"Фантастика 2025-10". Книги 1-31 (СИ) - Вальтер Макс

— Глеб Николаевич, мы сейчас не о ремонте машины говорим, — усмехнулся тот. — Вы должны понимать, что многое будет зависеть от вас и возможностей вашего организма.

— Хорошо, Валерь Саныч, приступайте, — кивнул я. — Что я должен делать? С чего начинать?

Клинок просвистел у самого носа, а тем временем справа приближался ещё один. Кистевым вывертом посылаю саблю в пляс, отбиваю атаку справа, лезвие со свистом рассекает воздух и встречает прямой выпад противника напротив. Звон стали и инерция от жёсткого столкновения передаётся в руку.

Левый противник поднялся на ноги и стремительно приближается. Замах и… слишком широкий, слишком долгий. Я спокойно уворачиваюсь от косого, рубящего удара, снова отбиваю клинок правого противника. Разворот, подшаг, лёгкий наклон корпусом, толчок в плечо и левый в очередной раз летит на землю, при этом едва не запоров правого, на которого и полетел.

Снова поворот корпуса, чтобы пропустить мимо лица саблю того, который атакует с фронта и понимаю, что ошибся. Лезвие замирает прямо у моей шеи, на обратном движении руки.

— Уже лучше, — с кривой ухмылкой произнёс Толя, в чьих руках и находится сабля. — Но где твоя сила? Почему ты постоянно забываешь использовать её во время схватки?

— Не знаю, не получается, — пожал я плечами. — Это как писать и разговаривать на разные темы, притом одновременно.

— Постарайся сосредоточиться, это может спасти жизнь. Ты хоть представляешь, каким преимуществом владе… — заметив моё кислое лицо, внезапно осёкся тот. — Что?

— Ничего, — поморщился я, продолжая коситься ему за спину.

Толя не выдержал, обернулся и тяжело вздохнул, поняв причину резкой смены моего настроения.

Покачиваясь, с опухшим от алкоголя лицом к нам спешила Вика. Скорее всего, не смогла с утра найти выпивку, потому как я запретил наливать ей, а деньги спрятал. Я делаю это не в первый раз, но результат, конечно, нулевой. Хотя нет, чем больше я пытаюсь бороться с её недугом, тем сильнее и чаще она напивается.

Видя это каждый день, в груди всё сжимается, болит и одновременно бесит. Но что бы я ни делал, как бы ни старался — всё тщетно.

— Слышь, тэ, — вместо приветствия завязала разговор она. — Ты чё о себе возомнил, а⁈

— Вика, да хватит уже бухать! — как же я ненавижу эти разборки на людях, и ведь она прекрасно об этом знает.

— Швабре своей будешь указывать, понял⁈ — я тут же получил укол в самое больное место. — Чё ты лезешь ко мне? Это моя жизнь, ты мне никто, понял? Ты не имеешь права запрещать мне!

— Да что с тобой не так⁈ — не выдержал и взорвался я. — Я же о тебе забочусь! Ты посмотри, в кого ты превратилась!

— На хуй пошёл, — с наглой, кривой ухмылкой показала она мне средний палец. — Тебе плевать на меня и на нашего сына. Ты здесь в солдатиков играешь и швабру свою трахаешь! Не трогай меня, урод!

— Блядь, да делай что хочешь! — я психанул, отбросил в сторону саблю и попытался поскорее удалиться.

Потому что ещё пара слов с её стороны и быть беде, скорее всего, уже необратимой. Хотя непонятно ещё, возможно ли что-то сделать сейчас? Полтора года ежедневного пьянства просто так не проходят, а учитывая её генетику… Не понимаю, как такое вообще произошло? Ведь она же сильная, умная, почему, за что?

Наверное, каждый, кто сталкивался с подобной проблемой у близкого человека, думает именно так. Пытаются бороться, терпят или же срываются на скандал, вот только ничего изменить не получается. Бьёшься, словно головой в бетонную стену… Пока Вика сама не захочет измениться, все мои попытки помочь ей обречены на провал.

— Да, давай, вали, придурок! — крикнула она мне в спину. — Ты же только это и можешь.

Я скрылся в казарме, и как только дверь за моей спиной захлопнулась, подчиняясь тугой пружине, уселся на ступени. Прошло не менее пяти минут, прежде чем я смог унять трясущиеся руки, глубоко вздохнул и с силой провёл ладонями по лицу. Вроде полегчало, успокоился.

