Гимн шута 14 (СИ) - Федотов Антон Сергеевич

— Чего изволите? — хмыкнул мужчина, подцепив аккуратно подстриженными ногтями край картонного клапана упаковки.

— А рацион-то какой? — полюбопытствовал клановец.

Громкое урчание живота подсказало ему, что поесть следовало намного раньше.

— Четвертый.

— Тогда там каша должна быть, — припомнил парень.

— Гречневая с говядиной, — протянул герметичный лоток Тюфякин.

Волконский принял блюдо и тут же вскрыл. Благо помимо пластиковой ложечки в рационе, нашлись в «бусике» и одноразовые вилки.

— А мне, стало быть… — мужчина присмотрелся к упаковке. — Мясо с зеленым горошком и морковью.

Некоторое время собеседники молча ели.

— А ничего так, — оценил «пленник» минут через пять. — Научились делать. В мое время сухпаи есть было невозможно. А тут даже вкусно.

— Время не стоит на месте, — хмыкнул Павел, скомкав в руке упаковку из-под галет, которые он с удовольствием употребил с повидлом все из того же пайка. — Ну что ж, начнем серьезный разговор.

Мужчина подобрался.

— Итак, все допрошенные в один голос твердят, что объект для атаки и организация взаимодействия при штурме твоих рук дело, — начал с главного Волконский.

— Так есть, — отчего-то под серьезным взглядом юноши уставное обращение вырвалось само собой. — Я предложил вместо москитных атак захват критичного для тебя объекта для улучшения переговорных позиций. В «коалиции» лишь я имею опыт командования армейскими подразделениями, а потому к моему голосу при подготовке мероприятия прислушивались. Как оказалось, недостаточно. Фактически плана придерживался исключительно господин Пак и его люди. А вот эти…

Секунды три, за которые Павел успел сделать очередной глоток воды и вновь и вновь уставиться на «пленника». Тот пожал плечами.

— Ясно, — согласился клановец.

Он вполне понимал сложности формирования сводных групп. Да еще и в случаях, когда каждый подчиняется своему господину, а половина вообще имеет крайне малое понимание в проведении штурмовых операций, так как специализируется совершенно на других направлениях. Да и в целом качество личного состава в большинстве Домов и малых Родов вызывало вполне обоснованные вопросы.

— Таким образом, едва руководство Волконских подтвердило свое невмешательство и поделилось идеями по возможным целям, предложение таким образом укрепить переговорную позицию было воспринято с воодушевлением.

Молодой человек согласно склонил голову.

— И теперь все сваливают вину исключительно на вас, Юрий Николаевич, верно? — хмыкнул он.

— Протоколов допроса я не читал, — в тон откликнулся Тюфякин. — Однако полагаю такое развитие событий вполне вероятным.

Несколько секунд молодой и уже в годах мужчины смотрели друг на друга, после чего очень похоже негромко рассмеялись.

— Что ж, — посерьезнел молодой человек. — Раз никто не спешит разделить с тобой ответственность, то и отвечать за все произошедшее будешь исключительно ты.

«Пленник» пожал плечами. Он был готов к этому с самого начала. И прекрасно понимал, на какой именно риск идет, если что-то пойдет совсем не так.

— Там шоколадка осталась? — протянул Волконский задумчиво.

Тюфякин молча передал молодому человеку батончик «офицерского». Тот чуть заторможенно развернул лакомство, откусил кусок и принялся бездумно на вид пережевывать, уставившись остановившимся взглядом на точку где-то над правым плечом собеседника.

С каждой секундой в глазах пленника все отчетливее читалось напряжение.

— Да, Юрий Николаевич, — неожиданно встрепенулся парень, поняв, чем именно вызвана напряженность. — Я благодарен тебя за помощь «Бл**и на корабле» и основную договоренность подтверждаю. Своим именем гарантируя, что Дом Кошкиных и кланы Юсуповых и Волконских более не имеют к твоему Роду претензий в рамках нынешнего конфликта. Полагаю, у официальных органов еще будут вопросы к Инне Михайловне, но отказ от выдвижения обвинения переводит ее в разряд свидетеля.

