Пятна, оставшиеся после хны, пришлись очень кстати. Я на них убедительно пририсовала родинки и бородавки.
От заражённого, забитого примесями воздуха, которым беднякам приходилось дышать безо всяких фильтров, у многих развивались как легочные, так и кожные заболевания. Так что выдать меня могло скорее слишком чистое лицо, чем парочка темных пятен непонятного происхождения.
По одежде пришлось частично обобрать Малви. У меня не нашлось подходящих платков на голову. Не приходилось как-то маскироваться под работницу фабрики. К счастью, я в последнее время увлеклась садом, и одно из простых дневных платьев было очень кстати изгваздано в земле и траве. Иначе пришлось бы туго — с моим-то ростом и комплекцией мне не подойдёт ни гардероб горничной, ни экономки.
Я быстро собрала два заплечных мешка. К сожалению, до рюкзаков тут еще не додумались, а мне и в голову не пришло вводить новшества в этом направлении. Кто же знал, что придется идти в поход, да еще и спасать собственную жизнь при этом!
Мешочки со специями я завернула в дополнительную тряпицу и уложила особо тщательно. Соль и перец пригодятся самим, а корицу и некоторые другие редкие пряности при случае и продать можно. Золотом лучше не светить: кто знает, какие там нравы в провинции и какую сумму сочтут достаточной для убийства одиноких путников. Несколько монет крупного номинала я криво, как получилось, зашила в пояс платья изнутри, чуть подпоров подкладку лифа.
Плащи, которые мы оба заготовили, считались здесь универсальной одеждой и подходили как мужчинам, так и женщинам. Если бы нам еще и накидки пришлось убирать в сумки, точно места бы не осталось ни на что. А так по паре сменного белья, брюки, котелок, несколько зажигалок, распиханных по сумкам и карманам… Эти штуки эти здесь работали через раз, и лишняя в запасе совершенно не помешает.
Когда отойдём от столицы на приличное расстояние, переоденемся оба в мужчин. Ладинье этому предложению обрадовался несказанно.
Я периодически забегала проверить, как он там, не убился ли, запнувшись о платье. Его темнейшество на удивление быстро освоилось в женской одежде, только вот с его головой творилась просто беда. Кожа под шиньоном чесалась, приходилось периодически бить его по рукам, чтобы не испортил шедевр и не размазал грим.
Надеюсь, хоть до ворот маскировка продержится.
Выбирались мы из дома дворами. Ладинье убрал тьмой участок густого кустарника, отделявшего мою территорию от соседской, и мы проползли в образовавшуюся нору, пачкаясь в пепельном черноземе и добавляя убедительности образу. Если кто за нами и следил, вряд ли обратил внимание на вышедших из соседских ворот бедно одетых женщин. Над городом как по заказу висел густой, плотный туман. До ближайшего рынка мы добирались чуть ли не на ощупь, придерживаясь рукой за стену здания и отсчитывая шаги на перекрёстках. Больно ударившись о телегу, я затормозила.
— Когда отправляетесь, люди добрые? — наугад, в молочно-белую колышащуюся завесу проорала я. Из нее вынырнула крепкая тетка лет сорока в точно таком же платке, что красовался сейчас на Дейроне, и красивом пестром фартуке, сшитом из мелких лоскутков.
— Чего орешь-то, оглашённая? Сейчас и поедем. Тебе чего? — миролюбиво буркнула тетка, а я устыдилась. От нервов и правда повысила голос, да и туман создавал иллюзию окружавшей нас стены, глотавшей звуки. Сейчас, немного освоившись, я разобрала и конское ржание, и негромкие разговоры, и звон монет, и тяжёлые, смачные удары оземь перетаскиваемых мешков.
Выбираться из города утром, на рассвете, удобнее всего. В это время крестьяне, отторговавшиеся вчера или сдавшие урожай перекупщикам, выдвигались в обратную дорогу. Это вечером выезд из столицы пустовал: выбираться за защитный периметр на ночь глядя не хотелось никому.
— Можно с вами? Мы недалеко, до Сембри, — назвала я ближайший посёлок в нужном нам направлении.
