Каждую ночь перед обедом Олег ходил на процедуры. Месяц назад Григорий Алексеевич категорически поставил ему диагноз «ожирение», прописал диету и обязал еженощно лежать на массажере.
Диета – это было еще полбеды, Валентина Семеновна Олега жалела и подкармливала, втайне считая затею Григория Алексеевича блажью. А вот массажер Олег ненавидел всеми фибрами души, проклинал, как только мог. И сегодня мольбы, видимо, дошли куда надо: изуверский аппарат, едва начав жужжать, сломался.
Олег давно не чувствовал себя таким счастливым. Бодро пошлепал обратно в комнату. А на пороге замер, едва открыв дверь – посреди комнаты стоял Кирилл. Не один, к нему прильнула адаптка.
Обернулся Кирилл с таким недовольным видом, как будто это он застал Олега за непотребным действом, а не наоборот.
– Ты же на процедурах должен быть?
– Аппарат, – жгуче краснея, промямлил Олег, – сломался.
Адаптка прыснула:
– Не выдержал!
Кирилл взглянул на нее укоризненно. Отлепился от девушки, обвел комнату глазами и взял с кровати Олега планшет.
– Тебе же все равно, где играть?
– Э-э… – Олег покраснел еще больше – заметил, что волосы у Кирилла растрепаны, а рубашка расстегнута.
– Побудь пока в Дашкиной комнате, ладно? – Кирилл сунул ему в руки в планшет и захлопнул дверь. Олег услышал, как щелкнул замок.
Нелепо потоптался на пороге. Подергал зачем-то дверь. И пошел в пустующую Дашину комнату, не в клинику же было возвращаться.
***
– Извини.
С того момента, как Олега нахально выставили, прошло часа два. В Дашину комнату Кирилл вошел бесшумно – отвратительная манера, в числе прочих появившаяся у него после злополучной «миссии». Олег промолчал, насупленно отвернувшись. Хотя в душе все так и запело, не ожидал, что Кирилл сподобится на извинения.
Снова густо покраснев, выдавил:
– Твоя… подруга… ушла?
Кирилл кивнул. Уселся на подлокотник кресла. Предложил:
– Пойдем наверх?
– Зачем?
– Воздухом подышим. Тебе полезно.
– Без тебя разберусь, что мне полезно. – Олег демонстративно уткнулся в планшет. – Иди один, если так хочется.
– Один – я завтра уйду.
Олег не сразу понял. А, когда понял, сердце сжалось.
– К адаптам?
– Угу. Поболтать хочу, напоследок. Так что, идем?
Наверху они сели на скамейку.
Кирилл сбросил кроссовки, стащил носки, и, поддернув джинсы, поставил ноги на гладко обструганные доски.
– Удолбался с ночи до утра в обуви ходить, – пожаловался он. – Босиком – знаешь, какой кайф! По песку теплому, по травке…
– Потерпи, скоро набегаешься, – буркнул Олег. Его все больше накрывало жестокой обидой. Сначала Дашка, теперь Кирилл. – Вадим знает?
– Завтра узнает.
– А если не отпустит? Ты ведь болен?
– Отпустит… Костям все равно, где срастаться, под землей или здесь.
– А работа как же?
– А я другую работу нашел.
– Молодцы вы с Дашкой. – Олег поджал губы. – Нечего сказать. Сперва она, теперь ты…
– Дашка от обиды ушла, – хмуро и непонятно объяснил Кирилл. – Не могла тут больше, вот и ушла. Тебе-то не рассказывали, чтобы нежную психику не травмировать… Но, поверь – ей было, из-за чего уйти.
Олег поморщился.
– Из-за «кого», может быть?
– Дурак, – скривился Кирилл, – Жека здесь ни при чем.
– Сам дурак. – Олег, окончательно разобидевшись, поднялся. – Всё?
– Прости. – Кирилл потянул его за рукав, усаживая обратно. – Серьезно, извини пожалуйста! Сложно, блин, – пожаловался он. – Вроде и понимаю прекрасно, что ты ни в чем не виноват, а все равно злюсь. Что оно – вот так…
– Что «вот так»? Ты о чем?
– Да обо всем! – Кирилл развел руками. – И обо всех… здесь, в Бункере. Ты, Вадим, остальные – вы такие, какие есть. Мало того – я сам был таким же! И, если бы на поверхность не выпихнули, таким и остался бы.
– Ну и что тут плохого?
– Плохого – ничего, наверное. – Кирилл вздохнул. – Но я так больше не могу. Я себя… не знаю… генератором сломанным чувствую. Вроде должен энергию отдавать – а не отдаю. В нас столько вложили, Олежка! Ты даже не представляешь, сколько всего в наши головы впихнули. Таких, как мы, может, нигде больше нет. Нам дали образование – блестящее, лучшее из всего, что можно было дать! – но воспитали, давай уж правде в глаза смотреть, безруких иждивенцев. Ни я год назад, ни ты сейчас на поверхности не выжили бы.
