– Словечко? – неуверенно переспросил Джора. – И что, думаешь этого хватит?
– Ручаюсь, – веско заявил я. – К тому же, ты не столько Хидео расстроил, сколько его смотрящего, Фульвио. А тот недавних событий не пережил, как и все его приближённые. Можешь быть спокоен.
Убеждение – неудача.
– Наверное, – он с тоской оглядел стоянку. – Знаешь, я лучше пока ещё тут посижу, от греха подальше.
Не понял. Это у меня сейчас награда накроется?!
– Вообще-то, тебя там, в Бостани, ждут-не дождутся, – зашёл я с другой стороны. – Седзимо скоро совсем без сырья останется, с этой войной дурацкой. Он как узнал, что тебя амнистировали, так тут же велел мне сюда смотаться и передать, чтобы ты тащил все шкуры, какие успел добыть.
Хитрость – успех.
– Ну, раз такое дело… – он ещё немного помаялся и таки сдался под давлением моей хитрости. – Загляну в город, разведаю, как там что. В крайнем случае, умчусь свитком. В Рыбнице сейчас ни души, а от стелы до джунглей рукой подать. Помнится, мы на урок договаривались?
– По выбору, – скромно напомнил я. – Можешь меня скрытности обучить?
– А ты даром времени не терял, – он одобрительно улыбнулся, оценивая мой навык. – До мастера рукой подать. Ну, слушай.
Минут пять он морочил мне голову всякой теоретической дребеденью, потом показал, как подбираться к врагу по-пластунски, и пояснил, что на голой местности такой фокус не провернуть, ну, а дальше настал черёд самого главного, то бишь тихих убийств.
– Сам-то я по зверью всё больше работаю, – Джора задумчиво потеребил рукоять охотничьего ножа. – В целом, конечно, могу объяснить, как снять часового кинжалом, но у тебя ведь с ними не очень?
– Совсем не очень, – честно признался я. – А мечом никак?
– Горло и мечом можно вскрыть. Главное, не переусердствовать, а то нашумишь. Но с длинной железкой ты не сможешь проделать всё так же быстро, как с ножиком, да и в тесных пространствах, вроде пещер, могут возникнуть проблемы.
– Показывай. Уж чего-чего, а скорости мне хватает.
Когда мы закончили репетировать захват с последующим перерезанием глотки, я отпустил охотника, работавшего, за неимением других желающих, как инструктором, так и манекеном, и произнёс:
– Мы ведь с тобой ещё на скупку трофеев договорились.
– Было дело.
– У тебя деньги-то есть?
– Скопилось чуток, – поняв, что нам предстоит долгий деловой разговор, он плюхнулся на бревно и сделал приглашающий жест. – Садись, в ногах правды нет.
Воспользовавшись его предложением, я отыскал в инвентаре сердце жемчужницы, возможно, то самое, которое когда-то выкладывал перед ним тут, у костра, и вытащил на белый свет.
– Оно ведь стоит ровно столько же, сколько и просто жемчужина?
– Ага. Ни убавить и не прибавить.
– И почём возьмёшь?
– Пять золотых за штучку.
Неплохо. Против тех четырёх, что мне предлагали другие торговцы, это надбавка в полновесные 25%. Щас поторгуем! А, нет, отставить тревогу. Не так уж и много скопилось у меня шкур за всё время странствий. И тем не менее, по итогу, я стал богаче на 264 монеты, что не могло не радовать, учитывая плачевное состояние моих финансов. Охота довольно быстро могла бы поправить мои дела, но если начать пихать в инвентарь всё, что будет валиться с животных, начиная от бородавочников и заканчивая какими-нибудь шляпниками, мне элементарно места не хватит. Только пока искал Джору, успел забить четверть сумки ингредиентами. Какие уж тут трофеи? Да и очко навыка тратить жалко.
– А насчёт того, как тихо врагов снимать, ты в городе полюбопытствуй, – сложив покупки в палатку, Джора вернулся ко мне и продолжил готовить стрелы. – Там, за отдельную плату, тебя и удавкой душить обучат и языка брать.
– Языка – это хорошо, – я достал сухарь и откупорил флягу с водой. – А где мне тебя найти, если что?
– В квартале ремесленников. Сейчас бродить по лесу небезопасно, а денег на то, чтоб посидеть какое-то время на попе ровно, у меня хватит.
– Разумно. А не знаешь, давно Рыбницу эвакуировали?
– Эва… Ник, ты что книжек перечитал?
