– Да, сейчас…
– Не тяни! Ну!..
Платформы дрогнули и двинулись к ступеням, потыкались в них, словно обнюхали, что тут перед ними, а заем плавно поднялись до уровня площадки у входа и через мгновение оказались внутри дома, вернее его просторного вестибюля, раздавшегося вширь и в длину по мере его заполнения.
Камрат и Свим тоже не мешкали.
Двери за ними закрылись… Шум схватки за ними смолк… Вспыхнули вечные светильники…
Но всё это не принесло успокоения людям и путра. Все понимали – они в западне, выход из неё проблематичен, и неизвестно ещё, чем их побег сюда закончиться. О том лишь и говорили. Впрочем, все устали и физически и морально, и быстро выдохлись, так что это был не разговор, а некие междометия и жесты. В конце концов, Камрат распорядился:
– Пока мы в безопасности, всем спать!
– Разумно, – сказал Малион. – Надо отдохнуть, а потом…решать, что предпринимать.
– А что ещё остаётся делать? – буркнул под нос Ольдим, первым укладываясь на полу.
Глава 20
Дома подобного типа, в одном из которых разместилась команда, кое-где ещё остались в городах бандеки. Таких домов уже не строили многие тысячелетия, а те, что остались, обросли легендами и мистическими историями. Они даже назывались по разному, в зависимости от того, где располагались, кому принадлежали, Впрочем, всё это многообразие сводилось к способности исполнять желания проживающих в них людей: и «живые», и «быстрые», но и «дурные», поскольку порой воспринимали пожелания с ошибками, к тому же серьёзными. Владельцы таких домов иногда просто боялись в них входить, и дома погружались, становясь частью долго не посещаемых дуваров, а потом и забывались навсегда.
Естественно, что многоимённые Свим и Ольдим, а с ними Харан и Гелина, хорошо осведомлённые о таких домах, сразу обратили внимание на то, куда их завёл случай. Однако какие-либо исследования приюта решили оставить на позднее время, посчитав достаточным то, что он предоставил им убежище с моблами, а, значит, здесь были оттеснены куда-то жилые и нежилые помещения, по-видимому, за счёт сокращения их площади. В конце концов, дом имел определённые габариты. Да и как заставить всю эту древнюю премудрость служить разумным никто не знал.
После недолгих обсуждений своего положения, пришли к выводу: оставалось одно – положиться на защиту мавш и стен дома и, наконец, как следует выспаться, а уж потом думать, как поступить в дальнейшем.
Так и было сделано – улеглись, заняв не только пол, но и уже обжитые ложа – платформы. Только Камрат и Сестерций остались бодрствовать. Торн, как по порядку, исполнял недремлющее око команды. А Камрата мучили сомнения – что-то в происходящем после встречи с мавшами и сражения их с такими же, похоже, роботами, он, да и все в его команде, не поняли, упустили какую-то важную деталь, отчего они и оказались запертыми, по сути дела, в доме как в ловушке.
Помучившись бесплодными размышлениями, в которых он не находил ни каких новых, подспудных для себя знаний, Камрат подумал о предопределённости. Что если, так и должно было случиться? И в дом они вошли только для того, чтобы отдохнуть по настоящему, переждать определённое время, освободив себя от опеки роботов.
Наконец, он решительно направился к узкой полоске двери, чтобы проверить свои предположения. Остановился перед дверью, потрогал пальцами, постоял в ожидании и стал склоняться к мысли – да, они взаперти. И уже отшагнул, как стена раздвинулась на ширину, достаточной для прохода одному человеку. Камрату хватило несколько мгновений, чтобы выглянуть, осмотреть подходы к дому и тут же отпрянуть назад.
До его появления на улице царили тишина и спокойствие. Мавши шеренгой стояли на страже, за ними – приплюснутые в неподвижности «жуки» и как будто, если это только не показалось Камрату, появились и третьи участники, которые, похоже очищали территорию от останков сожжённых «жуков» и оторванных конечностей мавш. Вот они-то одни и создавали некоторое движение, подобие оживления рядом с домом. Но с появлением Камрата моментально всё изменилось. Роботы разом дёрнулись, мавши словно прибавили в росте, а их противники двинулись в атаку, тем самым, заставив Камрата отступить, чтобы не разжигать новую схватку.
