Лукия не отказалась бы все изменить. Но она понимала, что руководствоваться только чувствами и детским благородством, как это делает Альда, нельзя. Реальную помощь Глизе получит, только если к делу присоединится космический флот. Если команда «Северной короны» попытается сделать что-то своими силами в обход правил, команду просто распустят, а Лукию, возможно, умертвят – капитанам редко прощают ошибки. Ей нужно было придерживаться принятого решения.
Но пока она никого не хотела видеть, поэтому Лукия направилась на капитанский мостик. Ей хотелось побыть в одиночестве, позволить чувствам, таким новым для нее, успокоиться. «Просто поступи правильно, – убеждала она себя. – Рано или поздно ты перестанешь этого стыдиться! Не ты придумала правила, значит, и вина не твоя».
Но добиться одиночества, на которое она так надеялась, не получилось. Когда она пришла на капитанский мостик, ее там уже ждали.
Не похоже, что Триан оказался там случайно. Делал ли он хоть что-нибудь случайно в своей жизни? При этом он всем своим видом показывал, что дожидался именно Лукию, а не просто заглянул в эту часть корабля. Легионер сидел на стене, скрестив под собой ноги, словно основные законы космоса не имели для него никакого значения.
Во время обсуждения судьбы Глизе Триан отмолчался. Лукия решила, что судьба планеты ему попросту безразлична, ведь его задача – оберегать команду. Теперь она начинала подозревать, что ошиблась.
– Что вы здесь делаете, Триан? – холодно осведомилась она.
– Вас жду, это же очевидно, капитан. Пришел поздравить вас.
– С чем же?
– С тем, как ловко вы поставили на место Альду Мазарин. Она-то разнылась уже – «Давайте спасем людей, давайте спасем людей!» Но вы – молодец, четко показали ей, что люди – это хлам, если к ним не прилагается ничего полезного.
Лукия знала, что многие в команде терпеть не могут Триана, даже боятся его – как Ноэль, например. Сама она страха не испытывала, да и в целом не считала его чудовищем. Она ведь тоже прошла генную модификацию, пусть и не такую, как легионер!
Но сейчас он раздражал ее как никогда, и ей лишь чудом удалось не показать этого.
– Не слишком ли много вы себе позволяете, Триан?
– Ровно столько, сколько обычно.
– Вы прекрасно знаете, что я вынесла такое решение не из-за Мазарин, – не выдержала Лукия, хотя она вообще не должна была ничего ему объяснять. – Я сделала то, что было необходимо, и это не доставило мне никакой радости. Если бы выбор был за мной, я бы поддержала предложение Мазарин.
– Осторожнее, капитан, – прищурился легионер, – еще чуть-чуть, и я подумаю, что вы сочувствуете жителям этой планеты.
Это был опасный момент, напряженный, но продлившийся всего пару секунд, когда их взгляды встретились. Потом Триан расслабился, он вновь выглядел человеком, у которого просто нет забот.
– А ведь если бы вы хотели помочь Глизе, вы вполне могли бы это сделать, – добавил он.
– Да не могла я… Вы прекрасно знаете, что в случае Глизе нет никаких причин запрашивать содействие космического флота. Если я попытаюсь это сделать, мой профессионализм будет под вопросом.
– Вас послушать, так на Земле только и есть, что космический флот. Не планета, а военная диктатура, честное слово! Зря вы так. Даже космические операции регулируются очень многими инстанциями, среди которых космический флот – главная, но далеко не единственная.
Сначала Лукия решила, что он пришел сюда просто поиздеваться над ней. Но теперь, глядя в его непроницаемые темные глаза, она начинала понимать, что все не так просто.
– Вы хотите сказать…
– Я хочу сказать то, что вы и сами прекрасно знаете. По крайней мере, должны знать. Глизе – тот редкий случай, когда на планете есть разумная жизнь.
– И существует программа, которая регулирует поддержку разумных форм жизни, – наконец догадалась Лукия.
– Бинго. Причем программа эта, если уж она работает, ничем не хуже поддержки космического флота. Земляне любят быть добрыми, хотя делают это редко.