Ладинье, несмотря на мои уговоры, согласился выдать только примерный регион назначения: провинцию Тавинбо — на самом краю земли, можно сказать. У моря. Путешествие нам предстояло через полстраны, не меньше, и я сильно надеялась обойтись без экскурса в мир местной фауны, ограничиться только флорой. Она тут тоже попадалась довольно хищная, так что мне для общего практического образования выше крыши хватит.
— Мы в Росфолк, милочка, — тетка критически обозрела нашу парочку, Ладинье посильнее ссутулился, пряча свой гренадерский рост. Я неуверенно потеребила в руках котомку и вроде как невзначай вытащила из кармана серебряную монету. Глаза владелицы транспорта загорелись, она поспешно добавила: — Но мимо Сембри поедем, не переживай!
Монета исчезла, будто ее не было вовсе, зато выражение лица хозяйки телеги мигом подобрело.
— Подсади свою матушку, тяжело, поди, болезной ногами-то топать, — засуетилась тетка, а я со вздохом облегчения сделала вид, что помогаю Ладинье залезть через откинутый борт на пустые мешки. Так еще лучше. Я все же не настолько высокая, ссутулюсь — сольюсь с толпой, а темнейшество даже в своем наряде бросался в глаза: все же ширину плеч никуда не денешь, даже под шалью проглядывает. Дейрон, подождав, пока тетка отвернётся, взлетел на телегу, лишь чуть споткнувшись в конце и выругавшись вполголоса про клятые юбки. Я хмыкнула, похлопала его по руке, поправила шаль и с деланным сочувствием заметила:
— Терпите, матушка, такова наша женская доля.
Что прорычала в ответ «матушка», я уже не расслышала, потому что телега тронулась и мне пришлось ее срочно догонять, подстраиваясь под размеренный, но размашистый лошадиный шаг. Туман немного рассеивался, поддаваясь первым солнечным лучам, а я мысленно поторапливала нашу едва ползущую процессию. При ярком дневном свете маскировка Ладинье не выдержит даже поверхностного осмотра.
Мы влились в густую толпу, изливавшуюся из города, и встали намертво. Пробка была прочнее обычного, потому что каждого мужчину досматривал маг с моноклем-артефактом. Это я поняла уже позднее, а около получаса просто топталась вместе с остальными на месте, по шажочку продвигаясь вперед и изнывая от переживаний. Так что когда наконец-то подошла наша очередь, издергалась окончательно.
Усталый маг, молодой еще, но вроде хоть не из команды Ладинье, скользнул по нашей бабской группе безразличным взглядом и отвернулся. Я украдкой перевела дыхание. Дейрон сидел спиной к страже, видно было только его искаженный профиль — прятать лицо совсем было бы подозрительно, потому он теребил фартук и смотрел строго на выползающую из-под телеги дорогу.
Мы уже почти миновали узкий перешеек открытых ворот, когда меня схватили за руку и незнакомый голос над ухом произнес:
— Какое занимательное сочетание магий, коллега! Как ты такое сокровище просмотрел?
Ох, кажется, на воротах дежурил не один, а два мага!
Меня бесцеремонно развернули, оглядели, чуть ли не ощупали. Я спиной ощутила, как дернулся на телеге Ладинье, и предостерегающе вытянула в сторону руку. Не стоит. Даже если меня задержат, он должен уйти. Колеса продолжали поскрипывать, унося Дейрона и наши мешки все ближе к свободе.
— Милая, откуда ты такая… занимательная? — поинтересовался средних лет маг из тех, что крутились при дворе. Надо же, снизошёл до дежурства на воротах. Выслужиться решил перед будущим начальством! Фамилия крутилась в голове, но сейчас она больше помешала бы, чем помогла: откуда приезжей крестьянке знать аристократа в лицо?
— С Инарты я, — проблеяла тонким пронзительным голоском, от которого у самой мурашки забегали. Хорошо я вызубрила карту прилежащих территорий — название небольшого посёлка неподалёку от Стеркфорта всплыло без проблем. — Пустите, дяденька, у меня братик малый остался один, голодный поди… Я тут каждую неделю езжу, ничего не бедокурила, честно-честно!
Я старательно шмыгнула носом и весьма натурально утёрла его рукавом, порадовавшись, что в этом регионе лица ничего не рисовала, а значит, и не размажу. Маг скривился и руки убрал.
