Однако же сейчас он сидел напротив меня и молча ждал.
Я тоже молчал, но чем больше обдумывал текущую ситуацию, тем больше у меня возникало вопросов.
Каким образом князь появился так быстро? Почему сам решил вести переговоры? Кем он приходится Анастасии? Ну и самое главное, в чем его интерес?
Молчание меня ничуть не смущало, как, впрочем, и князя с Дмитрием.
Мы присматривались друг к другу, и если меня больше интересовали деловые качества Демидова, то Камнев явно был не прочь скрестить с ним клинки.
А вот Никанор заметно нервничал. А уж когда подошел управляющий с большой амбарной книгой, так и вовсе побледнел.
— Ваше Сиятельство…
Книга легла на стол перед князем, и Никанор сглотнул.
Если верить Вишу, то князь и так знал о всех телодвижениях своего родственничка, в таком случае, возникает вопрос. Демидов все-таки знал или нет? И если да, то это сцена рассчитана на меня или Никанора?
— На обоих, — буркнул Виш. — Ох ты. а Борис-то подготовился!
И вправду, управляющий тащил целую стопку исписанных листов, а следующая за ним Анна несла ещё четыре коробки.
Стоило Анне удалиться, а Борису сеть по левую руку от меня, как Демидов посмотрел мне в глаза.
— Ну что, начнем?
— Всенепременно, князь. Борис!
На стоящую за моим плечом Анастасию не обращал внимания никто из присутствующих, за исключением, разве что, Никанора. Последний то и дело косился на девушку и обильно потел.
— Итак, Ваше Сиятельство, — Борис протянул мне пожелтевшую от времени бумагу. — Согласно договору, род Пылаевых получил в дар сталелитейный завод и арендовал у вашего рода прилегающую территорию сроком на девяносто девять лет.
— Было дело, — легко согласился Демидов.
— Соглашение предусматривало посреднические функции Демидовых при реализации продукции и закупке ресурсов, пищи и одежды и прочих позиций. Внутренняя пошлина на производимую родом Пылаевых продукцию составляла десять процентов. Интерес Демидовых на требуемые Пылаевым позиции не должен был превышать сорока процентов от столичных цен.
Князь посмотрел на управляющего и тот неохотно кивнул.
— Но последние два года и восемь месяцев обязательства рода Демидовых систематически нарушаются. Продукция рода Пылаевых не принимается, а вся номенклатура товаров, требуемые роду, урезана до еды и угля.
Судя по всему, Борису понравилось новое слово, и он не упустил возможности им козырнуть.
— Более того, Демидовы…
— Представители Демидовых, — перебил я Бориса. — Продолжай.
Судя по заинтересованному взгляду князя, Демидов оценил мою ремарку, а вот его управляющий заметно напрягся.
Ещё бы, ведь по итогам нашей беседы так или иначе будет назначен козел отпущения, на которого и посыпятся все шишки.
Борис же, и глазом не моргнув, продолжил свою обличительную речь.
— Представители рода Демидовых устроили настоящую товарную войну, шантажируя нас едой и переманивая ценных специалистов. Понесенные родом убытки составляют два с половиной миллиона золотых.
— Сколько? — нахмурился князь. — Граф, твой управляющий часом не рехнулся?
— Все зафиксировано в бумагах, князь, — я не даром столько времени изучал все записи. — Сюда входят штрафные пени Новиковым и…
— Штрафные пени — это ваши проблемы, граф, — отрезал Демидов.
— Вне всякого сомнения, — и не подумал спорить я. — А вот срыв сделки и нарушение контракта — уже ваши. Борис, напомни, какие штрафные санкции указаны в договоре?
— Не нужно, — скривился Демидов. — Я лично подписывал его с Алексеем и прекрасно помню все положения.
— Моя позиция проста, князь, — Борису ещё было, что сказать, но я посчитал, что Демидов уже достаточно проникся услышанным. — Я решил оставить личное за пределами нашей сегодняшней беседы, хотя, признаться, до глубины души возмущен действиями ваших представителей. Я предлагаю оставить эмоции и говорить, как деловые люди.
— Я вас слушаю, граф.
— Срыв поставок, намеренный саботаж, продуктовый шантаж, грабительский обмен чугуна на уголь — если считать всё, то урон моему роду составил свыше пяти миллионов золотых.
