Риц пришел явно не с улицы, а вероятно из Трилобитской лаборатории, и уселся на стул перед Гелием. Профессор не стал гонять его себе в кабинет, а позвал сразу в инкубатор, потому что в субботу здесь все равно никого не было.
Было тихо. Уютно жужжал пылесборник, настенные часы показывали 14:01. За окном был серый декабрьский день, в воздухе кружились мелкие снежинки и таяли, не долетев до земли. Гелий подумал, не опустить ли жалюзи и не сделать ли свет поярче, но поленился. И так нормально. Даже из коридора не дует.
Профессор предложил студенту сесть, и Риц приземлился на стул перед ним.
— Так, — сказал профессор. — Буду вас ругать.
Риц с притворным раскаянием повесил голову.
— Да я вижу, что вам ни капли не стыдно, можете не притворяться. Я знаю это восхитительное ощущение — я тут один понимаю, с чем имею дело, и во всем разберусь.
На голове у Рица как будто выросла дополнительная пара ушей. Он перестал изображать угрызения совести и поднял глаза на профессора.
— Никакого значительного ущерба вы не нанесли и не особенно затруднили работу СБ. Они и так мало что могли бы выяснить по этой вещи. Но слежение — это самое невинное, чего можно было бы ожидать от подобного рода устройства.
Невидимые уши выросли еще на метр. Риц прямо ел глазами Гелия.
— А еще что могло быть? — осторожно спросил он.
— Ожоги рук. Поврежденные каналы. Глаза.
— Ох, — только и смог сказать Риц. — Я не подумал. И что делать? Надо понимать, вы ожидаете чего-то такого?
— Не то чтобы ожидаю, но… Я хотел бы, чтобы если вы здесь использовали вашу паранойю по процедуре. Если вы видите что-то странное, что прорывается в инкубатор, минуя систему, которая появится на следующей неделе, пожалуйста, не трогайте это руками. По возможности. Я знаю, что зачастую вы действуете быстрее, чем думаете, и вероятно это много раз вас выручало, но попробуйте поплотнее опереться на интуицию и провести хотя бы предварительный анализ того предмета ли, явления, что нарисовалось перед вами.
Риц опять повесил голову.
— Вам непонятно, как это сделать?
— Не очень. Я боюсь обещать. Но в целом я понял. Если бы эта пакость решила бы вцепиться кому-нибудь из нас в лицо, мы бы так легко не отделались.
— Да, верно. Постарайтесь в следующий раз держать себя в руках. Я не знаю, каким будет следующий раз, и случится ли он по вине того же источника, который мы пока не можем установить, но в каком-то виде он будет. Разрешаю вам организовать эвакуацию, чтобы занять руки.
Риц набрал воздуха в легкие и как будто хотел что-то сказать, но только кивнул.
— Хорошо. У меня всё. Поздравляю с допуском к сессии. Вам ведь только один экзамен нужно сдать?
— Спасибо, да, один. Оставшееся до каникул время планирую провести здесь.
Теперь Гелию пришла очередь кивать.
* * *
В лабе я просидел до самого вечера и поужинал в столовой последним — пришлось выскребать грибной суп с самого дна кастрюли и догоняться гренками. Ну и все равно было вкусно, не на что жаловаться.
В общагу я тоже пришел последним из тех, кто остался на кампусе. Макса не было, он уехал к семье на выходные, а Баклан с Димой лежали на кроватях с максимально скорбным видом. Баклан вообще сложил руки на груди, как мумия фараона, хоть сейчас в пирамиду заноси.
— Что за траур? Я один у вас двоечник был. Какие еще поводы для грусти?
— Мы тебе писали, — сообщил мне Дима.
— Я бился за последнюю порцию супа и всё пропустил. Пожалуйста, краткое содержание предыдущих серий.
— Собеседования в понедельник не будет.
— Ты хочешь сказать, что я зря купил пальто? — захохотал я.
— Не, пальто ты не зря купил, оно тебе идет. Спи в нем, как любила говорить моя бабушка.
— А подробности? — насторожился я.
— У нас слетел вариант с жильем. Их сегодня залило, и залило серьезно, реально по колено. Поэтому в январе у них будет ремонт, и жить нам снова негде.
Я упал навзничь на кровать прямо в пальто, можно сказать, следуя совету Диминой бабушки.
