Выхожу с Элениэль в центр образовавшегося круга. Все ждут, что сейчас будет. Чувствуют, что что-то важное, но угадать не могут.
— За непростительное поведение, недостойное жены герцога Юма я разрешаю брачному перстню присутствующей здесь принцессы эльфов Элениэль вынести ей приговор и наказать в соответствии с законами ее народа! — провозглашаю громко и шепотом добавляю, обращаясь к перстню. — Слышь, ты помягче с ней. Ладно?
Хрен его знает? Вдруг прислушается к моей просьбе? Элениэль, услышав мои последние слова, в изумлении поднимает на меня глаза.
Время тянется, как резиновое. Все, замерев, ждут, что сейчас произойдет. И произойдет ли вообще что-нибудь. А вот я знаю, что перстень меня услышал и, похоже, сейчас усиленно взвешивает на своих весах степень вины Элениэль и определяет для нее справедливое наказание. И вопрос этот, судя по всему, не простой — у него просто мозги плавятся. Могу такое заподозрить, потому что нагрелся он уже так, что начинает обжигать мне кожу. Но я терплю и продолжаю стоять с поднятой вверх рукой.
Наконец из перстня вырывается молния и бьет в грудь Элениэль. Он ее что? К смерти приговорил? Я же просил помягче! Нет, жива девушка. Только упала на колени. Руками оперлась на землю. И вокруг ее ладоней начинает происходить что-то непонятное — вянуть трава. Просто на глазах. Примерно по метру в диаметре вокруг каждой руки получилось. Эльфы дружно издают стон отчаяния. Элениэль с трудом встает на ноги.
Понимаю, что произошло что-то для любого эльфа ужасное, но что именно — понятия не имею. Ко мне подходит один из свиты принцессы. Низко кланяется и произносит:
— Ваша светлость, теперь вам, наверное, этот перстень больше не нужен. Не могли бы вы отдать его мне для передачи королю. Пусть он хранит его на память о своей любимой дочери.
Что? Что значит — «на память»? Так Элениэль же не умерла. Вот — стоит тут рядом живехонькая. А то, что трава пожухла, так и ляд с ней. Все равно уже осень на дворе. И так завяла бы. Или, может быть, этот эльф думает, что я их принцессу не отпущу. Так отпущу. Со всем моим удовольствием.
— Что вы имеете в виду? — спрашиваю. — Элениэль может ехать с вами. По нашим законам, она мне не жена, так что я с радостью ее отпущу.
— Она не может ехать с нами, — с какой-то болью в голосе отвечает мне собеседник. — Она только что была лишена эльфийской магии. Она теперь — изгой. Ей нет места в Эльфаре.
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Вот и избавился от Элениэль. Вот и наказал ее справедливо перстень! Так это он меня наказал, получается. Что мне теперь с этой эльфийской «изгоихой» делать? У меня уже Гру, которой пришлось из дома уехать, есть. Но та — не принцесса. Прислуживает Изабелле и вполне счастлива. А эту красавицу с неустойчивой психикой мне куда девать?
Видимо, все мои мысли написаны на моем лице. Потому что Элениэль говорит:
— Не беспокойтесь, ваша светлость, я понимаю, что мне нет места возле вас. Завтра я покину ваш лагерь и никогда не буду вам докучать. Клянусь!
Ладно! Пусть с этой проблемой Изабелла разбирается. Назначила себя сама старшей женой, вот и придется теперь расхлебывать возникшую проблему.
А мне пора на военный совет. Я нашел сразу два способа вернуть себе трон Юма. Первый — почти беспроигрышный маневр, который вынудит преграждающих нам путь наемников выбирать между бессмысленной гибелью или пленом, а второй… Второй — это что-то настолько новое для этого мира, что когда думаю о нем, начинаю зло ухмыляться. Я вас, аборигены вы мои дорогие, познакомлю с самым страшным оружием моего мира. Черным пиаром, передергиванием фактов и фейками в средствах массовой информации!
Александр Владыкин
Чужая жизнь. Книга II. «Приговоренный муж»
Глава 1
Предполагать или располагать? Вот в чем вопрос
Как говорится? Человек предполагает, а Бог располагает? В этом мире, по крайней мере, у меня, получается пока по-другому. Я предполагаю, а располагает, похоже, Изабелла. Правда, теперь я в этом положении не одинок — неожиданно компанию мне составила Элениэль.
