Седьмой царевич. Том 4 и Том 5 (СИ) - Шаман Иван

Чем дольше я слышал этот спокойный и беспечный разговор, тем больше у меня всё кипело внутри. Хотелось в прямом смысле прострелить ему колени. Для мотивации. Но в то же время я прекрасно понимал, что это никак не ускорит процесс. Мне нужно было что-то принципиально другое, ведь во время разговора собеседник директора прямо сказал, что маячок на машине отключили.

Это само по себе говорило о многом. Во-первых, тот, кто занимался похищением, знал о наличии маячка, где он находится и как его вырубить, не останавливая оборудование жизнеобеспечения. Такое с наскока не делается. Тут готовиться надо, иметь опыт и соответствующие навыки.

А значит, во-вторых, это профессионал и точно не доктор. Возможно, врач, конечно, гений-многостаночник, разбирающийся и в анатомии, и в технике. И чтец, и жнец, и на дуде игрец. Но верилось в это с трудом. Следовательно, сюда должен был приехать какой-то спец, который и провернул всё это. Или целая команда.

— У вас же есть камеры в больнице? — оглядевшись, я показал на торчащий в углу объектив. — Записи с них можно посмотреть?

— Спросите у директора, пожалуйста, — робко покосившись на начальника, проговорила девушка. — Я тут не в курсе.

— Хорошо… — выдохнул я и подошёл к директору — По камерам можем угонщиков посмотреть, чтобы быстрее было?

— Нет никаких записей и камер, это муляжи-пугачи, — чуть прикрыв трубку, недовольно ответил мужчина, и мне оставалось только выругаться про себя. Ну да, конечно, зачем делать качественно, если это не спасёт? В то же время нас на телефоны снимали сразу несколько человек, включая сотрудников.

— Слушай, я отцу ситуацию объяснил, он сказал, что позвонит дяде двоюродному… — начал перечислять цепочку родственников Костя, но даже по его лицу сразу стало понятно, что эффект если и будет, то нескоро.

— Спасибо, друг, — я похлопал Костю по плечу. — Будем думать дальше.

— Ректор? — напомнила Настя, и я, кивнув, взял у неё телефон.

— Что у вас опять случилось, кадет? — устало спросил командующий учебного заведения, и я в подробностях описал происходящее. На что получил лаконичный ответ: — Ждите.

И всё, гудки…

Как ни странно, от этого спокойного короткого приказа на душе стало чуть легче. Военные — не гражданские, у них другой взгляд на мир. Есть задача, есть приказ, его нужно исполнять, а не обсуждать или рассматривать.

Пока шли выяснения и ожидание, я не стал тратить время. Сходил в ближайшее отделение полиции, написал заявление. Убедился, что его приняли, вписали в журнал корреспонденции, и только после этого вернулся в клинику, где меня ждала новая вводная: Настя решила поднять скандал и связалась со всеми возможными СМИ.

И ей даже удалось вытащить к центральному входу несколько репортёров с камерами. А стоило мне появиться в её поле зрения, как меня тут же втащили в круг прессы.

— Святослав Иванович, это правда, что вашу мать похитили? — не дав мне даже вздохнуть, спросила ведущая местного канала.

— Да. Около трёх часов назад похитили мою маму, находившуюся здесь и лежащую в коме. Вместе с ней пропал лечащий врач и карета скорой помощи. В данный момент власти отказываются возбуждать дело и начинать поиски, в связи с небольшим количеством прошедшего времени. По закону у них есть трое суток. Но каждый из слушателей и зрителей должен себе представлять, что это время для человека, живущего исключительно благодаря искусственной вентиляции лёгких — верная смерть.

— Дирекция больницы уже обратилась в полицию о краже их скорой?

— Увы, я этого не знаю, — честно ответил я. — В последний раз, когда я видел управляющего, он разговаривал с сотрудниками безопасности.

— Простите за вопрос не по теме, но вы выглядите будто с передовой, — поинтересовался другой журналист.

— Так и есть. У нас в команде ранило одного человека, мы доставляли его в больницу. А тут такое.

— Ваш товарищ ранен? Как это произошло? Администрация Краснодара утверждает, что опасность миновала и все монстры уничтожены.

