Произошло ещё кое-что, можно даже сказать, очень странное. Хизмэи ушли. Они оставили в управлении своих лучших учеников, возвели их в сан Хизмэя и покинули поселения. Я не удивлюсь, если связь с ними поддерживается по настоящий момент, но тем не этот поступок выглядит крайне подозрительно. Похоже, культ в очередной раз что-то задумал и ничем хорошим это явно не пахнет.
— Ваша Светлость, — слегка поклонился часовой на выходе из военного городка.
В ответ я коротко кивнул и выбрался в город, который развивался гигантскими темпами. Правда, развитие его больше походило на деградацию, но всё познаётся в сравнении. Если брать в расчёт прошлую жизнь, то мы семимильными шагами двигались к средневековью, но по отношению к соседям, смело могли считать себя самым прогрессивным обществом.
И для деградации человечества была масса причин, одна из которых — Хизмэи. Отчего-то они всеми возможными усилиями сдерживали возврат к старым технологиям. Уже никто не удивлялся слову «ересь», которое с завидной регулярностью применялось к прошлой цивилизации. Людям вбили в голову, что всё то зло, что произошло с миром, именно из-за этого. Хотя непонятно, каким образом всё это связано?
В общем, если судить по их проповедям, чтобы познать счастье, человечество должно вернуться к истокам. Минимум технологий, максимум труда, желательно тяжёлого. Ну и самое важное — не забывать бить поклоны Инай, и как можно чаще восхвалять её любовь к нам, никчёмным, глупым людишкам.
Глава 20
Глупые поступки
— У нас довольно серьёзные проблемы, — Цинкин, как всегда, обрадовал в самый подходящий момент.
Буквально вчера из разведывательного рейда вернулся Леший. Он изучал возможности проникновения в Лоно. Правда, на этот раз мы собирались попасть в убежище другим путём.
Возвращаться на Урал слишком долго и не менее опасно, так что решили попытать удачу со стороны Москвы. Да, эта территория нам практически незнакома, но и ожидать наше появление в том месте, вряд ли будут. Вот Леший как раз и занимался данным вопросом.
Вчера он вернулся и доложил, что попасть в Лоно через метро более чем возможно. Он даже умудрился решить вопрос с проводником, одним из московских диггеров. За определённую плату он обещал сопроводить нас до второго КПП, и это было просто невероятной удачей.
Вот только, видимо, у судьбы были собственные планы на наш счёт. А как им и полагается, в наши они влезли нагло и бесцеремонно.
— Продолжай, раз уж начал, — вполне спокойно отреагировал я на заявления генерала.
— Топливо, — лаконично ответил тот, но после того, как я подкинул бровь, поспешил продолжить: — У нас практически не осталось пригодного топлива для машин.
— У нас же его завались? — я не совсем правильно понял Бориса Николаевича. — В порту огромные танки и насколько я помню, практически все заполнены под завязку.
— Это, конечно, да, вот только у всего есть срок годности, — развёл руками тот. — Бензин практически полностью утратил свои свойства, а солярка делится на слои. Мы, разумеется, можем попытаться всё это перегнать или как-то восстановить, но понятия не имеем как.
— Ну хорошо, допустим, — серьёзно задумался я. — Чем это нам грозит?
— В первую очередь встанет вся техника, — включился в разговор Есенин. — А это значит, что мы не сможем обработать необходимое количество земли. По крайней мере, темп упадёт очень сильно.
— Ну и военный транспорт тоже превратится в груду металлолома, — закончил Цинкин.
— Стрелять он всё ещё будет способен? — немного поразмыслив, спросил я. — Распределите его по периметру, пока ещё есть такая возможность.
— Это я сделал ещё месяц назад, — ухмыльнулся тот. — Весь вопрос в другом…
— Понимаю, — кивнул я, — но ведь мы знали, что это случится, не так ли? Разве не за этим мы усердно занимаемся разведением лошадей?
— Всё так, но… — Цинкин уставился на Есенина, тем самым заставив и меня перевести взгляд в его сторону.