Выход на улицу явно оставался закрытым.
Камрат потёр лоб, тряхнул головой. Надо будет что-то предпринимать иное, но только не сейчас.
А сейчас – спать, спать…
Спали долго, как будто не хотели того и оттягивали момент, когда придётся придумывать и искать, чтобы разрешить проблему осады, и выбираться из неё. Потом с ленцой поднимались, но спокойный сон придал силы, правда, к сожалению, не прибавил уверенности. И это стало понятно, как только Камрат поделился своими наблюдениями.
Однако, ни идей, ни подсказок не находилось. Специально подготовленная команда для достижения Скалы Перехода не имела ни знаний о возникшей на их пути и вокруг них ситуации, ни представлений, как из неё выбраться. Это могло означать только то, что команда должна была сама выпутываться из того положения, в которое попала.
– Есть один, – нарушил долгую паузу молчания Малион в невесёлом обмене мнениями, – обследовать этот дом и искать из него другой выход. Лучше с другой стороны.
– Толкался я тут уже в стены, – уныло поведал Зливан. – Без ответа, будто за ними ничего нет.
– Я их даже потыкал мечом, – сказал Сулон.
– Не ты один, – заявил Рувон. – Я тоже… И тоже без толку.
– Наши уколы на них подействовать не могут, – опершись о стену рукой, сказал Малион. – Ими управляют, а сами они бесчувственны.
– Тогда давайте прорубим выход мечами, – предложил Зливан.
– Ну да, – Ольдим исказил лицо и в упор посмотрел на предводителя молодых дурбов. – Их прорубать до зимы придётся. Если они, конечно, не ответят тебе тем же самым.
– Ничего с домом делать не надо. А надо… – Камрат подождал, когда все обратят внимание на его слова, – попросить уважаемого Сестерция вникнуть в механизм управления домом, как он это блестяще сумел, общаясь с моблами…
– Не попросить, а заставить, – жёстко сказал Свим. – Его просить, время терять. А, Сестерций?
– Нет, именно попросить, – настоял на своём Камрат. – Если он воспримет нашу просьбу, то, думаю, справиться с ней лучше.
– Ничего он здесь не узнает, – махнул рукой Ольдим. – Моблы для всех, а эти дома…
– Ну почему же? В конце концов, древние старались, как можно упростить общение со своими созданиями.
Сестерция же, чтобы он приступил к обследованию дома, просить было не надо. Всю ночь он, даже не желая того, находился в общении со всеми системами, управляющими домом. Ольдим правильно отметил – сложность этих систем на порядок превосходила устройство моблов. Но ко времени подъёма команды, торн уже кое-что знал, но, во-первых, – не всё, и во-вторых, – он нашёл только один выход – уйти в подземелье, что могло связывать все строения города в качестве, как ему показалось, клоаки. И ему претила сама мысль спускать в неё.
Поэтому он не вмешивался в обсуждение и ждал, не найдётся ли у кого-нибудь нечто более привлекательное, чем дорога под землёй.
Не нашлось. И вот назвали его имя…
И вновь в нём вспыхнуло его недоумение. Оно всё чаще посещало его. Почему он, настоящий торн, попал в компанию чисто биологических разумных не по своей, оказывается, воле, а в качестве кем-то избранного существа? Ведь теперь ведомые Камратом люди и путры во всём отличались от него.
Когда-то команда Свима приняла его, но это был свободный выбор свободного торна. Он мог в любой момент уйти к другим людям или другим разумным, как он до того состоял в банде опритов. Свим и малыш встали на его защиту, и, хотя Свим иногда помыкал им, но всегда относился с уважением и доверял ему. А к малышу он просто привязался. Его поражало в нём всё: и умение владеть мечами, и любознательность, и не высокомерное покровительство человека торнам, а равенство. Вот он, уже не малыш, а его отношение к нему остались прежними.
