Кто бы знал, как я устала быть гордой, сильной и самодостаточной. Но стоит дать слабину и показать уязвимое нутро — и тебя сбрасывают с колен, как нагадившую неожиданно кошку.
Ладинье помялся на пороге, поглядывая то на меня, то на суетящихся на лестнице сотрудников.
— Собирай вещи. Поедешь со мной. У тебя десять минут, чтобы одеться, — отрывисто бросил он, наконец решившись, и плотно закрыл за собой дверь. Задвижку сломали каким-то образом похитители, так что запереть не получилось бы при всем желании.
С минуту я растерянно моргала, глядя в противоположную стену.
Куда это «со мной»?
В участок? Или все же к мастеру домой?
Оделась я в рекордные три минуты и еще пять потратила в ванной, плеща себе в лицо противно-тёплой водой. Кто бы знал, как я всегда ненавидела ледяную воду из-под крана, особенно когда летом отключали горячую и приходилось мыться из тазика. А сейчас так хотелось сунуть голову под обжигающе холодную струю и немного прийти в себя! Но делать нечего — время, выделенное мне, истекло.
Прижимая к груди заново сложенный кофр, я неуверенно вышла в коридор. Все свое ношу с собой — это точно про меня. Оставлять свои сокровища здесь я не рискнула. Куда бы меня ни везли, лучше на всякий случай захватить ценное имущество.
Ладинье недовольно поморщился, разглядывая пропыленные джинсы и водолазку, подцепил меня под локоть и потащил за собой вниз по лестнице. Я только и успевала следить за мелькающими ступеньками и переставлять ноги.
Снаружи было столь же многолюдно, как недавно в моем номере. На узкой улице, едва не соприкасаясь бамперами, плотно стояли три машины самого странного вида. Задние колёса у них почему-то были больше, чем передние, отчего те неуловимо смахивали на инвалидные коляски гигантского размера. Лакированные коробки кабины больше походили на многоместные гробы, потому что окон в них не было. Возница и руль находились снаружи, на козлах, только вот лошадей заменял причудливо крутящий шестеренками двигатель.
В один из таких «гробов» как раз запихивали подвывающего трактирщика. Его жена уже жалостливо всхлипывала внутри.
Трупы, как им и положено, молчали и не возмущались. Особо разглядывать мне их, к счастью, не пришлось. Только мельком успела увидеть накрытые светлой тканью силуэты в недрах другого короба до того, как один из служащих департамента теней захлопнул дверцу машины.
— Я потом подъеду, — махнул рукой своим сотрудникам Ладинье и поволок меня куда-то мимо автомобилей. Протискиваться между лакированным коробом и стеной пришлось боком. Все же старые улочки не предназначены для современного транспорта.
— Мы куда? — все решилась спросить я, когда место несостоявшегося преступления осталось позади и мы свернули на бульвар чуть пошире и оживленнее тихого переулка. Мастер теней махнул рукой — и около нас со скрипом тормозов и всхрапыванием двух коняг остановилась открытая пролетка.
— Ко мне. Устрою тебя временно. Временно! — подчеркнул он голосом на всякий случай, а то вдруг я не расслышу с первого раза.
Я закивала головой, как китайская кошка — лапой, и послушно полезла по ступенькам наверх. Что у них тут за мания верхотур? Колёса были ростом, наверное, с меня, и залезать пришлось довольно долго. Зажатый под мышкой кофр сноровки не добавлял. Потеряв терпение, Ладинье помог мне весьма своеобразно — подтолкнул под пятую точку. Хорошо, что руки были заняты, а то огреб бы по самое некуда. Предлагаешь себя — не берет, да еще и ведёт себя так, будто лягушку случайно поцеловал. Зато лапает совершенно бессовестно, когда вообще никто ни на что не намекал.
Забившись в угол обитого потёртым плюшем сиденья, я злобно засопела на мастера. Он моего гнева, кажется, не заметил вовсе, пристально разглядывая улицу позади нас.
До меня с запозданием дошло.
— Думаешь, за мной продолжают следить? — дрогнувшим голосом поинтересовалась я. Ладинье пожал плечами.
