Ночью она тоже не отлынивала от своих обязанностей. Охраняла меня со всей страстью, на какую была способна. А она оказалась очень способной. Училась от меня всему с первого же раза. Хорошие две ночи я с ней после той нашей первой провел. Будет возможность, и еще не откажусь.
Что уж теперь… Коготок увяз, всей птичке пропасть. Это я о своей измене моей полужене и потенциальной убийце. Кроме того, каюсь, подумал я и о том, что нежные чувства служанки Изабеллы ко мне очень даже могут пригодиться. Глядишь, предупредит о каких-нибудь коварных замыслах против меня. Или яд в бокале заменит на что-нибудь безвредное. В общем, не помешает мне такая связь.
Если когда-нибудь еще увижу. И женушку мою разлюбезную, и Мельбу. Вот ведь какой неожиданный поворот получился!
На третий день к обеду вернулся король. С королевой, но без принца и Изабеллы. Мрачнее тучи. Придворные прижали уши и попрятались. Я тоже засел в своих покоях, а Мелли усвистела на разведку. Вернулась грустная и едва сдерживая слезы.
Изабеллу король отправил в монастырь — подумать о своем поведении в тишине. Служанке предстоит сегодня же отправиться вслед за ней, так как монастырская тишина — это, конечно, полезно, но без служанки под рукой герцогиня даже этим в полной мере насладиться не сможет. В общем, час на сборы и вперед! Принц пока заперт в своих покоях в загородном дворце. Видимо, чтобы здесь не отсвечивал, пока Конрад Третий будет политический кризис разруливать и вспыхнувшие страсти гасить. При помощи палача. А что? Самый надежный способ.
Вернут ли мне мою полужену, никто не знает. Король на эту тему молчит, как партизан. Предполагаю, что и сам еще не решил, как лучше поступить. Бучу она, тут не поспоришь, устроила изрядную. Но ведь другой дочери у него вроде бы нет, а сын получился не ахти. Тут начнешь репу чесать.
И что меня во всей этой начавшейся катавасии ждет, предсказать невозможно. Первую ночь в этом мире провожу один. Сижу, думаю, спать не хочется.
— Экая же ты все-таки сволочь, Огюст, — нечаянно вслух произнес я, по известной традиции пытаясь найти виновного в собственных проблемах. — Где ты, родоначальник недоделанный? Иди сюда! Подскажи, как быть!
И он пришел. Вышел из стены не тенью, каким я его видел во время нашей первой и до этого момента единственной встречи, а вполне себе таким нормальным (если это, вообще, нормально) призраком. Старикан, невысокий, в камзоле почти похоронной «юмской» расцветки. Морда раздраженная.
— Ну? — сварливо произнес он. — Позвал, так чего теперь вылупился? Прибить бы тебя, да жалко.
Посмотрев на гостя, которого я, сам того не желая, позвал, я прочитал на его лице, что ему меня ни разу не жалко и что он меня, как он выразился, не задумываясь, прибил бы, если бы мог. Но, видимо, не может. И еще, догадался я, каким-то образом он должен мне, если и не подчиняться, то, по крайней мере, являться по моему вызову.
— Не звал я тебя, — ответил я. — И место твое занимать не хотел. Так получилось. Нечаянно.
— Нечаянно, — передразнил меня мерзкий старикашка, но сразу смягчился, сменив тон. — Раз нечаянно, то давай думать, как все это исправить. Это тело ты мне, я так подозреваю, не уступишь, — он хитро глянул на меня. — Так и думал. Тогда предлагаю договор. Я тебе помогаю выжить, стать сильнейшим магом, получить все, что только захочешь. Власть, деньги, женщин. А ты мне подберешь тело. То, на какое я тебе укажу. И без споров. Под клятву.
Чем-то мне его вкрадчивый голос и хитрое выражение лица не понравились. Обмануть, явно, пытается. Так. Стоп. Что там Родрик говорил про ритуал возвращение в этот мир Огюста? Нужно тело, в котором есть его кровь как родоначальника. А кто у нас с этой кровью сейчас есть? Я и Родрик. А еще кто-то есть? И он мне что? Убить дядюшку, который, конечно, та еще тварь, предлагает?