– Вывезли, чтоб защитить от абомо.
– Третьего дня. Они морем в Бостань ушли. Меня тоже звали, но сам понимаешь…
– Ага, – я вытянул вперёд ноги и начал по ядрышку кушать лесные орехи, время от времени протягивая ладонь охотнику. Приятно было вот так вот сидеть на природе с приятелем и, в кои то веки, никуда не спешить. Даже стойко укоренившийся в воздухе запах гари не сильно мешал. – Я, когда сюда прилетел, в деревне было полным-полно грамлов. А ещё раньше, я два отряда на берегу жемчужниц побил. Есть мысли, откуда их столько лезет?
– С юга, – поморщился Джора. – Эх, что за время такое, поганое, то шутники, то война…
– Шутники? – уцепился я за новое название. – Это кто такие?
– Подонки. Детки купцов, чиновников и других важных, – он сделал акцент на последнем слове, – людей. Не то, чтобы этой братии сильно много, и почти вся она гнездится в Хадарте. Просто там драть по борделям девок или нищих хлестать шутникам скучно, так что они, порой, налетают в глушь… Хотя бы и к нам, например. И шуточки свои шутят. То девку подловят и изнасилуют, то лодки продырявят, а как-то раз в Скуднице, это деревня на северном берегу, поймали мальчонку и бросили в старый колодец. Верёвку ему спустили и стояли, смотрели, вылезет или насмерть замёрзнет. Это другие ребята видели. Они же и старших позвали, а то пропал бы пацан.
– Так, значит, к вам эти шутники наведывались недавно?
– Да, вскоре после тебя. Примчались свитками ночью, да и пустили Ваське с Оксанкой красного петуха под крышу, – охотник зло улыбнулся. – Бухие были в стельку, на чём сами и погорели. Наши мужики повыскакивали из домов, одного на месте забили, другого сцапали. Ещё двое успели свитками смыться, а этого говнюка староста под мостом велел примотать. Для такой мрази самая смерть. Я об этом позже узнал, как в деревню наведался. Тогда же выяснил, что того упыря кто-то спас, да ещё и мост поломал.
– А Оксана с Василием? – на всякий случай уточнил я.
– Что им сделается? Выскочили, а дом им ещё поставим, дай срок.
– Ну и славно. Так чего эти грамлы на юге делают?
– Живут, что ещё? У них там посёлок целый. Прям под плантацией Гайюса.
– Далеко это?
– Да дня три пути. Там, за пляжем жемчужниц, скалы непроходимые, поэтому часть дороги придётся лесом пройти. А дальше – вдоль берега.
– Как же плантаторы с такими соседями уживаются?
– Да никак, – хмыкнул Джора. – С полвека назад пришла большая волна и весь берег смыла. Нам-то чего, отстроились. Бостаньцы тоже, у них деньжата всегда водились. А Понтус, внучок этого самого Гайюса, пошёл по миру. С растениями ведь как? Пока высадишь их, пока приживутся, пока урожай дадут… Так с тех пор там одна путеводная стела и торчит. А вскоре после волны, на берегу грамлы обосновались, да так расплодились, что я в ту часть джунглей уже лет пять носа не сую.
– А стела работает?
– Отчего бы ей не работать? – удивился мой собеседник. – Это ж не тетива, от сырости не испортится.
– Где бы ещё взять к ней свиток? – задумчиво произнёс я, вроде как, к нему конкретно не обращаясь.
– За каким киснеем он тебе сдался? Говорю ж, там от грамлов не продохнуть.
– Задание у меня, по сбору их шмоток, – я показал Джоре деревянный тотем покровителя, который нашёл в мешке одного из мародёров, и, сам не знаю зачем, прихватил с собой. – Заодно и поголовье подсократил бы, чтобы вам тут потом легче жилось.
– Я тебе этого не говорил, – он насадил наконечник на очередное древко, – но у кого-нибудь в Рыбнице они вполне могли сохраниться. Ценности такая вещь сейчас, почитай, не имеет, воды боится… В общем, скорее всего, в Бостань эти свитки никто бы не потащил.
– Это же воровство, – признаться, такого я от охотника не ожидал.
– Не думаю. Всё, что могло стоить денег, наши с собой забрали, а остальное всё равно грамлы растащат, дай только срок. И двери выломают, – Джора говорил без иронии и какого-либо подтекста, и я даже устыдился немного, что при первом намёке заподозрил его в нечистоплотности.
