Наконец, меня со всем почтением препроводили в мой шатер. А затем в него же доставили и Габриэль. Оказавшуюся на удивление трезвой. А мне, было, показалось, что она изрядно, как говорили в моем мире, «приняла на грудь».
— Я лягу спать вот здесь, на этой кушетке, — произнесла, отводя мои руки, принцесса. — Не надо, ваше императорское величество. Не надо. Я ведь действительно замужем. И каким бы ничтожным не был мой супруг, но изменять я ему, пока он таковым остается, не собираюсь.
Надо же… А я, признаюсь, все-таки думал, что эта часть нашего спектакля тоже будет. Ну, на нет, как говорится, и суда нет. Кажется, мне в этом мире впервые отказала женщина. Надо будет запомнить этот день.
На следующее утро мы продолжили путь. Габриэль не высовывалась из своей кареты, наверное, делая вид, что ночью «ах, совершенно не выспалась», и я смог спокойно еще раз обдумать, что и как мне предстоит сделать.
Ко дворцу мы умудрились подъехать, миновав жидкие городские кварталы, что лишний раз убедило меня в том, что мой визит для «моих новых подданных» должен навсегда остаться в тайне.
— Ваше императорское величество! — встретив меня у самых ворот окружавшего дворец небольшого, но очень ухоженного парка, верещал король Виллем. — Наконец-то, мы вас дождались. А то начали уже опасаться, что мы можете передумать взять Солбери под свою крепкую руку, и нам придется покориться этому незаконному Совету магов, который в нарушение всех традиций захватил власть в Блазии. Они уже присылали к нам гонца. Представляете? Простого гонца, даже не герольда! Требуют, чтобы я незамедлительно явился в Кордобус для принесения им вассальной клятвы. Я, конечно, король очень маленького королевства, но давать вассальную клятву каким-то безродным? Нет. Такого не будет. Вот вы — совсем другое дело. Природный властитель.
Под эти причитания, призванные, несомненно, заговорить мне зубы, меня пригласили прошествовать в тронный зал, где уже все готово для церемонии принесения мне присяги «лучшими людьми Солбери», как выразился Виллем.
— А потом пир! Смею заверить вас, ваше императорское величество, что, несмотря на мастерство ваших поваров в Юмиле, наши им не уступят! — заливался Виллем, изгибаясь дугой передо мной.
Переигрывает, подумал я. Его дочка актриса куда более талантливая. Слишком униженно держится. Станиславский бы не поверил. А мне и не верить не надо — я знаю, что меня ждет прямо сейчас.
Перед тем, как войти в тронный зал, сделал знак Далгишу, чтобы он разместил моих гвардейцев у дверей, где уже стояли неподвижными столбами местные стражники, а сам с пятеркой наиболее подготовленных следовал за мной. Увы, но расставить ему мою охрану возле трона не удалось. Все места рядом был уже заняты добрыми пятью десятками «лучших людей Солбери», пытавшихся изображать подобострастие. Получалось не у всех. Пару насмешливых взглядов я заметить успел.
Что ж, начнем. Я ощупал свою ридитовую наручь и твердым шагом направился к возвышению, на котором стояло высокое кресло. Над ним уже был вывешен штандарт в цветах Юма — фиолетовый с темно-зеленым. Впрочем, вполне вероятно, что именно такую расцветку предпочитает и архилич.
Наличие под троном ридита я почувствовал сразу. Поток, блокирующий магию обращения в нежить, я уже давно держал наготове, а тут он сразу стал на порядок мощнее. Пожалуй, с такой подпиткой я его и метров на десять сумею запустить. Это радует. И увеличивает мои шансы на победу.
Первым присягу мне принес, разумеется, Виллем Третий. На этот раз он был немногословен. Просто преклонил колено, произнес нужную формулировку, выслушал мой ответ и уступил место Габриэль, которая подвела ко мне своего сына. Этакий забавный подросток, во всем пытавшийся копировать старших. По крайней мере, интонации своего подлеца деда он постарался повторить в точности. А вот принцесса опять лепетала что-то невразумительное, чем вызывала улыбки окружающих. Лишь в самом конце я поймал ее полный ярости взгляд, который она из-под ресниц бросила на собравшихся.
После произнесения обоими требуемых слов Габриэль увела сына из залы, несмотря на его протесты. Да, им здесь оставаться не стоит.