Вот такая вот интересная ситуация сложилась. С точки зрения Закона, девушку действительно втянули в операцию против Кошкиной обманом. То есть ей, конечно, еще предстояло пережить немало довольно неприятных процедур, но в целом особых проблем не ожидалось. То ли дело реакция «небожителей». Вот с этой точки зрение все смотрелось несколько иначе: именно Тюфякина заманила Лену в ловушку. То есть, Род Волконского и Первый клан имели право предъявить претензии. Далее вступали в силу традиции и общественное мнение. Если после официального заявления клановцы не предъявят голову «обидчика», то остальные этого просто не поймут. Такой удар по репутации, что иные и сотню человек готовы положить, лишь бы избежать подобной ситуации.

— Павел Анатольевич, я бы хотел…

— Официальный отказ уже у тебя на почте.

Мужчина кивнул. Он свой гешефт с операции получил. Основной. Так что лицо Юрия Николаевича заметно расслабилось. Хотя ненависть к ублюдкам, что втравили внучку в столь скверную историю, никуда не делась. Да, они будут наказаны. И вся эта их «мышиная возня» будет стоить им очень дорого. Но… Хотя бы слегка можно было выдохнуть.

Как оказалось, рано!

— Ты же в «медведях» службу тянул? — как о чем-то незначительном спросил собеседник.

Юрий Николаевич тут же подобрался. Вопрос службы именно в этом подразделении считался очень… «интимным». Взгляд его вдруг буквально «опустел».

— Объяснись, — потребовал он.

Вместо ответа Волконский достал из внутреннего кармана ветровки комм и, сняв блокировку, протянул собеседнику гаджет.

Тот с удивлением обнаружил… собственное личное дело. С первого взгляда можно было сказать, что у молодого человека сильно усеченная версия, но и это впечатляло. Такие вещи достать было довольно… проблематично.

— Пробрало, — коротко оповестил Тюфякин

Голос его стал глух и безжизненен. Да и сам он куда больше походил теперь на боевую машину, чем на человека.

Клановец аккуратно вытащил из рук главы Рода свой аппарат (тот не сопротивлялся) и открыл еще одно письмо, после чего все вложил комм обратно.

— Хм, Батя? — скорее сам себе под нос, чем собеседнику буркнул мужчина.

Взгляд его чуть расслабился. Уж если Главмедведь согласен на раскрытие довольно специфической информации, то и Юрий Николаевич возражать не собирался. Мнению полковника Горюнова, с которым хоть и не был на короткой ноге, но несколько не самых простых лет своей «лямки» отслужил, мужчина доверял.

Волконский на риторический вопрос отвечать не стал.

— Зачем тебе это? — конкретизировал свой интерес собеседник.

— Мой аналитик изучил структуру твоего Рода, а также его финансовое положение, активы и источники доходов, — сообщил Волконский.

Приподнятая бровь мужчины совершенно верно была воспринята клановцем как предложение продолжать.

— Посмотри сюда, — выдохнул Павел, выведя на экран схему. Внешне она казалась не слишком сложной, но лишь тот, кто лично создавал финансовую модель своего Рода, понимал, ЧТО именно за ней стоит.

Знание. Собеседник только что прозрачно намекнул, что знает все о его делах. Даже в тех сферах, где Тюфяковы участвовали очень косвенно, а то и вовсе скрывали свой интерес.

— Впечатляет, — вполне искренне сообщил мужчина.

Особых грехов за его душой не было. Разве что небольшие «промашки» в стиле «все мы где-нибудь в чем-нибудь и когда-нибудь».

— У меня хорошие специалисты, Юрий Николаевич, — просто пожал плечами Павел.

Душой он не покривил. Почти всю работу выполнил отдел Светланы. Сама девушка лишь проверила и добавила недостающие, по ее мнению,для полной картины звенья. По ее признанию, упустили ее люди не так уж и много. Да, в «самостоятельное плавание» им еще не скоро. Но результативность они уже демонстрируют.

— Это выглядит… правдоподобно, — подтвердил очевидное Тюфякин. — Что из этого тебе… приглянулось?

— Ты, — просто пожал плечами Павел. — И…

Клановец вновь завладел собственным коммом и раскрыл личное дело еще одного человека.