— Я не уполномочен говорить от имени какого-либо органа. Как аристократ, получивший только аттестацию и не восстановивший титул отца, я могу сказать лишь за свой отряд — мы занимались зачисткой. Той самой, что служит защите граждан нашей великой империи…

— Прошу прощения, нам нужно отойти, — требовательно потянула меня за плечо Настя. — Ректор звонит.

— Извините, остальные вопросы позже. Пётр Алексеевич, это Святослав, есть какие-то новости? — тут же переключился я на телефонный звонок.

— Во-первых, никакой публичности больше. Это внутреннее дело военных, — с плохо скрываемым гневом произнёс ректор. — Так что закройте рты и сидите тихо!

— А во-вторых? — сдержав раздражение, спросил я.

— Ты меня по поводу прессы услышал или нет? Понимаю, пропала твоя мать, но ты сейчас подставляешь таких людей, что потом мало не покажется, — резко ответил ректор. — Во-вторых, мне удалось связаться с гарнизоном Краснодара и попросить досматривать на блокпостах все машины скорой помощи. Если они ещё не выехали, но шанс не слишком велик.

— Спасибо! — искренне поблагодарил я. — Тоже думаю, что уже уехали. Но после того, как они за нами послали продажного судью, понятно, что у них вообще никаких тормозов нет. А вот связей хватает.

— С судьёй тоже больше вопросов, чем ответов. Откуда вы взяли, что он был судьёй? Может, он просто мошенник.

— Мы изъяли у судьи и нескольких его подчинённых телефоны, паспорта и удостоверения. Мне кажется, они настоящие.

— Когда кажется, креститься надо, — буркнул ректор. — Привезёте, проверим.

— Безусловно. Но думаю, большая проблема не в их документах, а в моих, — ответил я, и в трубке прозвучало странное покашливание. — Я в курсе, что врезавшийся в нас на остановке Филькин был трезв. А сегодня произошло сразу два покушения. Это не может быть просто так, это не ошибка и не совпадение. У нас брать было нечего, значит, дело в отце. А раз так, скорее всего, мне пытаются помешать получить боярское достоинство. Если я его всё же получу, это лишит их дальнейшей мотивации.

— Нет, — прозвучавшее наконец на той стороне слово, было тяжёлым и припечатывающим. Будто на голову свалился танк.

— Вы что-то знаете, — догадался я. — Можете сказать, в чём дело?

— Не по телефону. Возвращайтесь в училище и сразу ко мне, — устало произнёс ректор и положил трубку.

— Что он сказал? — нетерпеливо спросила Настя, заглядывая мне в глаза. — Что-то удалось узнать? Да не молчи ты уже!

— Он в курсе. Только непонятно чего. Поехали, времени у нас не так много. Оглянувшись, нашёл Алабая, Хану и Тучу, показал им жестом, что собираемся.

Просочиться мимо прессы не удалось, но я и сам не особенно стремился выставлять своё горе напоказ. Но надо признать, это оказалось достаточно эффективно, когда мы вышли к внедорожнику, нас уже ждала полиция. Которая вежливо, но жёстко потребовала сдать оружие и предъявить документы на авто.

Документы мы и в самом деле показали. Четыре удостоверения детей боярских — низшего из возможных титулов в линейке бояр. По сути, это означало, что мы аристократия без титула. И в обычной ситуации от этого вполне могли отмахнуться, и всё же у нас было чуточку больше прав и обязанностей, чем у обычных людей.

Например, право на ношение огнестрельного и холодного оружия.

— Какого чёрта вы тогда нас дёргаете, господа? — мрачно спросил лейтенант полиции Висюлин. — Обращайтесь в ваши, аристократические структуры.

— Такого, что удостоверения выданы не по рождению, а по аттестации.

— А-а, бастарды… — понимающе протянул второй полицейский, на что тут же получил от своего напарника удар локтем под рёбра и закашлялся.

— Он не имел в виду ничего такого, ваши благородия, — поспешно сказал лейтенант. — Значит, ваша мать — гражданская, а вы аристократ? А отец кто?

— Это я и пытался выяснить. До того, как мать похитили.

— Так может, отец вмешался? Решил вернуть лю… любимую? — откашлявшись, спросил полицейский.