— В общем, если влезть немного глубже в историю автомобилей, — издалека начал он, — то можно узнать, что раньше, в самом начале их производства, двигатели работали вовсе не на бензине.
— Ты хочешь сказать, что у нас есть альтернатива? — помог я ему поскорее подобраться к сути.
— Не то чтобы это решит все наши проблемы, но можно попробовать. Трудности определённо будут, многое придётся перенастраивать и всё такое.
— Блин, Серёг, ты можешь не включать Толю?
— А я-то здесь при чём? — тут же возмутился упомянутый мной генерал службы безопасности.
— Да потому, что любишь вот так же, какими-то закоулками информацию преподносить.
— Так у меня работа такая, — ухмыльнулся тот.
— Мы уходим от темы вопроса, — остановил я бесполезные разговоры и снова перевёл взгляд на Есенина: — Продолжай.
— В общем, изначально двигатели работали на спирте, — тут же подхватил тот. — У него гораздо лучше степень сжатия, да и в производстве с ним всё более или менее понятно.
— У нас нет столько сахара, — аж подпрыгнул с места Митяй, даже про своё коронное «Эт самое» забыл.
— У нас профицит кукурузы, — спокойно отреагировал Есенин. — Процесс не такой простой, но вполне возможный в наших условиях. Из одной тонны кукурузы реально получить до трёхсот литров чистого спирта.
— И в чём тогда вопрос? — я сделал удивлённый вид. — Борис Николаевич, вы так начали разговор, будто проблема не имеет решения.
— А вот здесь, наверное, моя очередь, — переключил внимание на себя Толя. — Когда мы столкнулись с данной проблемой, то вдруг поняли, что нет никакой технической информации для её решения.
— А теперь всё то же самое, только более понятным языком, — улыбнулся я.
— В радиусе нескольких сот километров не осталось технической литературы, — развёл руками тот. — От слова «совсем». Нет, кое-что, конечно, ещё валяется по развалинам, но то такое, не сильно значимое в наших реалиях. А вот действительно важную информацию взять больше негде. Нет ни учебников по химии, физике, даже математики, и это я не говорю о более сложных науках. Мы даже металл из руды добыть не сможем, потому как не осталось ничего, что могло бы рассказать о техническом процессе.
— Так, стоп, — я даже не поверил своим ушам. — А как же наша библиотека?
— Затонула, — отвёл глаза в сторону Митяй, на которого я в этот момент смотрел. — Там же, эт самое, когда напали, вас там ещё…
— Я понял, Мить, — остановил я его. — И что, совсем ничего не осталось? А люди? Может быть, среди наших есть какие специалисты?
— Ну какие-то крохи знаний имеются, но это всё не то, — пожал плечами Цинкин. — Получается всё, что мы имеем сейчас, скоро закончится и нового уже не будет. Патроны, техника, станки, техпроцессы… Мы прямой наводкой скатываемся к средневековью.
— Я больше того скажу, — снова включился в разговор Есенин, — мы в нём окажемся уже весной.
— А проблема в том, что мы ничего не сможем противопоставить Лону, — наконец озвучил реальную преграду Цинкин. — С их технологиями просто нечем будет бороться.
— Что предлагаешь? — окончательно сник я.
— Пока ещё есть возможность, начать полномасштабную операцию против них, — пожал плечами тот, мол, это само собой разумеется. — Летом мы едва сможем отбиться от пары средних атак, а дальше только камнями и палками.
— Ну это ты, конечно, утрируешь, — ухмыльнулся Толя.
— Вовсе нет, — совершенно серьёзно ответил Цинкин. — Наша техника станет недвижимостью, и вывести её из строя не составит особого труда. Пара точных ударов и до свидания. Новую мы просто не в состоянии переместить, да и не факт, что нам позволят это сделать. Малого калибра хватит ещё на несколько лет, но прыгать с автоматом на танк — тоже такое себе удовольствие.
— Нет, прямую войну с Лоном мы не потянем, — покачал головой я. — И ты не хуже меня это понимаешь, ведь так?
