– Виржиния, – сразу позвал детектив, едва кивнув замершему Клэру. – Спрошу без экивоков: вы уже слышали об «ужине мертвецов»?
– Нет, не приходилось, – с запинкой ответила я, искренне недоумевая. В утренних «Бромлинских сплетнях» ни о чём подобном не писали, в «Вестнике» тоже, да и никто из посетителей кофейни не произносил таких слов. Правда, вечернюю газету мне ещё не доставили, и, возможно, там…
Однако дядя Клэр, который уж наверняка её прочитал, также пребывал в замешательстве.
– «Ужин мертвецов»? Звучит скверно. И на редкость безвкусно. Впрочем, вам подходит, детектив, – брезгливо скривился он.
Я только вздохнула. Удивительно, что при таком количестве разнообразных, исключительно выразительных гримас кожа у дяди оставалась гладкой, почти юношеской – ни морщин, ни складок, выдающих скверный характер, и лишь вблизи можно было заметить следы времени.
Эллис только отмахнулся от шпильки:
– Привыкайте. Не исключено, что вскоре эта безвкусица будет на всех первых полосах… Причём в чудовищно искажённом виде. Если, конечно, я не найду способа надавить на «Бромлинские сплетни» нынче ночью.
– Значит, завтра почитаем и узнаем подробности, – елейно улыбнулся Клэр. – Вы закончили?
– Ещё нет, – пробурчал Эллис, плюхаясь за стол. Заштопанный, донельзя старомодный каррик он не снял, только расстегнул, так что стал виден клетчатый шарф. – Я зашёл предупредить вас, Виржиния. Дело в том, что прошлой ночью в доме номер семнадцать по улице Генерала Бойля служанка обнаружила семь тел. Двое мужчин, пять женщин. И… в общем, среди них сын полковника Арча. Вы его должны знать.
В первую секунду я даже не поняла, что он сказал. Но потом перед глазами, как наяву, промелькнуло свежее, розовощёкое лицо, нервные руки, отблеск ламп в начищенных золотых пуговицах. Картинка распадалась на отдельные фрагменты, словно разбитый витраж. И вспомнился вдруг очень живо запах лилий и пионов; большие, слегка безвкусные букеты, робкие комплименты…
Арч-младший не был мне даже другом – всего лишь одним из посетителей «Старого гнезда», юноша, чьи знаки внимания слегка выходят за рамки обычной вежливости. Но всё же вот так узнать, что он мёртв… Бедный полковник! Кажется, теперь у него остались только дочери.
– Как это произошло? – спросила я спокойно.
– Дом принадлежит… – начал было Эллис и тут же умолк: в столовую вошла Магда с чашкой для детектива и тёплым ещё пирогом с мясом, зеленью и морковью. Детектив проводил его взглядом от двери и до самого стола, а когда экономка закрыла за собою двери, снова заговорил: – Дом принадлежит мисс Молли Уолли. Это медиум, не такой знаменитый, как «Белая Голова», однако достаточно популярный.
Я о ней никогда не слышала, потому только плечами пожала. А Клэр понимающе кивнул:
– Мулатка-духовидица?
– Да, та самая, – подтвердил Эллис. – Публика к ней ходила не самая бедная. Кроме мистера Арча-младшего в тот вечер присутствовали ещё супруги Хауэр, миссис Ритцмейер – сестра виконтессы Эшер, а также леди Нельсон. Я имею в виду старшую, мать, – уточнил детектив. – Все они погибли, точно так же, как сама Молли Уолли и одна из её служанок. Причиной смерти послужил яд. Тот же самый, от которого умер Шарль Дикон – вытяжка из аконита.
Мне не понадобилось и секунды, чтобы понять, на что намекает Эллис.
– Финола Дилейни.
Он только головой покачал.
– Не обязательно. Аконит сейчас не так уж сложно достать. Это всё может быть простым совпадением… А может и не быть. В гостевой книге написано, что на сеанс явились пятеро, и все они мертвы. Но чашек на столе семь, а у служанки синяки на шее и запястьях, к тому же найдена она не в комнате для сеансов, а на лестнице.
– И что это значит? – спросила я осторожно.
