– Что бы ни происходило, не бойтесь и сидите тихо, – а затем крикнула заспанным, высоким голосом:
– Мэдди, мне слышится какой-то стук! Сходи посмотри, что там.
На цыпочках вернувшись к своей комнатке, Мадлен нарочито громко хлопнула дверью, потом зажгла лампу и шумно протопала к двери. Поскреблась в скважину, погремела ключами – и подбежала ко мне.
– Что значит – какой-то мужчина? – воскликнула я недовольно и тут же тихо-тихо спросила: – Чендлер?
Мэдди кивнула и изобразила взгляд разгневанного быка на арене. У меня вырвался вздох.
– Ах, никак не пойму, что случилось. Придётся смотреть самой…
Некоторое время повозившись – якобы приводя себя в порядок – мы прошли в центр гостиной, и я велела Мэдди открыть дверь, а сама встала между входом и спальней, пряча за спиной револьвер.
Ключ проворачивался в скважине с жутким скрипом, отдающимся, кажется, в самом позвоночнике.
– Чем обязана столь позднему визиту… мистер Чендлер? – произнесла я с холодным удивлением, когда Мадлен отступила в сторону, не выпуская, впрочем, дверной ручки. Будто смогла бы остановить взрослого мужчину, случись что…
Выглядел Чендлер неважно – перекосившийся пиджак, расстегнутая верхняя пуговица на бело-коричневом полосатом жилете, замявшийся воротничок, красные пятна на щеках, потемневшие глаза и всклокоченные волосы. И даже издалека мне ударил в нос кисловатый запах глинтвейна и лекарств.
– Доброй ночи, леди Виржиния. – Голос был сиплым – как Арлин и говорила, её супруг, очевидно, страдал от жестокой простуды. – Не видели ли вы мою жену?
– Видела, – кивнула я, принимая ещё более надменный вид. – Нынче вечером, на уроках рисования. О, нет, постойте, мистер Чендлер, куда же это вы идёте? Вы же не хотите скомпрометировать меня? – нахмурилась я, отступая на шаг назад. Чендлер тоже замер. – Боюсь, мой жених будет весьма огорчен таким развитием событий.
Ох… вот упоминание дяди Рэйвена было ошибкой.
– Маркиз Рокпорт мне не указ, – по-звериному раскатывая «р-р», выговорил Чендлер. – И если вы забрали вещь, которая мне принадлежит, то…
Впрочем, не он один умел принимать угрожающие позы.
Выпрямив спину и плечи, словно офицер на плацу, я шагнула вперёд. Тяжесть револьвера, спрятанного за юбками, придавала уверенности.
– То что, мистер Чендлер? – повысила я голос. Искусство смотреть в глаза, не мигая, знаменитый «ледяной взгляд Валтеров» пришелся как нельзя кстати. – Угрожайте вашей служанке, если вам угодно, а сейчас потрудитесь вспомнить, что перед вами леди. Если вы, конечно, джентльмен. И что вы назвали сейчас «вещью»? Свою супругу? Звучит так, будто вы её потеряли.
Чендлер стиснул зубы и отступил. Я растянула губы в снисходительной улыбке.
– Я ничего не терял. Просто моя Арлин вышла прогуляться. Надеюсь, она не свалилась за борт, – выплюнул он со злостью.
– Помолитесь об этом святой Генриетте, сэр, – елейно протянула я. – Иначе, боюсь, вам будет светить каторга. На суде я не смогу солгать и утаить то, что вы отправились на поиски драгоценной супруги в гневе… и, кажется, пьяным. Ах, да, и проверьте Восточный салон – после рисования дамы отправились туда, играть в преферанс. Доброй ночи, мистер Чендлер. Мадлен, закрой дверь за гостем.
Он бросил на меня испепеляющий взгляд – но подчинился. Мэдди провернула ключ в скважине и задвинула щеколду. Только после этого я обернулась, с облегчением переводя дыхание… и заметила на полу, на самом видном месте, обороненную Арлин шаль.
У меня потемнело в глазах.
«Святая Роберта, – промелькнула мысль. – Надеюсь, Чендлер её не видел».
– Мадлен, – слабым голосом позвала я. – Будь любезна, подай в спальню немного ликёра. Мне нужно успокоиться. Святые небеса, как же хочется горячего шоколада!
Она кивнула и показала три пальца, одновременно обводя левой рукой полукруг.
– Да, – ответила я, подразумевая – на всех нас.
Мне предстояло самое сложное – вытащить Арлин из-за кровати, успокоить, закутать одеялом, чтоб она перестала трястись, и убедить никуда не убегать до утра.