— И что? — спросил я в воздух.
— И я накопал нам пару вариантов за приемлемые деньги в районе Калуги. Но билетов нет ни на что — ни на междугородний мобиль, ни на поезд.
— Вот нам повезло.
— И не говори, — откликнулся Баклан-фараон.
Глава 19
— Я тебя только прошу, ничего сейчас не делай. Не заказывай, не договаривайся, не плати. Как говорили древние — покорми собак и ничего не трогай, — ошарашил я Диму.
— Каких собак? — вскинулся Баклан.
— Не такие уж древние, — отмахнулся Дима. — Ребят, мне так стыдно. Я обещал решить проблему, и не решил…
— Ну и что? А мы всем инкубаторским коллективом обещали решить проблему с элементами. И не решили. Значит, не время.
— У вас-то время есть!
— Никто не знает, сколько его у нас. И даже в этом случае, мы так торопимся, что инкубатор закрываем до 20 января. На замок. Для надежности. Не то чтобы я против, мы все равно уперлись в стену, делаем какую-то мелочь для очистки совести, но… Работа работой, а каникулы по расписанию.
— Ха! Новый год — это святое. Порядок должен быть. Ладно, ложка меда — мне дали три билета на вторник поглядеть на снежную дорогу. Они ее тестируют в закрытом режиме. Хотим пойти?
— С риском свалиться оттуда? Конечно! — обрадовался Баклан.
— Да! — заорал я.
— Я знал, что вам понравится. Ну хоть что-то. Не, ну чего делать-то будем?
— Дим, сейчас — ничего. Ночь на дворе. Мы под горячую руку найдем дом в каких-нибудь туманных горах, и вот туда точно ни за что не доберемся. Ни на ослах, ни на верблюдах. А Калуга — ну что Калуга, можно на перекладных. Остались еще короткие маршруты-то? Неужели теперь на каждую тележку надо билет заранее покупать?
— На каждую тележку не надо. Я посчитал кое-что, если с тремя пересадками, часов за пять доберемся. Только ждать придется в двух местах…
— Да и нормально. Зря мы что ли с Бакланом зимние куртки купили?
— Шапки еще купите.
— Да ну, там капюшон есть.
— Риц! Я серьезно. Ты забыл, как тут всё. Если б мы на кампусе остались, я б тебе слова не сказал, а в дорогу нужна шапка.
— Я подумаю, — отмахнулся я. Шапка мне нужна, ага.
Но первое же сообщение, упавшее мне утром, вбросило мощный аргумент в пользу шапки.
Ана: Сашенька, дорогой, ты сможешь меня навестить на выходных? Понимаю, что сессия, ты, наверное, готовишься, но я очень соскучилась. Летом мы так неудачно разминулись. Я прилетела расконсервировать дом, но до понедельника буду в городе
Риц: Ба! Конечно! Я ужас как соскучился! Я приеду сегодня!
Только один человек в мире называл меня Сашенька. Моя бабушка! Даже родители давно смирились с выбранным именем. Мы еще немного поболтали в чате, бабушка у меня такая — жмет на кнопки быстрее меня. И очень решительная. Удивляюсь, как она в первом сообщении умудрилась не обрушить на меня все свои планы, а подождала до второго: позвала с друзьями на Новый год, запретила покупать ей подарок (щас, я послушал) и сообщила, что у нее есть приглашение обкатать новую снежную трубу, и она намерена им завтра воспользоваться.
И, конечно, я не мог явиться к ней без шапки.
Я помчался в душ, а когда вернулся, пытаясь вытереть волосы так, чтоб не пришлось их сушить, друзья смотрели на меня с подозрением. Даром что только глаза продрали. Всё чуют, мерзавцы.
— Ты выглядишь маниакально счастливым, — сообщил мне Баклан. — Что произошло? Ты выиграл миллион? Тебя полюбила королева?
— Друзья, у нас есть дом на все каникулы! — огорошил их я. — Точно. Железобетонно. Приехала моя бабушка и зовет нас к себе.
— Да ладноооо! — заорал Баклан. — Ты шутишь, страшная мажорская рожа!
— Не фига. Я серьезен как Центурион с утра, в обед и вечером. Нас ждут, дом к следующей субботе будет расконсервирован весь, кроме бассейна.
