Он вновь улыбнулся и добавил:
— Часть знаний вам дам я.
Студенты разбрелись по комнатам так тихо и спокойно, словно были под гипнозом. Одна из первокурсниц плакала. Филин подумал, что переворот оказался бескровным.
Ну и слава богу. Узнать, что академию захватило чудовище, которое способно менять прошивки космических кораблей и сдвигать пространство — тут без истерик не обойдешься.
Обошлись. Вот и хорошо. Только, похоже, никто не хочет идти на бал. Не до плясок.
Импровизированный педсовет устроили в одном из лекториев. Лаверн принял свой обычный вид и, беспечно присев на край стола, дождался, пока преподаватели займут свои места, а затем сообщил:
— Итак, уважаемые коллеги. В учебном плане изменений практически не будет. Деканы Браун и Лю Шень остаются на своих постах, равно как и их заместители.
Филин смотрел, как нервно подрагивают кончики ушей Аберфорта и как сереет мех у него на затылке, и думал, что приятеля может хватить удар. В конце концов, почему никто не сопротивляется? Почему никто не поставит на место этого выскочку? Все сидят, как болванчики, покорно развесили уши, понимают, что всю академию буквально поимела какая-то пакость — и молчат! Один человек, разумеется, ничего не исправит, но если за дело возьмутся все…
Лаверн словно бы прочел его мысли. Филин ощутил легкий ветерок, пробежавший по лекторию — ветерок принес прохладный запах осенних яблок, которые висят на ветках уже после того, как опали все листья.
— Я очень люблю здравомыслящих людей, Андрей Петрович, — промолвил Лаверн. Коллеги заерзали, пытаясь отодвинуться от Филина подальше. — Здравомыслие не позволяет им связываться с существом, которое может, например, переписывать ваши цепочки ДНК. И сделать из вас, допустим, капусту. Это неприятно, правда. Да я и не хочу ничего плохого. Так что не удивляйтесь: ваши коллеги и студенты просто хорошо понимают ситуацию. И не лезут на рожон.
— Чего вы хотите? — подала голос Хуана, физкультурница, мастер спорта по каким-то там лыжам. Филин испытал острую радость: ну хоть у кого-то тут есть яйца, чтоб задавать вопросы этому хмырю.
— Это лингвистическая академия, драгоценная сеньорита Хуана, — с готовностью ответил Лаверн. — А слово обладает одной интересной способностью: оно может менять мир. Именно этого я и хочу. Обучить талантливых ребят изменению мира. Множества миров.
— Зачем? — не сдавалась Хуана. Лицо Лаверна вдруг стало очень печальным, и Филин к своему удивлению понял, что это вполне искренняя печаль. «Да он же просто транслирует свои чувства на всех нас!» — догадался Филин.
— Затем, что я хочу вернуться домой, — ответил Лаверн. — И не могу этого сделать в одиночку.
Когда дверь в каюту закрылась, то Анна и Лиза воскликнули в один голос:
— Сукин сын!
Комета с готовностью поддержал их веселым лаем. Он словно бы полностью разделял мнение хозяек по поводу нового ректора.
— Что поделать, девчонки, — вздохнул Сергей. Он отложил планшет и бумаги на тумбу возле двери, сел на стул и добавил: — Я не рискну с ним связываться. И никто не рискнет.
Лиза хотела было что-то добавить, но в это время Анна посмотрела на визуальную панель и воскликнула:
— Ребята, сюда! Смотрите!
Сергей и Лиза бросились к окну и на мгновение замерли от увиденного. Футуристические контуры первой базы дрожали, растекаясь туманом, дымные завитки утекали вверх, под самый купол, и здание менялось на глазах, превращаясь в старинный белокаменный замок со множеством башен и башенок, длинными стрельчатыми окнами и кружевными балкончиками. Стайка дронов вылетела откуда-то справа и, угодив в туман, вынырнула из него роем золотых колибри. Транспортный модуль, который полз по ленте, замер, завозился — и вскоре по булыжнику дороги уже мчался серебряный носорог. Водитель модуля вцепился в загривок животного и орал благим матом.
— Он все меняет, — вздохнула Колючка. — Переделывает по своему вкусу.
— Наверно, так у него дома, — откликнулась Лиза. — А знаете, мне нравится. Интересный такой антураж, бодренький. Как в сказке.