– Он может подстеречь под дверью, – шёпотом увещевала я взволнованную баронессу. – Или застигнуть вас где-нибудь в коридоре. По той же причине я не могу послать за помощью Мэдди или Лиама. Чендлер уже подозревает нас. Мэй он не нашел, готова поклясться в этом – иначе бы он точно знал уже, где вас искать. Поэтому просто потерпите до утра, когда я смогу послать дяде Лиама с запиской. Всего-то шесть часов, не так уж долго.
– А что до тех пор делать?
Я мягко улыбнулась:
– Знаю, это прозвучит невозможным… но попытайтесь уснуть.
Вскоре Мэдди принесла ликёр, и совместными усилиями мы слегка подпоили Арлин и уложили её спать. Затем я устроилась в кресле с книгой, а Мадлен заняла сторожевой пост в гостиной. Шаль висела в изножье кровати ярким напоминанием о моей неосторожности, самоуверенности… и везучести.
Около семи, когда рассвело, мы разбудили Лиама и отправили его с запиской к дяде Рэйвену. Арлин всё ещё спала, измучанная волнениями. У меня, сказать откровенно, тоже от переживаний слегка тряслись руки, да к утру к тому же проснулся здоровый аппетит. Я мечтала уже не только о спасении для Мэй и благополучном разрешении этого ужасного происшествия с бумагами, но и о плотном завтраке.
– Приветствую вас, прекрасная моя невеста, – улыбнулся дядя Рэйвен, входя в комнату. – Прошу прощения, но я очень спешу, поэтому если можно, изложите дело кратко.
– Если кратко – это касается Чендлера.
– О, – вздернул бровь маркиз. – Я удивлён. Так вы уже знаете?
– Знаю о чём? – осторожно поинтересовалась я.
– Мистер Чендлер упал в воду. Когда за ним спустили лодку, он был уже мёртв – слабое сердце, холодная вода, легкое опьянение… Виржиния, что с вами?!
Тут, признаюсь, я позорно лишилась сознания.
От облегчения.
Первое, что я услышала, очнувшись – извинения дяди Рэйвена, необычайно многословные и искренние.
– Право же, не стоит, – пришлось прервать его наконец, чтобы не разбудить ненароком Арлин. – Поверьте, вы тут ни при чём, это всё бессонная ночь и вишнёвый ликёр…
К моему удивлению, маркиз невесело рассмеялся:
– Я прошу прощения не за то, что взволновал вас, Виржиния, а за то, что не успел поймать. Признаться, я несколько растерялся в первую секунду – слишком привык видеть перед собою преемницу леди Милдред, а не дочь Идена. В отличие от матери, отличавшейся крепчайшим здоровьем, – усмехнулся он, – Иден ещё со времён колледжа был склонен к обморокам. И несколько весьма громких дуэлей с теми шутниками, коим сей факт казался невероятно смешным, оградили его от дальнейших пересудов.
– Неужели? – Брови у меня поползли вверх. От прислуги в доме я всего пару раз слышала об обмороках отца, гораздо чаще говорили о слабости моей матери.
– К счастью, Мадлен оказалась расторопнее меня, – не слишком охотно, как показалось, признал дядя Рэйвен. – Но не будем об этом. Вы сейчас в порядке?
– Да, – кивнула я осторожно, отнюдь не ощущая себя в полной мере здоровой. – А теперь, если у вас есть время, расскажите мне о Чендлере. Ваши новости меня изрядно… ошарашили.
– Если совсем коротко – он упал за борт и утонул. – Губы дяди Рэйвена тронула улыбка – почти мечтательная. – Есть даже свидетель. Вы его знаете – это Кэрриган.
– Тот рыжий матрос?
– Именно, – подтвердил маркиз. – Он вместе с ещё одним товарищем по команде находился недалеко от того места, где и перевалился через борт Чендлер. Кэрриган был немного ближе, и поэтому видел, как всё произошло. Якобы сперва он услышал громкие голоса, мужской и женский, затем, приблизившись, увидел, как к лестнице бежит, «не касаясь палубы» – это цитата, Виржиния, обратите внимание, – очень высокая и худая леди в бело-синем плаще и с распущенными светлыми волосами. Потом вдруг раздался вопль Чендлера, непонятно как очутившегося в воде. Кэрриган тут же подозвал товарища, они вдвоём спустили лодку, но когда смогли добраться до Чендлера, тот был уже мёртв. Что думаете об этом, драгоценная моя невеста?
