Истины нет (СИ) - Ефимкин Максим

— Ты осмелел и говоришь уже не так смиренно. Я бы даже сказал, дерзко, — кардинал, видимо, вовсе не злился, его это скорее забавляло.

— Возможно, это ваш корнеплод или овощ, как его там — гудалис, действительно развязал мне язык, —сказал Волдорт, хотя знал, что это не так.

Он был зол. Зол из-за того, что понимал, кого перевозит в странных ящиках Грюон. И знал, что за серебряный обруч на голове его смолкшего слуги.

— Брось, — пресвитер словно прочел его мысли, — ты в ярости. В бешенстве. Будь твоя воля, ты бы кричал на каждой площади, что кардинал, проводник к Богу, пастырь святой церкви свободно пользует некромантию. И возит с собой мертвеней. Вполне себе порядочных таких мертвеней, поднятых не заблудшими душами, случаем удивительным, но направленной черной магией. Так ведь?

Волдорт скривился.

— Конечно, так. И даже если я скажу, что поднимал их не я, а Аббук, а я лишь связал и подчинил, ты не переменишь своего мнения.

Волдорт даже подскочил, услышав имя Аббука — одного из любимчиков Кашша. Он, конечно, может поднимать мертвых этого Мира, но для этого ему потребовалось бы находиться здесь. Но он бы никогда по доброй воле не вернулся назад в Королевство Мертвых, он бы не отдал своих мертвеней, а значит, кардинал выкинул его прочь.

— Как вам это удалось? — с напором спросил священник.

— Я заманил его в ловушку, если сказать попроще. И он с радостью в нее попался. Как видишь, даже Высшие духи — белые, черные, красные или в крапинку — не всегда умнее нас, обычных смертных. Кроме того, здесь, в Немолчании, они хоть и могущественны, но также уязвимы. Надо просто знать, каким оружием их бить. Все, как и у нас. Ведь не стоит кидаться с кулаками на латника. Не стоит пехотинцу принимать на щит удар кавалерийского копья. Так и тут. Подобрав оружие, можно успешно бороться и с ними.

— Но зачем вам… это? — Волдорт стрельнул взглядом по сидящему неподвижно Призраку. — Ведь он…

— Он все еще мой верный слуга. Хоть сейчас он уже далеко.

— Так зачем?

— Я просто отнял у Мертвых оружие. Глупо ведь биться с тем, что нам предстоит, нашими луками, стрелами и заточенными кусками железа.

— Нам предстоит биться?

— Конечно. Ты же сам меня стращал Радастаном. Да и видел ровно столько же, сколько и я. Неужели так и не сделал выводов?

— Если приходил Эллоаро…

— Да-да-да, — кардинал отмахнулся от Волдорта, — если приходил Эллоаро, то лапки в стороны и падай ниц. Неизбежная гибель и все такое. Так, что ли?

Волдорт нехотя кивнул.

— Думай, священник, думай своей седой башкой, ведь ты же не юный мечтатель. Мозарт был тут. Мозарт! Тебе же известна ценность этого демона? Так неужели Радастан послал свое ценнейшее создание на убой просто так? Как думаешь?

— Едва ли. Они не хуже нас видят и плющ, и пустулы, — Волдорт вздохнул, — только вот и вы тоже не выглядите озабоченным. Скорее возбужденным, словно поставили на скачках и ваш ставленник идет первым на два корпуса.

— А скажи мне, хорошо ли ты знаешь ходящих? — Грюон наклонился вперед.

— Достаточно.

— Тогда скажи мне, Волдорт, станет ли ходящий преследовать Мозарта, ну, просто так? Ведь бой с ним опасен даже для него, я полагаю.

— Не просто так, — Волдорт внимательно смотрел на кардинала. — Но я помню, что любой ходящий бросится за ним без причин, лишь бы уничтожить. Пусть даже ценой своей жизни, как мне думается.

— Это превосходно. Прекрасно, — пресвитер потер ладони друг о друга, как торгаш, что провернул выгодную сделку.

— Задачка сошлась с ответом? — поинтересовался Волдорт.

— Еще как сошлась. Еще как.

— А мне можно узнать ответ?

— Ты его уже знаешь. Я все условие тебе дал, — таинственно ответил кардинал. — Но сейчас я хочу поговорить о будущем.

— Не совсем понял вас, — пожал плечами священник.

— Ты обещал, что сделаешь все для того, чтобы твой друг или сын мне помог. Так ведь?

— Еще нет, — Волдорт настороженно смотрел на Грюона.