– Нас к этому и не готовили! Мы должны были…
– Что? – горячо перебил Кирилл. – Вот к чему нас готовили? Что такое гениальное мы должны были сотворить, ради чего над нами так тряслись? Вот скажи – чем мы все здесь занимаемся? Помимо вакцины.
– А то сам не знаешь.
– Предположим, что не знаю. Перечисли.
Олег вздохнул. Принялся загибать пальцы, вспоминая знакомые с детства вещи:
– Генераторы – раз…
– Нет. – Кирилл перехватил его руку. – Генераторы у Тимофея в мастерских и без подсказок собирают. Это дело на поток поставлено давным-давно – во-первых. А во-вторых, Борис изобрел солнечные батареи нового типа, способные накапливать энергию – помнишь, я рассказывал? Их доработать немного, и генераторы станут не нужны. Так что не катит. Продолжай.
– Н-ну… Семена модифицируем.
Кирилл мотнул головой:
– Да?.. А на хрена?.. Для чего адаптировать к окружающей среде семена каких-то одних культур, если есть другие – те, что к этой среде уже сами отлично приспособились? К чему бесконечно издеваться над рожью и пшеницей, если есть гречиха, рис, кукуруза? Те же углеводы, нуклеины – все ровно то же самое, и в Новосибе, к примеру, выращивают именно их! Не катит. Дальше.
Его напор сбивал с толку.
– Лекарства, – пробормотал Олег.
– Тоже нет! Лекарства, как и генераторы, давно на потоке. И если перенести лабораторию на поверхность, да добавить рабочих рук, производство многократно увеличится, я считал. Все?
– Наверняка, нет! Просто вспомнить пока не могу.
– Потому что вспоминать нечего. – Кирилл вздохнул. – До меня это когда дошло – аж заколотило. Сидим тут, от важности чуть не лопаемся – спасители мира, блин! – а по факту херней страдаем.
– Ты и Вадиму так сказал?
– Примерно.
– А он что?
– Ну, что… Старших не уважаю, слушать никого не хочу. Как об стенку горох, с ним разговаривать. Вот и валю. Надоело.
Кирилл замолчал. Вспоминал разговор с Вадимом.
***
– Надеюсь, теперь ты не сомневаешься?
Кирилл оторвался от микроскопа.
Нужно было быть крупным идиотом для того, чтобы опровергать очевидное: Вадим добился своего. Вакцина включила «спящие» клетки. Они работают. Вакцина – работает! Когда-то Кирилл думал, что до потолка запрыгает, осознав это.
Понятно, что он увидел первый осторожный шаг. Понятно, что работы еще полно. Но в том, что эта снежинка – зародыш будущей лавины, Кирилл не сомневался.
– Я… Я вас поздравляю. – Он отодвинулся от стола.
Наверное, триумфальное завершение труда, начатого, когда он еще под стол пешком ходил, труда, знаменующего воскрешение человечества, требовало каких-то других слов. Но получились только эти. То, что испытывал сейчас Кирилл, оказалось не торжеством и не гордостью. Лишь колоссальным облегчением – от понимания того, что больше не нужно заниматься вакциной. Дальше Вадим Александрович справится и без него. Он здесь больше не нужен.
– Уверен, что у вас все получится.
– Что значит, «у вас»? – Вадим явно ожидал другой реакции. – Тебя я ни в коем случае не отделяю! Ты ошибался – было, но такова стезя ученого. Все мы ошибаемся, наша сила – в умении увидеть свои ошибки и пойти правильным путем!
– С вашего позволения, – слова наконец-то выговорились, – мой путь для меня очевиден.
Вадим нахмурился.
Кирилл заторопился, пока не перебили:
– Я ведь вам больше не нужен, так? Я могу уйти к адаптам и поработать на поверхности? Вадим Александрович, это важно! Поймите. Полноценное новое поколение появится, в лучшем случае, лет через пятнадцать. Там, наверху, многие просто не проживут так долго! Их нужно спасать уже сейчас, не откладывая. Нужно усовершенствовать генераторы – сейчас мы крохами энергии питаемся, а могли бы кусками откусывать. Комбезы допилить – они работают максимум два часа, а могли бы от четырех и выше. Агротехника – нужно принципиально менять подход, под новые климатические условия. Мы собираем один урожай, а в Новосибе за тот же период собирают три! Вакцина, несомненно, важна. Это – самое важное, что может быть. Но и ныне живущим надо помочь. Им очень непросто, правда.
