Патрульный вымпел исчез за горизонтом, попутный ветер наполнял паруса, корабли держали скорость в двадцать узлов. Старенький «Кракен», на удивление, не отставал, хотя на нём экипаж состоял практически из новичков. Шкипер Кори справлялся со своими обязанностями неплохо, можно было и расслабиться.
— Ну всё, мы ушли с основных коммуникаций, — обрадовал меня Пегий, проведя расчёты с картой. — Теперь разве что какой-нибудь дурной «купец» попадётся нам по пути или бывший коллега.
— Как думаешь, куда они все могли уйти?
— Да за Голодные Рифы, куда ещё, — фыркнул капитан. — Королевский флот туда не сунется без надобности. Вряд ли после потери Керми фрайманы снова объединились в единую Республику, поэтому нападения на западное побережье Дарсии в ближайшие пять лет точно не произойдёт. Так что смело могу сожрать свою шляпу и заявить: до Голодных Рифов идём спокойно, — он оторвал голову от карты и лукаво спросил: — А про Белого Змея ты выдумал или эта тварь в самом деле охраняет утонувшие сокровища?
— Про сокровища, конечно, выдумал, — я рассмеялся. — Ну, сам подумай, насколько умным должен быть морской гад! Вот если бы его ещё встретить!
— Лучше не надо, — с серьёзным лицом ответил Пегий. — Если он просто так плавает в глубинах — да хрен с ним. Но вздумается ему напасть на корабль — Игнат, нам ничего не поможет: ни гравитоны, ни твоя удача. Мы не сумеем так быстро поднять «Леди Тиру» вверх. О «Кракене» я вообще молчу.
— Ну, почему же? — я хладнокровно улыбнулся. — Пока Змей будет жрать одних, второй успеет спастись.
Пегий сотворил охранный знак.
— К дьяволу все эти разговоры, — решительно сказал он. — Давай, не будем портить хороший вечер. Скоро надо ложиться в дрейф и выставлять вахту. Кстати, хотел спросить: ты своих штурмовиков будешь привлекать? Лишние глаза и уши не помешают.
— Конечно, — кивнул я. — Каждую вахту усилим бойцами. Пока буду выставлять по два человека, а как минуем Голодные Рифы — усилим наблюдение.
— Правильно, — Пегий распрямился, с хрустом в спине потягиваясь. — Нам до Рифов три дня идти, если внезапный шторм не помешает.
За ужином в кают-компании виконт Агосто окинул всех взглядом и предложил:
— Господа, а почему бы нам не выслушать рассказ Аттикуса, как он путешествовал к Соляным островам, хотя я не понимаю, за каким чёртом его туда понесло?
Все рассмеялись. Аттикус посмотрел на меня, словно пытаясь понять, нужно ли об этом рассказывать. Я кивнул, только показал жестом, чтобы лишнее не болтал.
— Виконт, всех подробностей мне разглашать нельзя, но я охотно расскажу, как добирался обратно до Акаписа. На острове Дальний мне пришлось ждать «перевозчика» целых пятнадцать дней. Вы бы знали, чего мне это стоило. Захудалая гостиница, в которой из каждой щели дует противный ветер, сырость, мокрицы, а единственным развлечением перед сном была ловля блох, которых в матрасе было черным-черно. Пока не переловлю три десятка этих мелких тварей — спать не ложусь.
— А что ты с ними делал? Давил? — невинно поинтересовался Ним, уплетая тушеную говядину.
— Ни в коем случае, — помотал головой Аттикус. — У меня была малюсенькая шкатулка, в которую я их и складывал.
— Зачем? — удивился виконт под смех сидящих.
— Хотел подарить шкатулку, полную кусачих ублюдков, хозяину таверны, когда соберусь уезжать. Видели бы вы его рожу, когда я так и сделал! Он с таким нетерпением открыл крышку, а блохи оттуда стали прыгать на его бороду, — Аттикус под хохот друзей возмущённо воскликнул: — Надо же было его как-то отблагодарить за гостеприимство! Правда, пришлось потом со всех ног улепётывать. Иначе эта гора мяса и костей раздавила бы меня одними руками. Ну я и рванул к «перевозчику», взлетел по сходням на борт, кричу, чтобы сбрасывали их в воду. Мужику хватило ума не лезть к контрабандистам, только кулаком погрозил. Утром вышли в море, попали в шторм, но я точно знал, что выберемся. Главное — верить в удачу!
