– Это понятно. Но как подумаю…
– Забудь, Харан! Легче не станет. Зачем терзать себя? Мы всё прошли и теперь здесь… по предопределению.
– Это так, – согласился Харан, слегка удивлённый открытием: даже Камрата посещают мысли, возникающие у него самого, и тоже, наверное, наводят бывшего заложенного на какие-то не совсем приятные выводы. Поэтому он решил изменить тему разговора. – Я как-то в кабинете Гамарнака видел карту Сампатании. И на ней… Знал бы тогда, что понадобиться, рассмотрел бы получше… Так на ней Скала Перехода располагалась почти в центре Болота Второго. А это довольно далеко от берега.
– Примерно?.. Я этого не знаю, – ухватился Камрата неожиданную подсказку, так как даже не мог предполагать предстоящих расстояний и времени, потраченного на их преодоления.
– Да, только примерно. Говорю, знать бы… И не в свиджах. Вот если будем идти так же, как весной по Диким Землям, то, наверное, дней на пятнадцать пути, а то и чуть больше.
Камрат покачал головой.
– Далеко и долго… Весной мы шли, конечно, не быстро, но свиджей по тридцать порой покрывали. Тогда… – с интонациями Свима, произнёс Камрат. – Это свиджей четыреста. Н-да… Надо оценить наши припасы. Хорошо, что мы запаслись, но… Четыреста. Это много.
– Мне бы раньше вспомнить, – сокрушённо сказал Харан. – Но из головы вылетело.
Камрат с улыбкой глянул сверху вниз на Харана.
– Не твоё ли это предназначение? Знать, сколько нам предстоит идти? А?
– Если только это, то… мне впору повернуть назад, чтобы не путаться у вас под ногами.
– Это я так, к слову. Думаю, твоё знание расстояния до Скалы случайное. Побочное… Но мы вот уже прошли свиджей пять и не встретили ничего неожиданного. Пора и вправду сделать передышку.
– Я и говорю – пора. Только здесь присесть даже не на что.
– Если предопределённость, – усмехнулся Камрат, – то вскоре должно появиться нечто, чтобы присесть.
– С едой и ночлегом, – подхватил игру Харан.
– Размечтались, – раздался сзади насмешливый голос Ольдима. – Посмотрите, что это там? Или что?
Слева на паучьих ногах двигалось странное создание почти параллельно дороге. Оно обгоняло команду и, можно было предположить – пути их где-то впереди пересекутся.
– Давно?.. Оно?
– Минтов пять, как появилось. Мы не замечали, так как оно нас нагнало.
Камрат остановился, люди и путры сгрудились.
– Та-ак, – проговорил Свим. – Я уже где-то такое видел… Точно! Когда шёл с Присметом в Габун. По дороге в небольшом посёлке… Сейчас вспомню…
– В Толдуне?
– Да-а… – Свим обернулся в Ольдиму. – Ты тоже видел? Значит, я не ошибся. Присмет ещё сказал,… так… Он сказал, что это древняя скульптура. Это когда люди уже не знали, что ещё можно придумать, вот и создавали нелепицы.
– Скульптуры не бегают, – возразил Ольдим.
– Да, уж, – согласился Камрат.
Ольдим продолжил:
– Это мавша. Помните; «Мавша оградит нас и слева и справа…»
– Неужели мавша? – воскликнул Харан.
О мавшах он слышал, когда бродил из бандеки в бандеку. И где-то ему даже показывали останки одного из них, приспособленных для каких-то нужд поселения людей.
Казалось, о мавше знали только он и Ольдим. Знающие развели руками, мол, им неведомы такие существа. Кое-что о них мог сказать Орей, но он пока что не нашёл своего места в команде, где ему не понравилось всё: и сдержанность людей и путров, входящих в неё, а он привык к вольнице, царящей в банде; и авторитет лишь одного человека – Камрата; и отношение к нему самому, все словно чурались его, Знающие, особенно Ей-Фей, как будто никогда его до сего дня не видели, хотя промышляли с ним совместно в банде Кемеша не один год. Зато подошедшие Малион и Невлой подтвердили мнение Ольдима.
– Как он только здесь сохранился? – спросил Малион, задав вопрос, по сути, самому себе. – На дне Болота?
– Хорошо, хорошо! Но что это такое? Мавша? – вклинился в переговоры Камрат, присоединяясь к любопытствующим, к тем, кто не ведал о мывши ничего..