Сама разумная жизнь была исключением, один случай на миллион, а Лукия и вовсе сталкивалась с ней впервые. Поэтому она и позабыла о тех документах, которые раньше не имели для нее значения.
Но Триан был прав во всем. Если им удастся доказать, что жизнь на Глизе нуждается в покровительстве Земли, проблема будет решена!
– Я слышала, что прошения по культурной поддержке чаще всего отклоняются, – неохотно признала Лукия.
– Это да. Но чтобы люди делали то, что вам нужно, достаточно правильно их попросить. Я видел те прошения, которые были отклонены, капитан. Это были писульки уровня «Помогите зеленым человечкам, потому что они хорошие и мы хорошие!» Система так не работает. Тут как с космическим флотом: хотите, чтобы они подняли задницы из удобных кресел, – докажите, что это необходимо. Существует перечень признаков, считающихся достаточными для поддержки планеты. Чем их больше, тем выше шансы. А уж Глизе в шоколаде.
Может, Лукия и не пользовалась раньше такими документами, но когда-то изучала их. У нее, как и у всех капитанов, была идеальная память. Как только она поняла, что ей нужны эти сведения, память услужливо подбросила их.
– Глизе подходит по ключевым параметрам, – пораженно прошептала Лукия, уже не заботясь о том, что Триан замечает ее эмоции. – Эта планета близка к Земле, сюда легко добраться. Жизнь здесь достаточно развита. Налажено сотрудничество с людьми, хотя и невыгодное нам – но есть потенциал для полноценных дипломатических отношений, если мы поддержим людей, не истребляя другие расы! Правда, космический флот может наложить вето, используя закон о том, что наше вмешательство способно препятствовать естественному развитию Глизе…
– Как говорят на станциях космического флота, после третьих родов поздновато беспокоиться о девственности, – фыркнул Триан. – Люди уже вмешались, когда здесь рухнул «Татенен». Люди стали естественной частью местного сообщества. Мы можем подкорректировать процесс, но не принципиально его изменить. Да и вообще, что такое вмешательство и что такое естественное развитие? Когда на планету падает метеорит, истребляя наших динозавров, кому мы будем предъявлять претензии в незаконном вмешательстве извне? Развитие планеты формируется многими обстоятельствами. Если одним из них станут люди – так тому и быть.
Лукия смотрела на него – и не узнавала. Обычно Триан казался даже более холодным и отстраненным, чем она! Как будто ему наскучило жить лет десять назад, и с тех пор его ничто уже не могло увлечь. Но сейчас он был другим… нормальным! Он рассуждал разумно, но не совсем хладнокровно. Да и особого почтения перед космическим флотом он не испытывал.
Впрочем, многие знали, что Легион всегда держался особняком. Может, Триан и не считает космический флот своим руководством!
Пока она раздумывала об этом, Триан наконец спрыгнул со стены и подошел к ней. Когда он вновь обратился к Лукии, голос его звучал куда тише.
– Капитан, все официальные причины поддержки Глизе я вам уже назвал. Теперь дам две… хм… рекомендации, которые вы не сможете указать в отчете, но которые сможете использовать, когда будет нужно.
– Какие же?
– Вы будете подавать прошение на общем собрании. Шепните там кое-что, чтобы вас услышали и в Легионе, и в космическом флоте. Скажите, что холини – человекоподобная раса, которая умеет летать. Люди, знаете ли, страсть как любят собирать образцы ДНК, которые в будущем смогут использовать. О том, чтобы солдаты обзавелись крылышками, флот мечтает уже давно.
– Вы хотите, чтобы разумную форму жизни обрекли на научные опыты?
– Все не так драматично, как вы пытаетесь показать. Холини пару раз уколют, наберут образцов крови и оставят в покое. Но если это будет сделано, уже космическому флоту станет выгодно, чтобы люди были с ними на равных. А то пока эти очаровательные ящерицы считают себя богоизбранными, договориться с ними будет затруднительно.
Это было неправильно – вот так манипулировать космическим флотом. Это было даже незаконно! Но если это сработает, если поможет спасти так много жизней…
