? Здесь?

– У нас солнечные нагреватели на крыше, – объяснила Лиза, заметив мое удивление. – Работают днем, но солнца вполне хватает.