— Нет. Родрик не подойдет, — как будто прочитав мои мысли, произнес призрак. — Он священнослужитель, его благодать защищает. Не примет его оболочка меня. Но есть и другие способы. Только для этого нужно в проклятые земли идти. Впрочем, тебе и так туда дорога. Если, конечно, хочешь великим магом стать.
И тут у меня закралось подозрение, которое тут же переросло в уверенность, что этот Огюст был отнюдь не светлым магом, а самым что ни на есть темным, которых теперь инквизиция по первому же подозрению без лишних разговоров отправляет на очищающий костер. Насколько эта процедура очищает, не знаю, но то, что приводит к смерти очищаемого, — не вызывает никаких сомнений.
— Да, и ты тоже, как только инициируешься, будешь считаться темным магом, — опять угадал мои мысли по выражению моего лица Огюст. Или он еще и менталист? Читал про таких в разных фэнтези в своем мире. — И вообще. Нет никаких темных или светлых магов. Все это разделение от собственного убожества придумали, — он раздраженно махнул рукой. — Не владеют древним искусством, вот и решили, что раз мы этого не можем, то значит — это все темное. А на самом деле магия и есть магия. Можно стихиями управлять, можно лечить, а можно и… В общем, можно, — не стал он распространяться о том, что еще можно. — Вот станешь магом — сам поймешь, почему наши родовые цвета фиолетовый и темно-зеленый, — он с нежностью погладил соответствующие полосы на своем камзоле. — Так что? Договор? — поторопил он меня с решением.
И что я теряю, если соглашусь? Пожалуй, ничего. В крайнем случае можно будет просто его не вызывать, а похоже, что без этого, он в этом мире появиться не может, прикинул я. А вот если он мне поможет магом стать, то я не только выжить смогу, но и вполне недурственно здесь устроиться. Власть меня как-то не очень привлекает. Она еще и ответственность подразумевает, а я всегда от нее старался подальше держаться. А вот деньги и красавицы — это совсем другое дело. И то, и другое делает жизнь приятной. Тут я некстати вспомнил о поразившей меня эльфийской принцессе, которая пообещала меня убить (Что за оказия такая в этом мире? Как красавица, так сразу меня убить? Жена — убить. Эльфийка — убить.), представил ее в разных интересных ракурсах и… согласился.
— Договор, — ответил я.
Глава 12
Тюрьма, история Огюста и шанс на свободу
За мной пришли. Без стука двери в мои покои распахнулись, и вошли два королевских гвардейца и почему-то опять герольд. Он здесь что? Ответственный за все? Тогда я ему не завидую. Огюст, к слову, исчез сразу, как только услышал скрип двери. Значит, уходить он может и без моего приказа. Жаль. Я надеялся, что в этом он тоже будет от моего желания зависеть.
— Ваша светлость, герцог Юма Ричард, — торжественно, будто зачитывал какой-нибудь сверхважный рескрипт, но без своего обычного крика, начал он. — По повелению нашего мудрого и милостивого короля Конрада Третьего вы заключаетесь под стражу!
Вот те раз! Я было подумал, что сейчас он скажет, что мой брак с Изабеллой расторгнут или еще что-то из этой же оперы. Но никак не то, что меня арестуют.
— Вам надлежит без сопротивления проследовать за присутствующими здесь гвардейцами, — добавил этот попугай. И вышел. Все. Он свое дело сделал, остальное его не касается.
И как я могу оказать сопротивление двум вооруженным шпагами солдатам? А главное — зачем? Встал с кровати, пошел с ними. Один конвоир впереди, второй сзади. Ты смотри-ка — средневековье, а правила сопровождения преступников (а я, судя по всему, отношусь теперь к этой категории) уже вполне передовые. Ну, это же важнее, чем, например, медицину развивать.
Спустились на первый этаж, потом по лестнице, которую я раньше даже не замечал, в подвал, который оказался не хранилищем для, скажем, солений или картошки (ее в этом мире, к слову, нет, и это печально, солений тоже пока не видел), а самой что ни на есть тюрьмой. Но, видимо, для высокопоставленных заключенных, потому как камера, куда меня поместили, мало чем уступала моим предыдущим покоям. Разве что кровать уже раза в три. Ну, это понятно — она тут для того, чтобы спать, а не разным непотребством заниматься. В остальном вполне комфортно — два кресла, столик, окно, правда, очень маленькое и под самым потолком. С хорошей такой решеткой.