— За удачу! — воскликнул дон Ардио, поднимая бокал с «Адамантом». Вино шло неплохо, судя по довольным лицам соратников.
— Но самое интересное, что я узнал: к острову Фолл небольшие и лёгкие суда могут подходить спокойно, без риска разбиться о камни, — продолжил Аттикус. — С восточной стороны есть фарватер, по которому Буревестник провёл корабль. Два дня стояли, как будто кого-то ждали. Но я много чего не видел. Мне же запрещено выходить на палубу, когда судно на якоре. А потом меня попробовали пощипать. Лико, скорее всего, сошёл на берег, а на «Неуловимом» остались несколько человек для охраны корабля. Почему-то им в башку пришла мысль, что у меня за пазухой пузатый от золота кошель, за которым я и мотался на Дальний, — Аттикус отхлебнул вина и продолжил: — Пришли ко мне поздней ночью. Начали скрестись в дверь, чтобы сбросить засов. Но я предчувствовал, что такое может произойти, поэтому укрепил его заранее. На их месте я бы не стал дальше рисковать, да и ушёл. А эти болваны начали ломиться настолько откровенно, что мне ничего не оставалось как дождаться, когда они ворвутся, и дважды выстрелить. Одного убил сразу, второго ранил тяжело. Был ещё третий, но он испугался и спрятался где-то в глубине трюма. Я перезарядил пистолет и стал ждать, когда тот высунет нос. Представьте, вокруг темно, мы фонарями не рисковали пользоваться, так и караулили друг друга в засаде. Сами понимаете, что контрабандист мог быть вооружён ножом или кортиком, а то и пистолетом. Я плюнул на всё, вытащил убитых в коридор (раненый, кстати, помер, истёк кровью), да и лёг спать, нисколько не переживая о загубленных душах. Хвала богам, Лико с командой вернулся следующим утром. Видели бы вы его ярость. Он лично вздёрнул на рее идиота, которому даже не пришла в голову мысль — убежать… Хотя, где бы он спрятался? Фолл — пустынный остров, лежит вдалеке от основных купеческих маршрутов. С голоду не помрёт — птиц там видимо-невидимо, но как спастись от холода и одиночества? Лико я прекрасно понимал. Он ведь дал слово командору доставить меня в Акапис живым и здоровым. А тут три идиота едва его репутацию на дно не пустили.
Я кивнул под одобрительные возгласы друзей. Аттикус действовал правильно. У него было письмо от лорда Келсея, и попади оно в руки контрабандистов, нетрудно представить, чем всё могло закончиться. Лико Буревестник посадил бы меня на крючок и шантажировал при каждом удобном случае. Но вряд ли ему пришлось бы этим заниматься долгое время. Я поступил бы просто: вышел в море, нашёл «Неуловимого» и пустил бы его на дно, предварительно вырезав всю команду. Да и без письма Аттикус находился под защитой капитана «перевозчиков», так что Лико правильно сделал, повесив болвана. Лучше бы тот сам застрелился.
После ужина я вышел на палубу выкурить пахитосу. Рядом выросли тени Наби-Сина и Дор Хадана. Тут же крутился Тью, вглядываясь в притихшее ночное небо, которое здесь было настолько ярким от сияющих звёзд, что поверхность моря переливалась серебристыми волнами, отражая их свет.
Я молча дымил пахитосой, обдумывая дальнейшую стратегию. Выходило, что лишь за Голодными Рифами начнётся самое настоящее и опасное. А сейчас можно расслабиться.
— Эрл Игнат, можно спросить? — услышал я голос Эстевана. Парень с опаской поглядывал на молчаливых низаритов, не смея приблизиться.
— Подходи, Эсти, на этом корабле нет врагов, тебе нечего бояться моих «невидимок».
Сын Эскобето встал рядом.
— Хочешь курить? — в шутку спросил я.
— Нет, спасибо, — улыбнулся Эстеван. — Не понимаю, как можно глотать табачный дым.
— Правильно, лучше выпей хорошего вина. Чего хотел спросить?
— Как думаете, эрл Игнат, где могут быть сейчас мои родители?
— Да откуда же мне знать? — я пожал плечами. — Но, давай, порассуждаем. Архипелаг Керми перестал быть базой пиратов, а значит, большая их часть куда-то сбежала. Эмитез отпадает. Там королевский гарнизон охраняет рудники не хуже, чем королевский Блайхор. Значит, идём дальше. А что у нас там?
— Голодные Рифы?
