При этом многозначительно глянул на Зою. Та больше выступать не стала, весь боевой задор растеряла. Сидит, глаза огромные, испуганные, лицо белое, как мел. Напугал женщину.
Если уж совсем начистоту, если самому себе откровенно признаться, то было бы хорошо, чтобы дождались! Без меня ведь точно пропадут. А я уже к их готовке привык… И обстирывают, опять же… Чистоту и порядок наводят… Да и вообще…
Бр‑р! Встряхнул головой, сплюнул – что‑то я с ними размяк совсем.
Забрал из комнаты свои вещи, отнёс к машине. Выбросил из кузова прямо на землю лишнее барахло, мне оно в таком количестве вряд ли понадобится, не буду я там серьёзным огневым противостоянием заниматься. Я сам себе и огнемёт, и артиллерия, и стихийное бедствие, и много кто ещё… Или что… Но на всякий случай вытряхнул из разгрузок несколько снаряжённых магазинов и отложил в сторонку с десяток гранат. Мало ли пригодится, когда силы закончатся.
В голове крутились обрывки воспоминаний – наступательные, оборонительные… Да какая разница? Если припрёт, то любые сгодятся!
Всё в рюкзак сгрузил и в кабину прямо на пол поудобнее положил, так, чтобы моё имущество не раскатилось при движении.
Ну и самое основное. То, что стреляет… Уже привычный мне автомат и пистолет, с которыми я почти не расстаюсь. Как‑то удивительно быстро привык, словно с ними родился и вырос…
Зачем еду? Всё просто… и не просто…
Наверное, движет мной всё же месть. За себя и своё потерянное нормальное будущее, за убитую страну, за этих вот и многих других женщин… За торчащие у дороги зловещие виселицы, за колья с насаженными на них телами, за… За всё!
Пусть боятся! Пусть опасаются вылезать за пределы захваченной территории, пусть сидят у себя за оградой, словно крысы в зоопарке. Решили возродиться? Зря! Погибшие требуют отмщения, и я отомщу!
Пафосно? Нет! Просто крик души! Кроме меня никто не сможет этого сделать здесь и сейчас. Конечно, силёнок у меня маловато, но ссылаться на это и отказываться от мести просто не могу. Да и не стану выкладываться на полную – сколько смогу сделаю и отойду. Надеюсь, что ненадолго. Потому что обязательно сюда вернусь и доделаю работу до конца…
Ну и договор выполнить нужно, довести отряд до наших. Пусть там узнают, что здесь происходит…
А эти пусть боятся!
Боюсь ли сам? Конечно! Как моя защита справляется со стрелами, я знаю. А вот сможет ли она справиться с пулями? Надеюсь, что сможет… Но это не причина отступать…
Есть ещё один вопрос… Дети… Гоню его от себя, стараюсь пока не думать, но ничего не получается. И в голову ничего разумного не приходит.. Ну не убивать же там всех подряд? И детей в том числе? Если спасти не получится? Хотя… В животе словно льдинка образовалась… От ситуации будет зависеть… Ладно, посмотрим…
Подходящих со спины женщин почуял сразу, но внимания обращать не стал, так и продолжал готовиться к выезду.
Окончательно собрался, да и было бы что собирать – залез в кабину, запустил мотор и развернулся на пятачке у ворот, обдав пылью и выхлопом дежурную пару, что отскочить не успела. А нечего зевать!
Руками замахали, остановиться просят. Остановился. Что ещё?
Лида к двери подскочила, голову вверх задрала, ладошкой по железу пробарабанила.
– Что? – опустил боковое стекло и выглянул наружу.
– А если эти придут? – и смотрит вопросительно.
– Поставьте ещё один пост вон там на дороге, – показал направление. – И в бой не вступайте, если и впрямь кто придёт, лучше в лес отойдите. Там вас точно никто не найдёт. Но я думаю, что никого с той стороны не будет. Так что просто дождитесь моего возвращения!
– Надолго? – всё‑таки решилась задать очень непростой вопрос женщина.
В этот момент и остальные ближе придвинулись.
– Вряд ли, – пожал плечами и улыбнулся всем сразу. – Завтра постараюсь вернуться. Или послезавтра, если что‑то с транспортом случится.
– Удачи! – голос Лиды утонул в женской разноголосице.