А где же архилич? Когда он выйдет на сцену? Не вижу его в зале. Тем временем, передо мной проходила череда аристократов, а потом и самых богатых купцов (ага, разбогатели на торговле с древним магом), которые все как один клялись в верности мне и империи Юм на все грядущие времена. Я слушал их вполуха, ожидая появления главного действующего лица и боясь его пропустить.
Наконец!
— От лица нашей матери церкви свое благословение свершившейся церемонии торжественного принесения присяги нашему новому властителю — императору Юма Ричарду Первому даст достопочтенный Сигвард! — объявил герольд, и в дверях показался он.
Тот, кого я все это время ждал. В балахоне и низко надвинутом капюшоне. Отличная маскировка. Не обладай я магическим зрением, мог бы и не догадаться. Но я им владею и прекрасно вижу, что ко мне приближается нежить. И одной рукой уже формирует темно-зеленую змею. Правильно я просчитал, что он меня в лича превратить захочет. Теперь только бы чем-то не насторожить его.
Ну, давай. Подойди ко мне еще чуть ближе. Не бойся. Я же сейчас лишен своей магии. Ударь наверняка. Ближе, еще ближе! Я напряг ноги для рывка к архиличу и приготовился выпустить блокирующую магию энергию ридита. Хорошо, что сижу на плите из этого материала. Даже если этот архилич сейчас и увидит в моей руке тончайшую полоску потока, то посчитает, что это просто воздействие на меня блокиратора. Нет. Вроде бы, не ожидает пока подвоха с моей стороны, не понимает, что я его раскусил. Идет спокойно. Уверенно.
За пять шагов противник одним движением сбрасывает с головы капюшон, злобно усмехается и выпускает свою магию. Вот зря он эту показуху устроил. Зря. Дал мне пару лишних секунд для того, чтобы навстречу я направил блокирующую его заклятье энергию ридита.
Срываюсь с места и вижу, как злобная усмешка на костистом лице архилича сменяется сначала растерянностью, а потом и ужасом. Что? Страшно умирать окончательно? А надо.
Но как же он быстр! Я только с помоста спрыгиваю, а у него в руке уже фиолетовый туман формируется. Связь с ридитовой плитой у меня разорвалась. Но к этому я готов. У меня моя ридитовая наручь на левой руке остается, и расстояние до нежити уже только чуть больше метра. Добавляю к энергии блокирования темно-зеленого потока еще и фиолетового. Едва-едва, но обе дотягиваются до архилича. Он пытает отшатнуться, но поздно. Я уже выхватил свою шпагу. А она у меня не церемониальная, а боевая, гномами по моему личному заказу выкованная, острая, как бритва. Одним ударом я сношу архиличу голову.
От дверей тронной залы и из-за них слышу грохот и звон падающих на каменные плиты пола доспехов. Ага, значит, стражники местные были кадаврами уничтоженным мною личом и созданные. То-то у них у всех лица полумасками были прикрыты. Чего-то подобного, когда это увидел, я и ожидал.
Но победа еще не одержана. На меня во всех сторон обрушиваются удары мечей. Не ожидал, честно говоря. Почему-то был уверен, что, стоит мне уничтожить их хозяина, как все упадут на колени и начнут просить пощады. Просчитался.
Хорошо, что под камзолом у меня кольчуга гномской работы поддета. Два — три удара я пропустить успел, пока не отскочил назад, прижавшись спиной к возвышению, на котором мой (теперь уже мой) трон стоит. Атакуют меня так активно, что не оставляют мне ни секунды, чтобы сосредоточиться и создать атакующие заклятья. Для меня ведь теперь это двойная работа — сначала нужно разблокировать нужный поток, а потом им воспользоваться. Энергии, которыми я архилича сдерживал, уже рассеялись. В общем, теперь моя ридитовая наручь играть уже против меня будет. Приходится ее вместо щита использовать, парирую предплечьем рубящие удары.
Мои пятеро гвардейцев во главе с Далгишем пытаются пробиться ко мне, но получается у них это плохо. Да и не пятеро их, а уже только четверо осталось. Когда же подмога из коридора, где основная часть моей свиты осталась, подоспеет? Слышу, как гвардейцы пытаются сломать дверь. Заперли после прихода архилича? Видимо, так.