— Да. Согласен. Еще нет, — подтвердил кардинал, — но все уладилось лучшим образом. И для этого мне не нужно ни лгать тебе, ни принуждать. Я скажу тебе лишь правду. Правду всегда говорить легко и приятно.

— Что уладилось? — священник наклонился вперед, предчувствуя недоброе: слишком уж довольным выглядел кардинал, чересчур довольным.

— Помнишь, брат мой, там, в замке Марка Ирпийского, ты видел эхо? Помнишь ведь?

— Помню. И никак не могу взять в толк, кто же ваш провидец. Уж столько времени прошло, а я не уловил больше ни единого эха. Никогда не поверю, что вы не прибегали к его помощи, а значит, он зрел. Но раз он зрел, видел бы и я.

— Он далеко от нас, но все еще зрит для меня. Баш на баш. И, самое обидное для него, что обмануть меня не может. Бедняжка. Ему так этого хочется.

— Так что же он видел?

— Вот главный вопрос. Что же он видел. Пойдем, я покажу тебе, — кардинал поднялся и направился на верхнюю палубу.

Волдорт тенью последовал за ним.

— Тебе же известно о посыльных, которые не видят лжи?

— Конечно. Кардарахи. Это существа из Кольца. Родина их — Равнины. Это верные спутники эккури. Мы их приручили. Они могут принимать образ любой птицы, и только птицы, какая по нраву их хозяину. Но в Немолчании таковых нет и быть не может.

— Прекрасно, —кардинал и Волдорт поднялись на высокую корму.

Грюон оперся о позолоченный фальшборт и глубоко вдохнул.

— Чувствуешь? Люблю свежий бриз. Этот запах не сравнится ни с чем.

Волдорт ждал. С одной стороны, его мягкой, но упругой лапой тянуло любопытство, с другой — когтистая пятерня волнения. Сердце неровно колотилось, то затихая, то ускоряясь.

— Вы хотели мне что-то показать, — не выдержал он.

— И я покажу, — кардинал наслаждался каждой секундой.

Он уже держал фигуру над доской, готовясь объявить шах и мат.

— Мой прорицатель далеко, но весточки от него мне приносят, — Грюон медленно и немного театрально, будто пародируя лицедеев с ярмарочных подмостков, протянул вперед руку.

Послышался хлопок и звук тяжелых крыльев, рассекающих воздух. Потом раздался хриплый клекот, и на предплечье кардинала опустился кардарах. Волдорт обомлел и не рухнул на палубу лишь благодаря тому, что вцепившиеся в борт руки словно одеревенели.

— Узнаешь? Ты-то точно узнаешь его. Знаешь, как я получил это чудо?

Волдорт молчал, не в силах произнести ни слова.

— Хочешь узнать? Нет? Но я все равно расскажу. Люблю иногда прихвастнуть, особенно если действительно есть с чего. Давно, около двадцати лет назад, я нашел птицу в лесах близ Кердафа. Она была ранена и едва могла опереться крыльями о землю. О, мне одной секунды хватило понять, что это не творение Живущих Выше. Еще бы. Она обратилась на моих глазах. И надо признать, я едва не принял ее за какой-то вид оборотня и не прикончил тут же. Но, как видишь, этого не произошло. И знаешь, как я поступил потом? Я скрыл ее от чужих глаз. Кормил, поил и выходил. Знаешь, что я теперь думаю? Думаю, этот кардарах служил тебе когда-то верой и правдой. Наверное, вы дружили. И он рванул за тобой в брешь, которую создал твой сынишка для тебя. К сожалению, выход у вас был разный. Не знаю, где его носило, но он явился в Немолчание много позже. Такое бывает с этими брешами, знаешь ли. Когда в дверь для одного ломятся двое, то лишь один выходит, как и планировал. Для другого места нет, и его швыряет куда и когда попало. Так ведь? Но что-то я отклонился от темы. Много сил и терпения мне понадобилось, чтобы понять и приручить его. И более того, стать ему тем, кем ты был до того. Другом. Кто мне помог? Да все тот же Остэлис. Умный муж был. И достойный. С самим ходящим дружбу водил. Книг много оставил после себя. Я прочел все, хоть многое из них начинаю понимать лишь сейчас… Как думаешь, признает тебя птичка? Протяни руку!

Волдорт вытянул перед собой руку. В его глазах стояли слезы. Кардарах взмахнул крыльями и перепрыгнул с одного предплечья на другое. Заклокотал, захлопал крыльями, поднял желтый хохолок. Клюв его уменьшился, крылья втянулись, осыпались черные перья: на руке Волдорта сидела совсем другая птица — пестрая, с зеленоватыми острыми длинными крыльями, с прямым клювом и белой россыпью мелких перышек над глазами.