— Надеюсь, это будет не страшная сказка, — усмехнулся Сергей. — А то я что-то напрягся, когда в зале все началось.
— Не ты один…
Сергей вернулся к своему планшету, некоторое время, хмурясь, водил пальцем по панели, а затем удивленно произнес:
— Девчат, а все системы в норме. Все работает нормально, данные поступают со всех узлов. Он что, нас гипнотизирует?
— Может, это мара? — предположила Лиза и тотчас же пояснила: — Ну, типа миража что-то. Это в сказках было…
Сергей пожал плечами, вновь уткнулся в планшет и нашел ответ на собственный вопрос:
— На мираж непохоже. Смотри, — и он развернул к Лизе планшет. — Видишь, общая система контроля регистрирует перемену формы. Но не содержания.
— У нас получается огромный замок, оборудованный по последнему слову техники, — подала голос Анна. Она стояла у окна, Комета махал хвостиком рядом.
— Может, это и не так плохо? — спросила Лиза. — Мы приехали учиться — так вроде нам пока и не мешает никто. Сереж, глянь, на завтра есть изменения в расписании?
Сергей покопался в недрах планшета и сказал:
— Все, как было. Четыре пары, общегалактический русский, введение в обществознание, психология и физкультура.
— Ну вот! — воскликнула Лиза. — Давайте пока просто понаблюдаем. Думаю, и учителя того же мнения.
Сергей и Колючка удивленно посмотрели на нее.
— С чего ты так решила? — спросили они чуть ли не в один голос.
— С того, что они взрослые опытные люди, — ответила Лиза. — И если бы взялись все вместе, то давно бы выкинули Лаверна в космос. А они сидят тихонько и не жужжат.
Сергей усмехнулся.
— Пожужжишь тут, когда он такие вещи делает… Ладно, девчата, я пошел. Приходите в малый зал после ужина, посидим всем курсом, пообщаемся, раз уж на бал никто не захотел.
— Нам только балов не хватает, — вздохнула Лиза, разглаживая одну из складок платья. Она постепенно стала привыкать к пышному наряду — как и Колючка, которая уже чувствовала себя более уверенно в сельских тряпках.
Когда Сергей ушел, то Анна в очередной раз попыталась расстегнуть надоевшую рубашку — и в очередной раз у нее ничего не вышло. Девушка вздохнула и села на край своей кровати.
— Да чтоб тебе провалиться! — обиженно промолвила она. Лиза вполне разделяла ее чувства. Путаться в длинных шелестящих складках и дышать через раз в корсете — то еще удовольствие. Сомнительная, прямо скажем, радость.
— Вот зараза, — буркнула Лиза и передразнила Лаверна: — «Вы их снимете тогда, когда я захочу!» Тоже мне, захочет он… Ань, он всегда такая дрянь?
— Всегда, — вздохнула Анна и вытянулась на кровати поверх покрывала. — Я думаю, такова его природа. И теперь этот сказочный пакостник — ректор нашей академии. И мы ничего не сможем с этим поделать.
— Погоди отчаиваться, — уверенно сказала Лиза. — Мы же на Ганимеде, тут океан и плавучие города. Если что — попробуем сбежать туда.
Она читала и смотрела передачи по сети об огромных плавучих городах коренных жителей Ганимеда, которые путешествуют по океану в своих обиталищах, похожих на ледяные ульи. Сами ганимедяне напоминали креветок, были склонны к спокойному и философскому образу жизни, и гуманоидные сотрудники посольств и совместных предприятий, которые жили на Ганимеде, непременно начинали прикладываться к спиртному. Почему бы и нет? Жизнь прекрасна, торопиться никуда не следует, а великий спящий бог Кахулха изобрел крепкие напитки для того, чтоб постижение мира было еще приятнее.
Слушая такие рассуждения, Лиза невольно вспоминала отца и дядьку.
— Ладно, — вздохнула Анна. — Найдем выход, никуда не денемся.
Однокурсники, сидевшие в малом зале, показались Лизе не студентами, которым сам бог велел веселиться и радоваться жизни, а каторжниками на галерах. Она сказала всем общее «Здравствуйте» и, подобрав пышные юбки, села на свободное место.
