***
Уже под вечер он сидел на голой земле, свесив голову и широко расставив ноги.
- И назад никак? – без особой надежды в голосе поинтересовался он.
Я молча и печально отрицательно покачал головой.
- А если бы смог, захотел? – на этот раз я поинтересовался. Другой ты, первый, оригинал, очнулся с пол дня как в колодце, один. И ничего не понимая, думая, зачем и почему его так по дурацки разыграли, пошел сдаваться ментам. Ну, или свалил в Англию, откуда выдачи нет, - усмехнулся я.
Тебя посодют, всерьез и надолго. Все это время, я буду шастать взад – назад, и таскать твоей семье, все, что добудешь. А именно – золото. Я Валентинычу – золото, он мне – резанную бумагу, я ее твоей жене. А там и ты выйдешь, на свободу с чистой совестью.
Сергей помолчал, мотнул головой: «А Валентиныч в теме всего?». Я усмехнулся. «Были попытки выведать… мною они пресекались на корню. Ни к чему ему все это. И так языком где ни будь растреплет».
Тот согласно покивал головой. «Это да…»
Почему считается, что богатые люди умные? Хитрые, да. Подлые, да. Расчетливые, да. Но ум и мудрость, это не всегда про них. Не всегда.
Тот как то искоса посмотрел на меня. Дерзко, с недоверием. Я интерпретировал этот взгляд по своему.
- Ну не веришь мне… Возьму тебя обратно с собой. Только через двадцать восемь дней ровно. Вот так вот здесь. Скорее всего, будешь мычащим идиотом, или сдохнеш. Не проверял. Не знаю, - отрезал я.
Тот, словно не слыша меня, продолжал смотреть на меня своим странным взглядом.
- Сколько раз, говоришь ты меня убивал? – поинтересовался он вкрадчивым тоном.
Я посмотрел в сторону, разражено сплюнул. Задница от многочасового сидения на мешке с железками, затекла. Я медленно поднялся, не глядя на Сергея, распрямил ноги и помахал ими по очереди. Через открытый настеж люк колодца, шагнул вперед и положил правую руку ему, сидящему на земле на плечо.
- Да, кстати… Для тебя, и все вокруг, зовут меня – Пустой. А тебя, по праву первооткрывателя и твоего "крестного", (я выдержал МХАТовскую паузу), я нарекаю – Сивый!
- Почему Сивый?
- Потому что ты Сивый!
***
Сивый, уже третий раз просил у меня флягу с живчиком. Я на словах объяснил ему, откуда берется споран, и вкус живчика от этого лучше, конечно не стал.
Меня аж передергивало, когда я смотрел на него во время глотка. Тот скривился, затем зажмурился, затем распахнул и выпучил глаза, скривил губы, застонал, покраснел, раздул щеки, опять выпучил глаза, опять застонал, мелко затрясся всем телом… все, кажись проглотил.
Я, неизменно с отвращением смотрел на все это действо. Мне оно напоминало, выдавливание прыща на носу перед зеркалом.
- Ты знаешь, что такое "Живчик" по Украински? Как это переводится? – спросил я.
- Как?
- Не как, а як?
- Ммм… - вопросительно промычал он.
- Сперматозоид, - ответил я, на немой вопрос.
Успел кувырком уйти в сторону. Блевал Сивый, дальше, чем видел.
Глава 17
Три огнемета «Шмель» и два новеньких автомата АК еще в заводской смазке болтались на Сивом. У меня в руках, пулемет ПКМ, уже видавший виды, еще советский, и запас патронов на спине.
Стикс, конечно дает заряд бодрости и прибавляет физических сил, да еще ого-го как, но все таки… Если бы еще постоянно не оборачиваться и не прислушиваться. Так точно параноиком станешь, или уже им давно стал?
Сивый пер как танк, без отдыха, не показывая усталости, а может и правда пока еще не устал? Поскольку я шел в впереди и показывал дорогу, да и вообще, кто тут главный? Притормаживать, сбавлять темп, устраивать привал, было как то в западло… не по пацански… Я шел вперед, проклиная себя за глупую гордыню, но тем не менее…
Тот, молчал всю дорогу, и о чем то размышлял. Все таки интересно, о чем он думает… Тему я ему накинул достойную, есть над чем подумать. Осторожнее только все надо. Деликатнее, что ли…
В ворота стаба я постучал ногой. Сверху, через бойницы на нас с удивлением смотрели стволы автоматов. Ворота сохраняли гордое молчание.