Вместо детектива ответил Клэр – с обычной своей гримасой лёгкого превосходства:
– Служанка вряд ли пила чай за одним столом с баронессой и сыном полковника. Скорее всего, её напоили силой уже после того, как яд начал действовать на участников сеанса. И раз чашек семь – значит, за столом был кто-то ещё. Тот, кто отравил остальных, а затем ушёл. К мисс Уолли принято было являться в длинном чёрном плаще с капюшоном – не правда ли, удобно, дорогая племянница? И наверняка у неё был сообщник-мужчина, иначе она бы не смогла бы справиться со служанкой. Да и смерть от аконита, как от большинства растительных ядов – не мгновенная. Несколько часов жертвы провели в мучениях, наверняка пытались выбраться…
– Нет-нет-нет, постойте, – поднял руки перед собою Эллис, точно защищаясь. – Погодите строить гипотезы. Если только не желаете поучаствовать в расследовании, разумеется.
Глаза у Клэра потемнели.
– Вы снова пытаетесь вовлечь мою племянницу в свои игры, детектив?
Эллис рассеянно подвинул к себе тарелку с пирогом и повернул его, точно не зная, с какой стороны начать.
– Нет. Наоборот, всеми силами буду держать её подальше. Если у преступника столь сильны личные мотивы, то он – а в нашем случае, возможно, она – способен пойти на риск, даже пожертвовать собою, чтобы добраться до жертвы. Поэтому я попрошу о другом. – Он поймал мой взгляд и удержал. Спину точно ледяным ветром обдало. – Будьте осторожны, Виржиния. Не ходите в одиночку даже от автомобиля до кофейни. Не ешьте и не пейте ничего вне дома, и скажите своим поварам, чтоб они были внимательнее. И ещё. Я скажу это, хотя ваш ревнивый дядюшка определённо будет недоволен, – иронично улыбнулся Эллис, отсалютовав Клэру чашкой, в которой молока было куда больше, чем чая. – Держите Лайзо к себе поближе. У него нюх на опасность.
Клэр аккуратно и очень медленно скатал полотняную салфетку, а затем снова расправил её, и я вздрогнула: на расшитой ткани лежал десертный нож.
– Скажите, вы давно падали с лестницы, детектив?
– На прошлой неделе, – ответил Эллис, даже не моргнув. – Задал не совсем честной вдове неудобный вопрос.
– Желаете повторить? – таким же тихим голосом продолжил Клэр.
– К счастью, деятельной вдовой уже занимаются другие, – ослепительно улыбнулся Эллис, перегнулся через стол, выхватил салфетку у дяди из-под пальцев и аккуратно завернул в неё остатки пирога. На белой ткани проступили жирные пятна. – Мой совет остаётся в силе, Виржиния. Следите внимательно за тем, что вы едите, и вдвойне – за тем, что вы пьёте. Доброй ночи!
Он махнул свободной рукой и вышел, на ходу застёгивая каррик. Мистер Чемберс, карауливший у дверей, направился следом, чтобы должным образом проводить гостя. А Клэр обратил своё внимание на меня – так, как против соперника обращают оружие.
– Присматривать за вами я буду сам, прелестная племянница, – произнёс он негромко и без обычной слащавости. – А теперь скажите, что ещё я должен знать о ваших врагах. Например, об этой мисс Дилейни.
У меня вырвался вздох – очередной за вечер.
С чего же начать? Не с просьбы же Эрвина Калле? Нет, дядя и так сердит. Не хватало ещё одной смертельно опасной истории с моим участием. Лучше сперва удивить, ошарашить…
Неожиданная мысль заставила меня улыбнуться.
– Дядя, – серьёзно произнесла я. – Вы видели кошку в особняке?
Он моргнул, точно стряхивая что-то с ресниц.
– Кошку?
– Её зовут Эмбер. Она чёрная, желтоглазая. Обычно за ней присматривает Магда… то есть миссис Китс, экономка.
– Ах, да, – кивнул Клэр, и выражение его лица немного смягчилось. К кошкам он, очевидно, относился с большей симпатией, чем к людям. – И что с того?
– Эта кошка спасла меня от укуса ядовитой змеи около года назад. Змею послала в коробке Финола Дилейни.
Слушая мою историю, он мрачнел всё больше и к концу уже не задавал вопросов, только машинально перекатывал десертный нож по ладони, оглаживая перламутровую ручку. Когда я умолкла, дядя медленно сжал кулак и посмотрел на меня.
– Финола Дилейни, значит… Слишком знакомые повадки. Похоже, я знал её. Давно, недолго и под другим именем.
– Каким же?
Смотреть я могла только на лезвие ножа, торчащее из кулака – чистое, блестящее. Пальцы у Клэра выглядели расслабленными.
