Какая вторая вещь мне требовалась для восстановления я так и не услышал, поскольку провалился в темноту забытия.
Впрочем, темнота недолго оставалась темнотой.
В какой-то момент она сменилась сначала дымом, а затем и весело потрескивающим пламенем.
Как будто… Как будто я оказался в огромном камине?
Вот только было в окружающем меня огне что-то странное… Будто… это были два разных огня?
И действительно, стоило мне осознать эту мысль, как я почувствовал разницу.
Вокруг меня ревело классическое пламя — Истинный огонь. Меня же обволакивал… золотой огонь.
И что-то мне подсказывало, что золотой огонь — это Виш, а, кхм, огненный огонь — это тот самый феникс, дух рода и поместья.
А ещё, они, похоже, что-то не поделили…
— Бастард! — проревел Истинный огонь. — Да ещё и третьей ветви!
— По крайней мере, он не запятнал себя в братоубийственной войне, — возразил Золотой огонь.
— Есть более достойные члены рода!
— Что-то никто из них не поделился с тобой всей своей силой, цыпа.
— Зарываешься, змееныш!
— И что ты мне сделаешь? Испепелишь дракона? Ха-ха!
— В тебе нет крови Основателя!
— Как и в тебе.
— Я — дух рода!
— А я — фамильяр Макса Огнева. Единственного, кто может возродить род Пожарских.
Вспыхнувшее со всех сторон пламя, казалось, испепелит меня даже несмотря на родство со стихией Огня.
Это было буйство пламени, феерия гнева и жара!
К счастью, золотой огонь надежно меня защищал от усилившегося жара.
— Я буду присматривать за тобой, чешуйчатый!
— А я за тобой… пернатый!
И золотой огонь, разойдясь вокруг меня кольцом, превратился в… золото.
Переход от ревущего вокруг пламени к умиротворяющему морю из золотых монет был настолько непривычен, что я вздрогнул всем телом.
И в этот же миг полетел куда-то вниз.
* * *
— Ну, наконец-то, — проворчал Виш, стоило мне открыть глаза. — Кажется, это становится традицией, Макс.
— Что именно? — протянул я, обнаруживая себя лежащим на гостином диване, который кто-то заботливо пододвинул поближе к камину.
— Ждать тебя, — проворчал Виш. — И вообще, ты уже не в первый раз витаешь в эфире. Но до сих пор вылетаешь оттуда, как пробка. Надо помягче как-то, Макс.
Я хотел было сказать Вишу что-то едкое, но не стал. Вместо этого с трудом принял сидячее положение и посмотрел на свою дрожащую руку.
— Ну а что ты хотел? — удивился фамильяр. — Бухнул на эту огненную курицу все, что у тебя было! Хорошо хоть в себя пришел. А то, знаешь ли, неделю валяться в беспамятстве — это…
— Сколько⁈ — перебил я Виша. — Неделю⁈ Камнев! Немиров! Есть, кто?
Стоило мне повысить голос, как в дверях тут же появился Немиров.
— Очнулся! — выдохнул егерь. — Макс очнулся!
Сказать, что дальше началась суета — ничего не сказать.
Спустя пару минут гостиная была полна людей — Немиров, Камнев, Углов, привязанный к креслу Галицин…
Признаться, когда я в первый раз увидел графа, мне в голову закрались нехорошие мысли — не просто же так его привязали? — но оказалось, что это сделано для его же удобства.
В общем, вся наша честная компания оказалась в сборе. Даже волки, и те, облепили все уцелевшие окна.
Почему только уцелевшие? Да потому что те из окон, которые были разбиты и через которые в здание намело снежные сугробы, починил Камнев.
Ну как починил, просто зарастил проемы камнем.
С того момента, как я разжег огонь действительно прошла целая неделя, и все это время я провалялся в отключке.
Остальные же не сидели сложа руки.
Камнев занялся восстановлением поместья, безжалостно закрывая все дыры и сквозняки. Углов взял на себя вопрос с питанием, удивив всех своими кулинарными способностями. Немиров наладил патрулирование территории и несколько раз ходил с волками на разведку.
Ну а Галицин все это время не выходил из библиотеки, жадно проглатывая все фамильные книги, до которых он только мог дотянуться.
Как оказалось, граф сносно владеет телекинезом, поэтому с чтением книг проблем не возникло.
