"Фантастика 2024-147".Компиляция. Книги 1-28 (СИ) - Вайс Александр

— Неужели! Да хранит меня Братство! Неужели?!

Третья руна — и снова вспышка…

Вот оно какое — счастье. Сколько он мечтал об этом? Сколько мечтал стать настоящим волшебником, создающим нормальные заклинания, которые может использовать любой, а не только он! И без долгих лет обучения! Само! Он может то, что удается чародеям только лет в тридцать, при условии, что они живут в учении, а не бродят, как Эйдор. Может, в нем есть искра мага от Халда? Сильного мага?! И если он будет учиться, то годам к сорока сможет пользоваться заклинаниями и вовсе без свитков?! Станет настоятелем! А то и…

Вдруг Верховным?! Эйдор ни разу не слышал о волшебниках, достигших таких результатов в столь юном возрасте. Почему бы такому юному и талантливому со временем не войти в Совет? Сила же будет расти!

Молодого чародея обуяло желание засесть за книги и учить другие заклинания. Теперь получится, он будет знать больше! Гораздо больше! Ему удастся!

Переведя дух, юноша вернулся к начертанию свитка и, дотронувшись палочкой, замер. А что, если вместо этой руны написать другую? С чертой не над ней, а под?

Высунув язык, Эйдор осторожно нарисовал новый знак. Тот вспыхнул. Значит, можно! Иначе бы свиток сам стер непонятный знак. А если теперь поставить такой? И что получится?

Когда вернулся Агира, свиток был заполнен почти полностью и довольный собой юноша развалился на кровати, любуясь творением. Едва улыбающийся друг зашел в комнату, Эйдор тут же воскликнул:

— Агира! Я могу создавать нормальные свитки!

Рыцарь отшатнулся, словно получив удар в лицо. И вместо радости юноша увидел страх.

— Ты чего?

Агира стиснул зубы, резким движением скинул перевязь меча и неожиданно запустил ею в угол. Клинок грохнулся о стену, и рыцарь выругался.

— Агира?! Что-то случилось?! — встревожился Эйдор.

Воин Братства стоял посреди комнаты и сжимал-разжимал кулаки, не сводя глаз с пестреющего красными рунами свитка.

— Что?

— Да, — заговорил наконец рыцарь. — Случилось! Почему ты такой любознательный, Эйдор?! Зачем?! Почему ты?!

— Да что такое! — поднялся с кровати юноша. — Что не так? Это же такая редкость! В моем возрасте уметь создавать такое!

— Да, это редкость, — процедил Агира. Скривившись, он подошел к окну, постоял миг, развернулся, стараясь не смотреть на друга. — Но это очень плохо…

— Как это? — изумился Эйдор. Внутри заворочалась обида. — Почему?

— Почему?! — Рыцарь принялся ходить по комнате взад-вперед. Чувствовалось, что он очень расстроен. — Хороший вопрос: почему. Потому! Нет, ну надо же… Я догадывался, но как же надеялся, что ты не настолько любопытен!

— Ты с кем сейчас разговариваешь? — напрягся Эйдор.

— В принципе с собой, — зло бросил Агира. — Проклятье… Знаешь, как зовут таких магов, Эйдор?

— Каких?

— Таких, как ты, — уставился рыцарь на приятеля. — Думаешь, искра Небесного в тебе зажглась? Нежданно-негаданно?

— Ну…

— Вампир. Так это называется в Братстве. Маг, способный забирать силу у убитых им чародеев. Встречается редко, определяется по уровню не соответствующей возрасту волшбы. Подлежит немедленной изоляции в Обители Скорби и приему Доброго зелья. — Последние фразы явно были заучены Агирой давным-давно. — Первоочередная цель Братства, после заботы о покое анхорцев, поиск и ликвидация вампиров. Это из устава Братства Рыцарей, Эйдор.

Юноша потрясенно молчал, не понимая, о чем говорит воин. Тот заметил растерянность приятеля.

— Ты вампир. Помнишь, когда мага убили в лесу, ты от удовольствия корчился? — Откуда столько грубости в голосе Агиры? — Думаю, помнишь. Я уже тогда понял, вернее, стал опасаться, что ты один из таких… Нет, ну надо же… Самый добрый и открытый человек, которого я знаю, — вампир! По-моему, о справедливости этот мир точно забыл!

— И что теперь делать? — выдавил из себя Эйдор.

— Я не знаю! Узнают в Братстве — тебе прямая дорога в Обитель и глоток Доброго тебе тоже обеспечен…

— О чем ты?