— Просто так они точно не отступятся, — буркнул он, бросив многозначительный взгляд на кучера. Я досадливо прикусила губу. Кто знает, может, у злоумышленников целая сеть осведомителей среди перевозчиков?
Вообще, дело должно быть поставлено на поток и курироваться откуда-то сверху. Слишком уж все гладко проходит и четко организовано. Одно устранение исполнителей чего стоит! Сразу на ум приходят камикадзе и мафия.
Бездумно уставившись на неспешно проплывающие мимо дома с укреплениями-шпалами, я представила себе, что могла не послушать интуицию и сесть тогда в удачно оказавшуюся неподалёку от участка повозку… Следили бы за мной так же пристально, как сейчас? Успели бы схватить похитителей или просто покачали бы головой, найдя очередной худощавый длинноногий труп где-нибудь в канаве, продолжая дальше не спеша заниматься расследованием?
Год!
Уже год у них в городе пропадают люди, а они даже не знают до сих пор причину, по которой тех похищают!
Головой я понимала, что мастер теней не за красивые глаза занимает свою должность. То есть они у него, конечно, красивые, да и цвет редкий, холодные только очень. Но наверняка к ним прилагается еще и ум. Аналитический… Ну хоть какой-нибудь. И если он до сих пор не нашёл того, кто за этим стоит, значит, преступник отлично замаскировался и не делает ошибок.
Пока что.
Только вот в груди все стянуло спазмом от неприятного предчувствия. И на этот раз я даже не могла понять, на что оно направлено. На пролетку, в которой мы сидели, на таинственных похитителей или на мужчину напротив меня?
К моему искреннему удивлению, до дома Ладинье мы добрались без приключений. Кажется, за нами даже не следили — по крайней мере, я никого подозрительного не заметила. Ехать было недалеко, думаю, в хорошем настроении и состоянии я бы и пешком запросто дошла, но уж точно не сейчас.
Резиденция мастера ничем особо не отличалась от подобных особняков, ровными рядами выстроившихся вдоль улицы вплотную друг к другу. Ассоциации с Европой у меня возникли неспроста: именно там я видела застройку без переулков, стена к стене, так что можно, наверное, при желании перестукиваться с соседями. И это в престижном, явно дорогом районе! Здание было довольно высоким, этажа в четыре, и, кажется, это тоже служило показателем зажиточности, потому что в той части города, где стояла таверна, все дома были одно- и двухэтажными максимум.
Металлические полосы креплений частой решеткой облепляли фасад, нередко соединяя одну постройку с другой для надежности. Цвет зданий я затруднялась определить из-за вездесущего пепла, ровным слоем покрывавшего все от окон до крыльца. Когда я поднялась с сиденья пролетки, на нем остался четкий отпечаток. Как, очевидно, и на моих джинсах. Впрочем, вряд ли что-то еще могло испортить настроение после того, как меня чуть не похитили с неясной целью. Уж точно не испачканная одежда. Право, такая мелочь!
— Подожди здесь, — бросил кучеру Ладинье, легко спрыгивая, минуя ступеньки, прямо на мостовую и подавая мне руку. Секундой позже он опомнился, явственно проклиная вбитые с детства рефлексы, но не убирать же предложенное. Я не стала его долго мучить, слезла быстро и достаточно сноровисто. Тут лестница была куда удобнее приснопамятной автомобильной, то есть рассчитана на неповоротливых дам в юбках. Или с кофрами наперевес.
Двери дома при нашем приближении приветливо распахнулись.
— Вы сегодня рано, мастер, — с некоторым удивлением констатировал подтянутый седовласый мужчина преклонного возраста, глядя на которого сразу хотелось сказать: «А вот и дворецкий». — Успешная операция?
С этими словами он перевёл взгляд на меня, и брови его невольно поползли вверх, а глаза распахнулись во всю ширь.
— Она некоторое время поживет здесь, — небрежно бросил Ладинье, подталкивая меня вперед. Я ощутила себя щеночком на передержке. Выражение лица, с которым меня разглядывал дворецкий, явно говорило о том, что тот сомневается в моем умении гадить строго в положенных местах. — Парсон, покажи мисс Поповой гостевые комнаты.