Так я и уехал под пожелания удачи и скорого возвращения. Зря, конечно, сроки обозначил. Теперь придётся выполнять обещание…
До выезда на дорогу пару раз глянул в боковое зеркало. Они все так и продолжали стоять в воротах тесной толпой. Показалось или нет, но вроде бы кто‑то даже помахал мне на прощание рукой. А потом дорога ушла сначала немного вниз, в ложбину, потом резко пошла в гору и сразу же снова вниз. И дальше всё прямо и прямо… И в зеркалах отражался лишь убегающий назад лес…
***
Отсюда до города рукой подать, всего‑то полтора десятка километров, дорога прямая и всё под горку, видимость отличная – неожиданной встречи можно не опасаться. Да и ехать на машине, это не пёхом топать, вон уже и разбитая стела с названием города впереди показалась, а ещё дальше руины поста на развилке дорог отлично видны.
Воспользовался сканером – мало ли кого после этой развилки может навстречу вынести? Но на дороге в пределах заданного радиуса обнаружения было пусто, и я успокоился.
Одно плохо – чем ближе к городу, тем меньше более‑менее нормальной дороги остаётся. Если сначала редкостью были выбоины в дорожном покрытии, то здесь уже редкостью становится сам асфальт.
А дальше начались предместья, и я с болезненным любопытством смотрел на разрушенные окраины. Одно дело, когда просто пешком через них идёшь, и другое, когда смотришь на всё из окна автомобиля.
Вода и здесь побывала и ушла назад, оставив после себя сплошные завалы из строительного мусора и поваленных деревьев. Пришлось сбросить скорость, перейти на вторую передачу и дальше ехать очень осторожно – захватчики не сильно озаботились и выпилили лишь узкий коридор для проезда через наносы.
Перед разрушенным виадуком через железнодорожные пути пришлось остановиться. Пленный говорил, что без защиты они мимо разрушенного аэродрома не ездят, а до него отсюда рукой подать
Полагаться целиком на свою собственную защиту не стал и облачился в грязную и вонючую химзащиту. Учили когда‑то пользоваться, вот и пригодились старые знания… Правда, сам же и засомневался – а какой с неё прок, если она такая грязная? На ней этой пыли столько, что можно никакого аэродрома не бояться…
Да и вряд ли били прямо по аэродрому… Там дальше ещё много разных частей, а на каждую по заряду тратить, так это никаких зарядов не хватит. Так что больше чем уверен, что били где‑то посередине между ними. С таким расчётом, чтобы одним ударом всех и положить…
С сомнением на респиратор посмотрел – была же возможность перед выездом всё проверить, отмыть! Не сообразил, опыта подобного потому что нет! Теперь придётся надевать чужое и грязное. И очки такие же… Ладно, деваться всё равно некуда, надену…
Саму железку практически не заметил, настолько она была занесена песком. От военного городка ничего, кроме развалин, не осталось, лишь кое‑где сиротливо торчали одинокие наклонённые набок плиты бетонного забора. И не упали они только из‑за того, что им поваленные деревья помешали… И повсюду завалы и завалы…
Уже почти проехал развалины, как чуть было не улетел на левую сторону – неожиданно впереди на дорогу из бурелома выскочила чёрная кошка! На рефлексах дёрнул рулём, шарахнулся в сторону, но вовремя опомнился и выровнял машину, зажав тормоза – ну не готов я давить котейку!
А зверюшка выскочила на покорёженный асфальт, да так на месте и замерла, удирать не собирается. Ещё увидеть успел, как она розовую пастишку открывает, мяучит, значит. Вот и пришлось спешно останавливаться.
Спрыгнул на землю, кошатина тут же ко мне и подбежала. И не испугалась, вот что интересно. Первая встреченная мной в городских развалинах кошка. Ни одной почему‑то раньше не видел.
Хвост облезлый вверх трубой задрала, только что дыма не видно, об штанины трётся то одним боком, то другим и мурчит так громко, что звук работающего мотора глушит. Ободранная вся до умопомрачения. Жадничать не стал, тут же и обласкал её малюсеньким лечащим заклинанием.
Смотрю, встрепенулась животинка. Ну а когда раны затянулись, то вообще осмелела, глазом то и дело в сторону открытой двери косит.