Толя, словно чувствовал эти моменты. Он вошёл ровно тогда, когда я поднялся на ноги и собирался уже в раздевалку.

— Ну как ты? — задал он идиотский вопрос.

— А сам как думаешь? — грустно усмехнулся я. — Чувствую себя дерьмом. Ведь в чём-то она права…

— Ни в чём она не права, и ты это знаешь, — сухо отрезал он. — Мы ищем его, готовимся к вылазке…

— Толь, мне от этого не легче, — поморщился я. — Всё, давай закроем тему.

— Как скажешь, — кивнул тот и, проходя мимо, похлопал меня по плечу.

С того разговора, с Валерием Александровичем, миновало полгода. Если очнулся я в марте, то сейчас уже заканчивался сентябрь. Погода была ещё тёплой, здесь вообще до середины октября относительно тепло, в отличие от Урала.

Каждый день я посвящаю себя тренировкам, начиная от обычной зарядки и заканчивая рукопашными схватками или вот как сегодня, с холодным оружием. Свой первый шаг я сделал спустя месяц, а затем восстановление пошло полным ходом. Теперь я уже не напоминал пособие для кабинета анатомии, да что там говорить, я даже на прошлого себя уже не походил.

Всего каких-то полгода, а мясо наросло, плечи раздались, даже рельеф наметился. А благодаря интенсивным силовым упражнениям, я теперь смело пожимал руку Савельеву. Если раньше моя кисть чувствовала себя при этом, словно в тисках, то в последний раз я даже оказал достойное сопротивление.

И это всё оказалось тем ещё наркотиком. Ощущать собственную силу, понимать возможности тела, даже развитие ума не приносило мне подобного удовлетворения.

Но и текущие дела никто не отменял. Я очень многое упустил, пока находился в состоянии овоща, и пришлось пожертвовать сном, чтобы хоть немного наверстать. Ну а вместе с тем никто не отменял и настоящие проблемы, и вопросы, которые так же ежедневно требовали моего участия.

Если в первые дни после выписки я спешил домой, то сейчас вообще не горел желанием туда возвращаться. Возможно, есть доля моей вины в том, что Вика стала такой. Ей требовалось моё плечо, моя поддержка, а я бросил все силы на дела и управление. Но ведь мы жили так всегда…

Её постоянное пьянство быстро отбило у меня желание ложиться в постель рядом с ней. Приятного в этом мало. А в последнее время она ещё и мыться прекратила, и это стало последней каплей. В общем, я переехал в соседнюю комнату, но Вика отчего-то решила, что я завёл себе любовницу.

Честно говоря, в последнее время всё чаще об этом думаю. Мне двадцать лет и мужское естество дымит по утрам так, что никаких сил терпеть нет. Но достаточно беглого взгляда в спальню Вики и запаха, что доносится оттуда, как всё меняется, а в душе́ остаётся только злость и обида.

Поиски сына я не бросил, к тому же прекрасно помнил, какую именно фразу произнёс тот человек, который его похитил. Золотова, тварь! И скоро я приду за ней.

Да, она действовала чётко в рамках договора, и перемирие закончилось ровно в тот момент, когда мои люди завершили операцию в Китае. Вернулись далеко не все, но основной состав всё же смог добраться до дома. Даже не представляю, что им пришлось пережить.

Леший появился в моей палате сразу же по приезде в Волгоград и в тот момент я уже самостоятельно мог занимать сидячее положение в кровати. О своих приключениях он мне, конечно же, рассказал, чем очень хорошо помог скоротать время. И эти истории достойны того, чтобы по ним написали книгу.

Ко мне вообще много кто приходил, в отличие от Вики. За весь месяц она посетила меня лишь дважды, и от этого было вдвойне обидно. Даже Кристина появлялась намного чаще.

Но как только я смог самостоятельно передвигаться, сразу покинул лазарет. На восстановительные процедуры ходить пришлось ещё пару месяцев. А вот помимо них я взялся за интенсивные тренировки под руководством Толи и вскоре быстро улучшил собственное физическое состояние.

И вот теперь мы снова готовили малый отряд, только на сей раз для проникновения в Лоно, и я ни на мгновение не сомневался, что мы сможем это сделать.