– Объясниться? О, нет, вам стоит расспросить эту несчастную. Я всего лишь повторила слова мисс Дилейни. Удачно, как видите, – улыбнулась я виновато. – Вы ведь знаете, что она много говорила о глупых суевериях и даже о родстве с народом холмов. Воистину безумная женщина. Такая страшная…
Дядя Рэйвен посмотрел на служанку, чьё дыхание становилось всё тише, и на мгновение сжал губы в тонкую линию.
– «Два колдуна» – кто это? – задал он новый вопрос. – Сообщники мисс Дилейни?
– К сожалению, даже не представляю, – солгала я спокойно. – Вспомнилось просто, что она упоминала о чём-то подобном.
– Весьма… удачно вспомнилось.
– Да, да, – со свойственной ему капризной слащавостью вмешался вдруг Клэр, вставая между мною и дядей Рэйвеном. – Вы что-то непростительно бледны, дорогая племянница. Как заботливый дядюшка, я просто обязан немедленно выставить вас на улицу. На свежий воздух.
– Это не вам решать, – ответил маркиз отрешённо.
– Конечно, – снова закивал Клэр, глядя на него и улыбаясь очаровательно и отталкивающе одновременно; кофе бывает таким, с изумительным запахом и отравляющей горечью. – Подобные дела решает обычно опекун. Но, вы же понимаете, одно неправильное решение…
Повисла очень, очень тяжёлая тишина.
– Мистер Рэндалл проводит вас, – произнёс наконец маркиз. Лицо его оставалось в тени, и о выражении можно было только догадываться. Наверное, и к лучшему; ведь за него сейчас куда яснее говорили напряжённо замершие «осы», густой и душный воздух камеры и помертвелая служанка на полу. Не привычный «дядя Рэйвен», а кто-то другой – сильный, пугающий, незнакомый. – Благодарю за содействие.
…и всё-таки он был на моей стороне, несмотря на груз ответственности, лежащий на плечах. Иначе не отпустил бы так легко.
Весь путь до особняка мы молчали. Мэтью, видимо, из осторожности, а я просто слишком устала – даже для вежливости. О чём думал Клэр, можно было только догадываться. Заговорил он лишь в холле, отослав предварительно мистера Чемберса.
– Вы такая же, как леди Милдред.
Его слова застали меня на восьмой ступени. Я запнулась и едва не упала, но вовремя ухватилась за перила. В полумраке белые волосы Клэра мягко сияли, точно впитывая свет зажжённой наверху лампы. Приспущенное с плеч пальто напоминало одновременно никконские одеяния и объёмные путы, что-то вроде «рубахи милосердия» из дома призрения умалишённых. Отсюда, с лестницы, дядя казался меньше ростом, да вдобавок ещё и глядел снизу вверх – спокойно, без улыбки. Любого другого человека, даже, наверное, маркиза, такое положение сделало бы уязвимым. Но Клэр казался только опаснее, и я уже совершенно не представляла, что творится у него в голове, что он знает и какую карту выложит следующей.
– Не совсем понимаю.
– Всё вы понимаете… Избалованная девчонка, – добавил он сердито, не уточняя, кого имеет в виду – бабушку или меня. – Она была особенной, но, похоже, не успела ничего объяснить. Или же не захотела, чтобы оградить. Глупо, на самом деле. Если оставляешь врагов позади, то рано или поздно получаешь удар в спину.
Я спустилась медленно – одна ступенька, другая. Пальцы до боли вцеплялись в перила. Клэр следил за мной только глазами, не двигаясь.
– Бабушка… леди Милдред говорила вам о чём-то?
– Мы не ладили, – усмехнулся он. – Но кровные связи она ценила больше, чем казалось моей глупой сестре. Когда вы родились, Виржиния, я долго не мог заставить себя приехать в этот дом, потому что был, признаюсь, не самым желанным гостем. Но потом мне приснился сон. Я не боюсь ночных кошмаров, но этот… этот оказался особенным. Я не стал делать ничего из того, что мне приказали. Леди Милдред каким-то образом узнала о моём решении и изволила приехать сама. Она пообещала, что подобного не повторится. Но ошиблась. Впрочем, я не могу её винить. Она ведь мертва уже некоторое время – вполне уважительная причина, чтобы не сдержать обещание.
Мы с Клэром стояли теперь рядом. Если бы я захотела, то смогла бы разглядеть своё отражение в его зрачках, но слишком страшно было увидеть там кого-то другого. Леди Милдред… или Валха.