- Сова открывай, медведь пришел, - выдал я усталым голосом.
Пройдя несколько шагов за закрывшимися за нами воротами, я скинул поклажу на землю, точнее на грязные бетонные плиты. За моим жестом доброй воли, последовал Сивый. Человек восемь автоматчиков стояли полукругом, рядом с нами, плюс стрелки на стене. Лица у всех были не знакомые, во всяком случае, я никого не признал. Обратился ко всем сразу: «Я Пустой, к Шкафу».
И на стенах, и рядом, одеты были кто во что горазд, камуфляж, тренировочные костюмы, берцы, сланцы… Рожи у кого выбриты, у кого нет. И все какие то грязные, чуханные… Каков поп, такой и приход. При Кареле, такого не было.
Один, после не долгого совещания, кивнул мне и Сивому головой по очереди, мол, двигай за мной. Даже не осмотрели нас, обормоты. Мы походу пути крутили головами, разглядывая окрестности. Кругом мусор, как в цыганском таборе, грязь, только грфити на стенах не хватает и костров в бочках. Бомжатник. Но и народу в стабе не видно, скорее всего, Шкаф всех под замком в казарме держит. Начал боятся населения или просто крыша и дальше отъехала?
Бумажки и тряпки с земли, начали исчезать по приближению к «аудиенции верховного вождя». В дом меня на этот раз не пустили. Шкаф стоял у входа, одетый как турист или отдыхающий на тур базе, шорты, майка – "алкашка" и сланцы. Рядом с ним терлись несколько особ приближенных, но те уже были в камуфляже. Меня больше всего поразило, что Шкаф курил сигареты, раньше, я за ним такого не замечал. Остановились в полутора метрах от входа, как вызванные на допрос. Сейчас и определится главное, будем мы жить, или нет. Человек с поехавшей крышей, с завышенным чувством собственного величия, весь на комплексах неполноценности… как его можно просчитать? В конце концов, все принесенное нами оружие, я приношу ему в дар, и могу еще принести, много. Точнее, мы в вдвоем можем. Нам всего лишь, пожить тут, недельки с две, а потом мы свалим. Оба.
Примерно, все это, я и высказал Шкафу. Угодливая и слегка придурковатая улыбка просто не сходила с моего лица.
Сивый, посмотрел на меня, потом на толстяка, поморщился и отвернулся в сторону, вообще повернулся от меня и Шкафа в пол оборота и стал напряженно что то разглядывать на «Базе». Весь мой разговор, казалось его совершенно не интересовал.
К Шкафу, который все это время стоял на ступеньках, возле входа в дом с двумя «камуфляжами», быстро подошел какой то тип и по всей видимости доложил о привалившем на них счастье, в виде моих даров. Я догадался об этом по обрывкам разговора, который расслышал. Тот, постарался скрыть довольную улыбку, почесал рукой живот, который заметно вырос, подтянул длинные шорты и спустился вниз по ступенькам. Не глядя на меня и не протягивая мне руки, встал сбоку от меня и Сивого.
Еще раз подтянул штаны и обращаясь к Сивому, снисходительно но властно пробубнил:
- Я Шкаф, – наконец то представился он ему.
- Мне похуй.
Сивый, даже головы не повернул в его сторону. Он продолжал что то внимательно, щуря глаза и морща лоб, рассматривать на территории стаба.
У Шкафа бы отпала челюсть, но этому мешало несколько появившихся подбородков. Он просто молча стоял, сложив руки на животе и изумленно уставившись на вновь прибывшего. Так с ним уже не говорили уже очень долго, с тех самых пор, когда он был никем, всеобщим посмешищем, забитым и униженным.
Сивый, наконец то повернулся и посмотрел на Шкафа. Мне показалось, что он прыснет от смеха, но вроде показалось. Шкаф, явно не понимал, что ему сейчас сделать, его унизили на глазах его приближенных, они все слышали и видели.
ТАК НЕЛЬЗЯ! Никому нельзя! Но его мозг слишком долго собирал, обрабатывал и систематизировал информацию.
