Из Франции ситуацию «подогревал» Наполеон, прекрасно понимающий, что удержать под контролем почти миллион двести тысяч населения Квебека, по большей части настроенного антибритански, крайне сложно. «Император всех французов» обещал помощь, несмотря на блокаду и туманно намекал на союзников, которые непременно перебросят в мятежную провинцию оружие и опытных офицеров-инструкторов. На роль таких союзников подходила исключительно Россия и, опять таки по слухам, император Константин на Священном Писании поклялся послу Великобритании, что плевать хотел на дела в Квебеке, а намёки Наполеона есть ни что иное, как сталкивание лбами двух империй доселе нейтральных друг к другу.
В этой весёлой атмосфере и прошло присоединение Шпицбергена и Гавайев к Российской империи…
Геннадий Иванович Невельской, запечатлевшись «на карточку» на церемонии водружения российского флага на Оаху, тут же вернулся в Константинополь-Тихоокеанский для прокладки между столицей Русской Америки и Гавайями телеграфного кабеля. Длины означенного кабеля, имевшегося в распоряжении наместника, едва-едва хватало, чтоб прокинуть «нитку» до архипелага. Но тогда отодвигались планы связать Аляску и Камчатку, на чём ранее так настаивал сам командующий Тихоокеанским флотом.
— Геннадий Иванович, — попытался отговорить Невельского Репнин, — давайте вначале «пристегнём» к Русской Америке Камчатку, тем более там гораздо проще дело пойдёт — через цепочку Алеутских островов, ставя там промежуточные станции, без особых проблем доберёмся до евразийского материка. И кабеля не в обрез, как раз хватит на дело и на запас, на случай порывов возможных. Потом же, обретя опыт, получив новый кабель, и до Сандвичевых островов дотянемся.
— Николай Николаевич, — адмирал недолюбливал «умников-штабистов», что генерал-майора Легостаева в Санкт-Петербурге, что его дружка Репнина, посланного Константином для скорой замены Образцова в Константинополь-Тихоокеанский, — кому нужна Камчатка, кто на неё позарится? Да никто! А Гавайские острова — ключ к господству в северной части Великого океана!
— Не спорю, Геннадий Иванович, Гавайи ценнейшее приобретение, жемчужина в центре Тихого океана. Но, ближайшие пару лет кто дерзнёт отнять их у России? Я всего то и предлагаю наработать опыт по прокладке кабеля в океане, а не вдоль берега, как между Новоархангельском и Новосибирском-Сиэтлом. Согласитесь, там прокладка велась в комфортных условиях. А случись шторм во время движения кабелеукладчика к Оаху?
— Военному человеку пристало рисковать! — Невельской сказал как отрезал.
— Согласен, рисковать военному человеку надлежит. Особенно на войне. Но сейчас-то мир, зачем риск на ровном месте?
— Хватит меня успокаивать как неразумного недоросля! Нашли мальчишку — взорвался адмирал.
— Господа, господа, — наместник, даже встал между спорщиками, — что вы учиняете? К чему споры? Давайте отобьём депешу в Санкт-Петербург. Как его величество решит, так и исполним.
— К чему беспокоить Константина по пустякам? Показывать нашу неспособность самим решить текущие вопросы?
— Право, Геннадий Иванович, что ж вы так взвились то? Ну, не знаю, давайте монетку бросим. Орёл — тянем на Гавайи, решка, — на Камчатку. Согласны?
— К чёрту этот балаган! Делайте что хотите!
Когда за адмиралом захлопнулась дверь Репнин и Образцов озадаченно переглянулись.
— Чем вы так насолили наставнику его величества, Николай Николаевич?
— Знать бы, Сергей Вениаминович. Совсем недавно, до получения приказа об овладении Гавайским архипелагом мы с Геннадием Ивановичем рассматривали прокладку кабеля телеграфной связи на Камчатку, и далее — по островам Курильской гряды до северной части Хоккайдо, где наши гарнизоны, первостепенной задачей. Ведь от Владивостока до Сахалина и Хоккайдо уже есть связь, то есть мы получаем ещё один канал для переговоров с Петербургом. И даже при недопущении России к трансатлантическому телеграфному кабелю, связь со столицей империи будет наличествовать. Причём, идущая по территории контролируемой русским флотом и армией. Не понимаю Невельского, честное слово не понимаю.