Странно, конечно, почему он до этого позволял кормить себя с ложечки, ну да ладно. В конце концов, у каждого есть право на секреты. Уж мне ли не знать.
Что касается трофеев, то летняя резиденция Пожарских оказалась абсолютно пуста.
Кузня, сокровищница, арсенал, казармы, кабинет главы рода, фамильное подземелье — везде царила абсолютная пустота.
Неизменными, по словам графа, остались лишь два помещения — библиотека и гостиная.
И именно в гостиной мы все и собрались. Первым взял слово граф Галицин.
— Надеюсь, каждый из здесь присутствующих понимает всю серьезность ситуации, — граф внимательно посмотрел в глаза каждому из нас. — Ведь так? Или мне напомнить содержание специального циркуляра СИБ?
— Лучше напомнить, — протянул я. — Нет, в общих чертах понятно, о чем там идет речь, но…
— Хорошо, — граф и не подумал спорить. — При упоминании рода Пожарских немедля сообщить по инстанции и установить за сочувствующим(и) негласное наблюдение.
— Не сказал бы, что это требование неукоснительно соблюдается, но ладно…
— При подозрении на причастность к роду Пожарских, — граф оставил мой комментарий без внимания, — немедля взять одаренного под стражу, руководствуясь Кодексом дворянина.
— Ещё бы все дворяне соблюдали этот Кодекс…
— При обнаружении отпрыска рода Пожарских, — продолжил Галицин, — немедля предпринять все силы для его уничтожения.
— Ясно, — выдохнул я. — Нас всех убьют.
— Такая вероятность есть, — подтвердил граф. — Поэтому нам и нужно серьезно поговорить.
— А чего тут говорить? — удивился Углов. — Вы, Сергей Геннадьевич, Слуга рода Пожарских, Макс — сам Пожарский, иначе он не смог бы разжечь фамильный камин. Камнев — второй номер Макса. Это ещё хуже, чем Слуга рода. Умрёт один, умрет и второй. Ну а Немиров…
— С вашего позволения, — хоть егерь до сих пор и робел перед аристократами, но держал себя уверенно. — Я бы хотел стать Слугой рода.
— Здорово! — усмехнулся Углов. — Род Пожарских растет и множится!
— Ты про себя забыл, Игорь, — напомнил я. — Сам-то что планируешь делать?
— Не знаю, — поморщился Углов. — Не знаю…
— Знаешь, — не согласился Галицин. — Твоя задача — возродить род Ветровых.
— Это ваша задача… отец, — поправил графа Углов. — Которую вы хотите передать мне… по наследству. Сомнительная честь, я вам скажу.
Галицин только было открыл рот, чтобы возразить, но я его опередил.
— Ты не понимаешь своего счастья, Игорь! Ты и так-то далеко не самый слабый маг, а тут тебе ещё и сила рода откроется! Но решать, конечно, только тебе.
— Ты мой сын, — глухо произнес Галицин. — И я мог бы просто приказать тебе, но вместо этого я прошу. Да, глава Ветровых предал Пожарских, но они кровью искупили его ошибку. Род Ветровых должен продолжить свое существование. Это — вопрос чести.
— Да я, в общем-то, и не против, — поморщился Углов. — Просто не люблю, когда мне навязывают чужие решения.
— Что ты знаешь о чужих решениях, — прогудел молчавший до этого момента Камнев. — По крайней мере, твой отец не пожертвовал тобой, словно какой-то пешкой. Наоборот, он положил свою жизнь на то, чтобы ты стал сильнейшим магом. И не стоит забывать о наследстве Ветровых…
— Не будем об этом, — перебил Камнева Галицин. — Игорь должен сам принять решение, — граф посмотрел на Углова. — Я понимаю… сын, что на тебя многое навалилось в последнее время, но ты должен будешь сделать выбор.
— И я его сделаю, — вскинул голову Игорь.
— Вот и хорошо, — покивал граф и перевёл свой тяжелый взгляд на меня. — Теперь с тобой, Макс. Я свой долг Пожарским отдал, и больше не являюсь Слугой рода. Ты понимаешь, что это значит?
— Понимаю, — кивнул я. — Мы возвращаемся в Николаевск, а там наши пути расходятся. Что до СИБовцев, я более чем уверен, что у вас, граф, есть на этот счет какой-то план. Иначе вы бы не потащили нас в Стужу.