— Это уже перебор, граф! — в глазах Демидова сверкнули молнии, и я его прекрасно понимал.
Пять миллионов — это не баснословные деньги.
Да и вообще, неприятно, когда актив, который ты уже считал своим, внезапно заявляет о своей независимости и требует компенсации за нанесенные убытки.
— Это действительно перебор, князь, — я и не подумал отводить взгляд. — И я добьюсь восстановления справедливости, чего бы мне этого не стоило.
— Как бы цена не оказалась слишком уж высока, — прищурился Демидов.
— Или мы договоримся сейчас, или договариваться будет не с кем.
Да, это было резко, да это была угроза, но другого способа заявить о серьезности своих намерений я не видел.
Взывать к имперскому суду? Трижды ха-ха. Грозить всеми небесными карами? Ещё смешнее.
Нет, вопрос решится здесь и сейчас. И если мы не договоримся, заводы Демидовых просто-напросто перестанут существовать.
— Вы уверены, что готовы зайти так далеко? — князь, не будучи дураком, сходу понял мой заход.
— Ну вы же… точнее ваши представители, зашли? На моем заводе было полторы тысячи работников. Осталось триста. Которых два года держали в черном теле. Вместо процветающего предприятия у меня на руках оказался загибающийся завод с миллионными долгами.
— Я не отрицаю вину… своих представителей, — поморщился Демидов. — Думаю в глубине души вы понимаете… их мотивы. В деловом мире нет места слабакам. Но вопрос сейчас в другом — готовы ли вы?
— Дмитрий, — мой голос превратился в лёд. — Если мы с князем не договоримся, выпускай саламандру. Цель — все активы Демидовых. Пусть обваливает горы, разрушает заводы, сжигает ветряные мельницы и все поселения. Если мы не договоримся, род Демидовых должен оказаться в той же ситуации, в какой оказался наш род.
— Что мешает мне избавиться от вас прямо сейчас?
Аура Демидова засияла сталью, а из демидовских коридоров показались десятки одаренных.
Готовые конструкты, атакующие плетения, артефакты и свитки… Магии было столько, что я почувствовал во рту привкус железа.
— Как вы сказали, князь, — одними губами улыбнулся я. — Слабакам в бизнесе не место. И будь мы такими, вы бы не сели за стол переговоров.
— А тебе палец в рот не клади, граф…
— Ничего личного, князь, просто бизнес.
Над столом повисла пауза.
Никанор потряхивало от страха, управляющий Демидовых хоть и побледнел, но стойко ждал решения князя.
Дмитрий сидел вроде как расслабленно, но внутри он был подобен сжатой пружине, которая готова выстрелить в любой момент. Что до Бориса, то он… просто ждал.
За эти два с половиной года он и остальные рабочие столько натерпелись, что смерть сейчас казалась далеко не худшим выходом.
Я же незаметно сформировал Золотой щит, готовясь отразить внезапный удар князя.
К счастью, атаки не последовало.
Демидов небрежно махнул рукой, и ощущение опасности мгновенно пропало, а вместе с ним и привкус железа.
Казалось бы — радуйся, что это, если не победа! Но я и не подумал расслабляться.
— Я признаю претензии рода Пылаевых и согласен обсудить размеры компенсации. Но сразу скажу больше миллиона золотых вы не получите ни при каких раскладах.
— Это не те условия, на которые я рассчитывал, князь…
— Давайте договариваться, граф.
— Давайте, — кивнул я, решив не выкаблучиваться. — Слушаю ваше предложение.
— Миллион золотых, снижение наших наценок до пяти процентов на готовую продукцию и до десяти на запрашиваемые товары, — начал перечислять Демидов. — Возвращение половины ваших мастеровых, годовое снабжение огневиков за нас счет, две тысячи тонн высокопрочной стали, два сундука уральских самоцветов.
— Огневики нас не интересуют, как, впрочем, и уголь, — покачал головой я. — Перебежчиков можете оставить себе, мне шпионы на моем заводе не нужны. Двадцать тысяч тонн стали и двадцать сундуков с крупными драгоценными камнями. Ваши наценки снижаются на пять лет до одного и двух процентов соответственно, и выплата составляет три миллиона золотом.