Святая Роберта, а ведь дядя уже рассказывал о том, как Абени пыталась выманить мальчиков! Но мне и в голову не пришло, что он приехал искать защиты под моим кровом вполне сознательно. И задержался здесь по той же причине, а вовсе не из-за скверного характера.
– Для меня будет большой частью сдержать обещание вместо неё, – сказала я тихо. Воздух, кажется, звенел от напряжения.
Святые Небеса, что я говорю! Мне бы себя защитить…
– Прекрасно, – откликнулся Клэр прежним, слащавым голосом, и от сердца у меня отлегло. – А я позабочусь обо всём остальном. Только, во имя всех святых, не устраивайте больше сцен перед своим женихом. Особенно в присутствии посторонних. Мёртвые колдуны – отнюдь не то, с чем хитроумные «осы» привыкли иметь дело.
– Постараюсь, дражайший дядюшка.
– И вот теперь я уже почти поверил, что у меня разумная племянница, – вздохнул он фальшиво. – Видимо, заболеваю. Или старею. Или даже умираю. Это очень тревожные симптомы.
Право, я почувствовала себя почти уютно.
Два дня прошли в ожидании, что вот-вот явится дядя Рэйвен и продолжит допрос. Но, очевидно, политика и настоящее расследование интересовали главу Особой службы куда больше загадочных колдунов. О судьбе служанки тоже не было никаких вестей. Я надеялась узнать хотя бы, что стало с Гретой О’Келли, даже съездила вместе с Мэдди и посмотрела на её дом, но постучаться и войти не решилась.
Абени тоже не давала о себе знать.
Откровенно признаться, у меня в голове всё окончательно перепуталось. Чёрная служанка, ставшая подругой маленькой леди Милдред… Союзник на вынужденной службе у злого колдуна – или хитроумный враг? О, сколько раз она уже могла нанести решающий удар, но снова и снова предпочитала запугивать, вводить в заблуждение, сыпать загадками. Валх тоже предпочитал действовать чужими руками, и ни одна из его попыток навредить не увенчалась успехом…
Или же нет?
Гибель родителей в пожаре, тяжёлая болезнь леди Милдред – роковые случайности или злой умысел? Очевидно, что бабушка сперва боялась колдуна, а затем обрела силы, которых уже ему следовало опасаться. Отец, кажется, не обладал даром сновидения, и потому не интересовал Валха. А вот я… Дядя Клэр намекнул, что во сне его принуждали приехать в особняк сразу после моего рождения. Возможно, для того, чтоб сделать что-то плохое со мною…
Получается, Валха интересуют лишь сновидцы. Остальных он либо устраняет как опасных свидетелей, либо забывает о них. А таких, как я и леди Милдред, преследует годами, если не десятилетиями.
…а если дар у отца всё-таки был? Сейчас ведь не узнаешь…
«Абени тоже сновидица, – пронеслась мысль. – И её колдун как-то использует себе во благо. Может, и мною хочет овладеть с той же целью. Но с какой именно – и зачем?»
Голова шла кругом.
Следовало вести себя осмотрительно, пока Финола вынашивала новый план, и неясно было, что связывает эту кошмарную женщину с Валхом. И потому, немного подумав, я снова повесила ловец над кроватью. Но даже с надёжной защитой сны оставались тревожными. В Бромли ворвался пронизывающий сырой ветер, беспокойный, точно рождённый над бурной морской пучиной. Он задирал черепицу и дёргал оголённые ветви, измученные долгой зимою.
Мне чудилось, что от ловца тонко веет ароматом вербены.
– Возмутительная наглость, – бормотала я в полудрёме, уже глубоко за полночь. Ветер-бродяга носился по крышам, а ещё выше, в небе, быстро летели облака. Странно было не видеть этого – но чувствовать, как чувствуют люди тепло или холод. – Возмутительная наглость – исчезнуть так надолго…
Утром третьего дня ветер усилился. Одним порывом едва не унесло шляпку со всеми шпильками. У Клэра из-за непогоды незажившее плечо болело больше обычного. Он проводил меня до кофейни и на том же кэбе вернулся в особняк.
– У нас гость, – мрачно сообщил Георг вместо приветствия. – Заявился, не побоюсь этого слова, когда ещё семи не было. Разбудил мисс Рич… В наше время молодые люди себе подобного не позволяли. Тогда заботились о репутации.
