— Плазма и косорукие протезисты меня не убили, — сказала я и икнула. — Это сделал паленый алкоголь.
Усилием воли я подняла себя с пола. Именно подняла, а не встала. И все затем, чтобы рухнуть на кровать.
На тумбочке рядом с кроватью лежала бутылка минералки и пара таблеток.
— Какая я умная, что подготовилась, — пробормотала я, беря таблетку. — И какая же я дура, что так нажралась.
Через несколько минут стало гораздо легче. Собравшись с силами, я добралась до ванной.
Контрастный душ окончательно привел меня в чувство.
Осмотрев обстановку, я сделала два вывода.
Во-первых, я дебоширила только в номере. И дебоширила знатно.
Во-вторых, это не алкоголь паленый, это я много выпила. Очень много.
И возник вполне логичный вопрос.
— И нахрена ты так нажралась, скажи мне, Алекс? — пробормотала я, садясь на кровать.
Три бутылки бренди. Для киборга с двумя печенями это не так много, как может показаться.
Вот только в баре не хватало гораздо больше стеклотары. Найти ее не составило труда — лежала на полу, пустая.
У меня ушло несколько минут, чтобы вспомнить прошедший вечер.
Я начала с культурного отдыха, а закончила все безобразной пьянкой в одиночестве.
Моя стандартная некультурная программа. Такое я себе позволяла раз в несколько месяцев.
Это не слабость, это перезагрузка уставшего мозга.
После пьянства я завалилась спать. И мне снился сон.
Я наморщила лоб. Почему-то показалось очень важным вспомнить его.
Это удалось, но частично. Кое-что я смогла вспомнить. Несколько человек, которые мне снились.
Я вздохнула. Помолчала. Вытащил из прикроватной тумбочки пачку сигарет. Закурила.
В который раз порадовалась, что в пачку встроена зажигалка.
Короче, я сделала все, чтобы не думать о причине, которая заставила меня нажраться до скотского состояния.
Державшее в тонусе напряжение и эйфория от успешного побега отступили. И в голову полезли мысли. Тяжелые мысли. О погибших, о тех, кого мне теперь не увидеть. И я напилась.
Все просто, банально. Но почему-то было жутко стыдно.
Из глаз покатились слезы.
Спустя несколько мгновений металлическая ладонь встретилась с щекой. С силой удара я перестаралась, но это меня отрезвило.
Хватит, Алекс. Слезы делу не помогут, как и пустые сожаления.
Надо либо что-то исправлять, либо занять насущными проблемами.
Как и многие хорошие мысли, эта на практики была труднореализуема.
Подавать весточку друзьям, что я жива? Они ребята умные, наверняка, сложили два и два.
Выслать ребятам денег с понятным только им сообщением? Можно, но глупо.
Кредиты им помогут, но «Олимп» возьмет под контроль. Только жизнь испорчу. Или же компания станет использовать их как наживку.
Попытаться вытащить моих ребят из лап «Олимпа»? А может что попроще сначала? Ну там гору свернуть? Звезду с неба достать?
— Ничего с этой ситуацией не поделаешь, — выдыхая дым, пробормотала я.
Найти полупустую бутылку не составило труда, но после секундного колебания я швырнула ее в утилизатор.
— Вот и правильно, — преувеличенно бодро сказала я. — Раз уж прошлая жизнь меня выкинула на помойку, самое время строить новую. Это ведь так просто… Справлюсь, и не из таких передряг выбиралась!
Часть 1. Глава 6
Твой последний урок —
Небо любит прощать,
А земля — любит крылья скрутить.
Твой последний урок —
Мир — сплетенье дорог,
Ты сама выбираешь, как жить!
Корsика «Сенсей»
Знаете, что я поняла на двадцать третьем году жизни?
Что Фортуна любит демонстрировать мне не только свою шикарную улыбку, но и свою не менее роскошную задницу!
Причем второе ей нравится гораздо больше.