– Робот-воитель, – ответил Харан.
Тем временем мавша, хитроумно переставляя длинные суставчатые ноги с резкими подёргиваниями, как если бы они обжигались при каждом прикосновении к земле, убежала вперёд, стушевавшись с маревом.
– Когда-то они охраняли границы бандек, – пустился в объяснения Ольдим, привлекая к себе общее внимание. – Чужих они не пропускали….
– Своих они тоже не жаловали, – вдруг напомнил о себе Сестерций.
– Что, и ты о них знаешь? – удивился Камрат
– Мы, настоящие торны, потомки Огария, знаем всё! – вскинул голову Сестерций. – Когда Великий Биолог создавал…
– А-а, так вы родственники? – воскликнул Ольдим, приводя Сестерция в возбуждение, отчего его окутала синеватая аура.
– Как ты можешь сравнивать нас, настоящих торнов, с безмозглой конструкцией, созданной безликими инженерами? – Сестерций выпрямился, поднял подбородок. – Эти мавши как простейшие входные двери. Для одних они открыты, для других – на запоре. А мы…
– Хватит! – оборвал его Свим и, обращаясь к Камрату, пояснил: – Ты же знаешь Сестерция. Его надо останавливать, когда он начинает разглагольствовать о своём происхождении.
– Сесик, успокойся, – Жариста придвинулась к заливающемуся аурой торну. – Ты ещё скажешь своё слово.
– Да… – неопределённо отозвался на возникшую перепалку Камрат. – Идёмте дальше… Но появление мавшей неспроста, и явно что-то сулит нам.
– Ещё одна! – донёсся голос Малиона, замыкавшего с Невлоем команду при движении. – Смотрите справа!
Новая мавша хромала из-за отсутствия и обломков половины ног, оттого передвигалась не так резво как первая, но тоже устремилась куда-то вперёд.
– И эта туда же, – высказал общее мнение Харан. – К чему они там готовятся? Нас встречать? Впустить или – на запор дорогу.
Его предположение не комментировали, команда молча продолжала движение: стали уставать, да и появление роботов-воителей, «безмозглых конструкций» по Сестерцию, заронило у многих беспокойство. До сих пор команда имела дело только с разумными – людьми и выродками. С ними можно было договориться, вступить с ними, в конце концов, в схватку. Во всяком случае, можно было предполагать их действия. А здесь машины. Тем более что ещё три мавши обогнали идущих к Скале.
А вода по обочинам поднималась выше. По всему, дорога шла под уклон, и если на ней воды доставало на пядь, то уровень её в не до конца высохшем Болоте оставался ещё высоким.
Через полпраузы спокойного, но насторожённого движения Зливан позвал Камрата.
– Да, – обернулся Камрат и остановился, поджидая предводителя молодых дурбов.
– Шейн, надо остановиться!
Зливан подошёл с Овехом, ведя его за руку, так как дурб находился будто в полусонном состоянии.
– Что случилось?
– Шейн, Овех говорит…
– Я Камрат,– машинально поправил его Камрат.
– А? Да… Овех говорит, надо остановиться.
– Надо подождать, – поправил его сам Овех и, прикрыв глаза, отрывисто проговорил: – Будет возвышение… На него входить пока нельзя… Надо ждать, когда откроется…
– Что? Что откроется?
– Надо ждать… – сомнамбулическая улыбка блуждала на его лице, как если бы он увидел перед собой нечто забавное.
– Овех! – попытался вернуть его к действительности Камрат. – Где это возвышение.
Молодой дурб смотрел на него, но явно не видел.
– Оставь его, – посоветовал Свим. – Будем идти, заметим.
– Здесь… Уже не далеко… – очнулся Овех. – Там он сидит и ждёт нас… Ему надо время, чтобы показать себя… Долго ждал… Обещал…
– Даже здесь кому-то хочется себя показать, – теряя лицо, проговорил Ольдим.
– Что он обещал? – спросил Харан, но ответа не получил.
– Что ж, идёмте дальше, – сказал Камрат. А сам подумал, с плеском переставляя ноги: – «Если так каждый, как Овех, будет подавать нужные сведения, и надо будет бесконечно долго выяснять, что делать, и выслушивать в ответ невнятное бормотание, мы до Скалы дойдём только к осени… Если вообще дойдём…»