Ведь как я думал? Сейчас девушка слегка оклемается после потери своей эльфийской магии влияния на любую флору и понимания фауны, и попутного ей ветра. Держать рядом со своей любимой и с собой красотку, у которой проблемы с головой и она по ночам кинжалом размахивает, мне казалось не лучшей идеей.
И в этом, а именно в том, что ей стоит куда-нибудь уехать, мое мнение разделяла и Элениэль. Сама пообещала больше мне не докучать и покинуть наш лагерь.
Но я поленился лично заняться этим вопросом и переложил его решение на Изабеллу. Как на мою старшую жену. Пусть она пока и не законная жена в полном смысле этого слова, и даже в статусе невесты пребывает в единственном экземпляре, но все равно — раз назначила саму себя на эту высокую должность, то получи и распишись проблемы, с которыми нужно разбираться. В данном случае убедиться, что бывшая эльфийская принцесса нас покинула. Может быть, по доброте душевной, снабдить ее припасами и какие-нибудь рекомендательные письма к кому-нибудь дать. Чтобы приняли хорошо и предоставили возможность отсидеться в тишине, пока сплетни и слухи, которые, несомненно, возникнут из-за последних событий, улягутся.
Но нет, моя любимая не ищет легких путей, а потому все переиграла. При этом, по своей милой привычке, забыв спросить не только меня, согласен ли я с ее решением, но и саму виновницу торжества — Элениэль.
Так что лежу я сейчас в своем шатре и слушаю Изабеллу. Спать хочется неимоверно! Прошлую ночь не дала эльфийка, гоняясь за мной с колюще-режущим оружием. До этого трое суток по горам мотался. Сегодня тоже весь день на ногах и в заботах. Сначала объяснял моим соратникам план предстоящего разгрома имперских наемников, потом уже, так сказать, в узком кругу ставил задачи Изабелле и Родрику, для которых у меня было особое задание (о нем чуть позже). А завтра мне опять в поход отправляться. В общем, сейчас у меня было единственное желание — прижать к себе нежное тело Изабеллы и сладко заснуть. Ну, может быть, перед этим немного ее поласкать и от нее ласки получить. Нет, не «может быть», а обязательно. Лежу на постели, смотрю, как она медленно раздевается. Научилась это делать так, что у меня внутри все просто переворачивается от предвкушения. Присела на край кровати, расчесывает перед тем, как присоединиться ко мне, свои густые волосы.И мне все меньше и меньше начинает хотеться спать.
— Ты меня не слушаешь, Ричард, — обиженно произносит девушка, грациозно изгибаясь, чтобы убедиться, что на моем лице нет ни малейшего понимания того, о чем она мне вещает.
— Дорогая, я тебя внимательно слушаю, — отвечаю я, обхватывая девушку сзади и, опрокинув на себя, начинаю гладить ее грудь. — Но если ты хочешь, чтобы я это делал с удовольствием, давай ты продолжишь в этом положении.
Изабелла старается вырваться, но быстро сдается.
— Так мне будет тяжело сосредоточиться, — чуть прерывающимся голосом произносит она. — Но ради тебя я готова освоить и такую форму доклада. В общем, слушай, — она усилием воли концентрируется на деле. — Я решила оставить Элениэль у нас. Во-первых, ей идти просто некуда. Не очень жалуют светлых эльфов везде, и изгои обычно долго не живут. Во-вторых, помочь ей, проявить милосердие нам может быть очень выгодно. Ты же слышал, что Локтус сказал? — моя рука замирает на ее груди — не знаю я никакого Локтуса. — Ричард, ну, этот тот эльф, который к тебе подходил по поводу перстня. Он, кстати, двоюродный дядя Элениэль, то есть принадлежит к королевскому роду Эльфары. А сказал он тебе, что король свою дочь очень любит. Принять он ее, когда она стала изгоем, больше не может, но уверена, что будет благодарен нам, если мы дадим ей безопасный приют. Конечно, это не то же самое, как если бы ты не упрямился и, пока была такая возможность, признал бы ее своей женой, но тоже очень неплохо. А жен мы для нас подходящих подберем в других королевствах.