— Гм, поскольку господин адмирал послал нас к чёрту и рекомендовал поступать, как сочтём нужным, погоним кабелеукладчик на Аляску и далее по утверждённому маршруту. Кстати, там на бумагах подпись Невельского не наличествует?
— Есть, как не быть.
— Вот и славно. А Геннадия Ивановича хорошо бы отослать для поправки нервов на курорт.
— Боже упаси. Он и так Егора третирует через влиятельных друзей в Питере, но Легостаева там государь лично прикрывает. А я здесь, в Константинополе-Тихоокеанском против самого Невельского не выстою, даже с вашей поддержкой, Сергей Вениаминович.
— А что есть основания опасаться отъёма у России Гавайских островов? Кем?
— Да в том то и дело, что ближайшие лет пять точно никто не рискнёт на такую экспедицию. А за эти годы и кабель проложим и оборону в ключевых точках архипелага отладим. Полковник Пахомов, начальствующий над сухопутной частью докладывает, что всё прошло спокойно, аборигенам в подавляющем большинстве наплевать, какие флаги над главными зданиями развеваются. А верхушка туземная на корню закуплена Россией ещё как лет десять назад.
— Точно, — согласился наместник, — мои люди, там осевшие, давно проводили работу с наиболее уважаемыми вождями и общественными деятелями Гавайев, исподволь готовя их к переходу в русское подданство.
— Сколько же вы лет провели вдали от России?
— Да прилично набирается, с самого выпуска если считать. Хотя, лет двадцать как уже здесь и есть Россия. Самая что ни на есть настоящая, всамделишная Россия. Да, Николай Николаевич, попрошу ставить меня в известность о контактах со знакомцами из Квебека, каковые по старой памяти, когда вы в прошлую войну инспектировали части прикрытия канадской границы, обратятся за оружием или иной какой помощью. Нам международные скандалы ну никак не нужны.
— Слушаюсь, ваше высокопревосходительство!
***
Следующая глава в этой книге последняя. Больше книг бесплатно в телеграм-канале «Цокольный этаж»: https://t.me/groundfloor. Ищущий да обрящет!
Глава 27
Всё-таки дипломатия — не моё. Тратить время в расшаркиваниях и уверениях в «совершеннейшем почтении», тут особенный талант нужен. И в молодости, во время Большого Путешествия, и став во главе России в 1855-ом, старался максимально сократить время на церемонии, напрочь херя этикет и вгоняя в краску Горчакова и прочих дипломатов «старой школы»…
Александру Михайловичу немалых усилий стоило в своё время убедить посольский корпус, что молодой государь берёт пример с Петра Великого, стремясь, так сказать «к простоте и быстроте»…
На самом то деле я Петра Алексеевича вовсе не чтил, памятуя сколько народа он ухайдакал за ради дел великих, обернувшихся в итоге пшиком и показухой. Один гнилой Балтийский флот чего стоил…
На декларацию о занятии Гавайского архипелага и Шпицбергена «брат» Наполеон Третий отреагировал столь бурно и радостно, что, «по данным нашей разведки» дорогой «сестре» Виктории стало не просто дурно, но реально — хреново. В Лондоне решили, что вот-вот Петербург ударит в спину Пруссии и Австрии и разделит с Парижем старушку Европу. Иногда я подозревал, что «Наполеон под нумером три» как и я — попаданец. Уж больно уверенно рулил племяш Бонапарта пропагандистской машиной, совсем не по девятнадцатого века правилам и канонам.
Как ляпнет чего, специально, «чтоб слышали» о нерушимой дружбе с Россией, о поддержке стремлений Константина владычить в Северной Америке и Азии, а Франция при таком раскладе, соответственно, владычица Европы. И шпионы с дипломатами наперегонки бегут на телеграф, отправлять срочные шифрованные телеграммы. По Гавайям Наполеон «сердечно приветствовал» желание России нести цивилизации и просвещения сияющий свет диким народам и брякнул, что Франция поддержит союзника, если придётся, то и силой оружия. Ну не сволочь ли?!