— Обитель — тюрьма, Доброе зелье — превращает человека в тупую, счастливо улыбающуюся куклу. Не приведи Халд тебе испытать его на себе.

— Как?.. — Эйдор почувствовал, что на глаза наворачиваются слезы. Ему хотелось порадоваться с другом, а не слушать такое…

— Нельзя получать силу, к которой не готов. Нельзя получать силу, убивая людей. Нельзя, Эйдор! Что теперь делать? — продолжал Агира.

— Что за тюрьма? — глухим голосом спросил Эйдор и медленно сел на кровать.

— Этого тебе тоже не надо было знать, — сокрушенно покачал головой друг. — Место, где Братство взаперти держит преступников.

— Преступников?

— Анхор не столь благостен! Братство не настолько доброе, каким кажется. Покой простых жителей, таких как ты, осуществляется невидимой рукой чародеев. За Большую реку, к Вольным, ссылаются только те, кто оступился, но не имел никакого веса в обществе. Те, кто хоть что-то значат, запираются в Обители Скорби.

— За что?

— За всякое… Плетешь интриги — наказан. Завел любовницу при живой жене — наказан. Пострадал кто-то из-за твоих интересов — наказан. Ты, наверное, не вспомнишь ни одного такого момента, но люди часто исчезают из городов да селений. О них пропадает даже память, благодаря ворожбе Верховных. Народ должен жить счастливо!

— Я не понимаю!

— На любом поле растут сорняки, мешающие побегам. Анхор для Братства такое же поле. И они его выпалывают! Незаметно, скрытно, но выпалывают, И мир кажется благостным, верно? Не будь Братства, наша земля ничем бы не отличалась от этой.

Эйдор подавленно молчал, переваривая сказанное другом.

— Узнают в Братстве, что ты убил и стал сильнее, — сошлют… Так что в Анхоре никому и никогда не показывай того, что показал мне. Никогда! Пока тебе не стукнет хотя бы тридцать лет — таись. Делай вид, что учишься, но не показывай результатов!

— Я не верю… Как может Братство так…

— Я двадцать лет в Братстве Рыцарей! Я лично сопровождал преступников в Обитель. Один из них был чуть моложе тебя. Придворный мальчишка. Напился и изнасиловал служанку!

— Что сделал? — не понял Эйдор.

— Изнасиловал… — еще больше помрачнел Агира. — Ну… Когда мужчина и женщина женятся, они по ночам… А тут против воли и без свадьбы…

Юноша покраснел.

— Только этого мне не хватало, — возмутился рыцарь. — Объяснять тебе, что такое изнасиловал. Неважно! Я лично запер за ним камеру, когда его, счастливо улыбающегося, затащили внутрь стражники.

— А служанка?

— Ее потом сослали за Большую… — Агира осунулся. — Выяснилось, что она сама… Это… Парня того… А потом испугалась и… Да ну тебя, Эйдор!

— А парень?

— Не хочу об этом говорить. Из Обители не возвращаются, действие Доброго зелья тоже необратимо… Так что никогда! Никогда никому в Анхоре не показывай! Запомнил? Я не выдам, не бойся. Ты же не специально! Просто в тебе есть это проклятие. Просто ты вампир… Я вот тоже — усмиец, и что? Живу ведь!

Эйдор опасливо посмотрел на свиток с красными письменами:

— Агира… Я не знаю, что я создал. Хотел стрелу… А что вышло — не знаю. Но должно работать.

Рыцарь глянул на заклинание, словно на ядовитую змею:

— А что это?

— Я не знаю. Но убивающее…

Агира закрыл глаза, мысленно считая до десяти. Юноша и сам понимал, что «убивающее» после такой беседы звучало страшно.

— Может быть, нам это поможет проникнуть за частокол? — с надеждой произнес юный маг.

— Как? Спалить его напрочь? Или, может, отравить? Если ты даже не знаешь, как это работает! — Рыцарь сел на свою кровать, хмуро глядя на свиток.

— Не знаю… Может, в лесу проверить?

Агира молчал, морщился, но взгляда от свитка не отрывал.

— Что? — спросил его Эйдор.

— Они магов ищут. Любых… Я в городе слышал, — еле слышно проговорил рыцарь. — Неужели это судьба?

— То есть? — насторожился юноша.

— Они ищут магов, — повторил друг. — Любой волшебник любой силы может за вознаграждение принять участие в будущем сражении. Чародеи-наемники им нужны. Только сумасшедших мало, все понимают, что битву Халдия проиграет. Никто не хочет погибать даже за деньги.