На шестой день полета нас разбудил сигнал аварийной тревоги. Более действенного способа поднять меня из кровати не было.
Спустя полминуты я уже была одета, экипирована и готова к бою. Вот только было непонятно с кем.
Пираты? Ликвидаторы «Олимпа»? С кем сражаться?
Или наш корабль разваливается и нужно прорываться к спасательным капсулам?
— Уважаемые пассажиры, говорит капитан корабля! Просим вас сохранять спокойствие, наш корабль… — раздался голос из динамиков.
Из короткой, но убедительной речи капитана я поняла одно. Мы в заднице.
Оказалось, что у нас из строя вышел один из трех двигателей. Капитан заверил нас, что корабль способен долететь до места назначения и на одном, но протоколы безопасности это строго запрещают, поэтому мы отправимся к ближайшей населенной планете.
Ей оказалась мир со своеобразным названием Фан Ранцискос.
Обычная частная колония. Все ее население либо работало на шахтах и заводах, принадлежащих «Ант реплик», либо обслуживало тех, кто в ней работал.
Приземистые основательные здания, широкие пустынные улицы, наполненный смогом воздух и люди, скрывающие лица за специальными масками.
Я как будто попала в город гномов из очередного перезапуска Властелина Колец.
Хотя моим искусственным легким отравленный воздух ничем не угрожал, без специальной маски и набора укрепляющих пилюль меня из космопорта не выпустили.
И обошлось это удовольствие совсем недешево.
Интересно, сколько тратит обычных рабочий на такой комплект в месяц? Наверняка, половину своей немаленькой зарплаты, а то и больше.
И почему я уверена, что поставку этих действительно необходимых товаров осуществляют хозяева колонии?
Наверное, потому что по-другому и быть не могло.
Как заверил нас первый помощник капитана, компания поселила пассажиров в самом роскошном отеле планеты.
Маленькая комнатка, узкая койка, встроенный в стену шкаф, откидной стол и древний терминал без доступа к Сети.
А еще номер был на минус третьем этаже.
Роскошь на Фан Ранцискос была очень своеобразна. Ну или не заверения старпома не соответствовали реальности.
Ладно, я не притязательна, в приюте условия были не лучше.
— Плевать, я здесь не задержусь, — пробурчала я, открывая рюкзак.
Таможня не стала досматривать пассажиров первого класса, ограничилась лишь проверкой документов. Но все равно я не рискнула идти через них при «полном параде».
Доставать винтовку из рюкзака я не стала — слишком нагло. Натянула броник, разгрузку, распихала по карманам гранаты и батареи, прицепила на пояс кобуру и убрала в нее плазмоган.
Поморщившись, я вытащила из аптечки ампулу с нейропазином. В последние дни аугментации радовали меня крайне «приятными» ощущениями. Делали они это внезапно и как водится в неподходящий момент.
Вчера утром пришлось принять одну капсулу, но боль уходила медленно.
За время своего побега я уже истратила три упаковки лекарства. Всего лишь за три с половиной недели.
Использовать нейропазин не хотелось. Креветки его знают есть ли он в открытой продаже на Фан Ранцискосе.
Но слишком силен был соблазн окончательно избавиться от боли. Да и ситуации могут быть разные…
Поморщившись еще раз, я убрала аптечку в рюкзак.
— Оставим лекарство на черный день, — пробормотала я, выходя из номера. — Перетерплю.
Гостиницу я покинула через служебный вход, который за пару кредитов открыл мне один из служащих.
Мелочь, но выходить через парадный выход мне не хотелось.
Я надела на лицо дыхательную маску, накинула капюшон и отправилась в город.
После подставы с лайнером, я не горела желанием обращаться к крупным перевозчикам.
Я очень сильно сомневалась, что смогу выйти на местных контрабандистов. Именно к этому криминальному элементу корпорации в частных колониях были беспощадны. Слишком много большие боссы зарабатывали благодаря монополии на перевозку.
