— Отлично. На удивление. Верни мне моё лицо, если не трудно.
— Конечно, господин.
— И про голос не забудь. Не хочу разговаривать чужим.
Спустя час я вернулся в прежнее состояние. Более-менее. Не скажу, что камердинеру удалось восстановить мою физиономию на сто процентов, но я сам подправил его работу, руководствуясь оставшимся в памяти арматотриума «слепком» с прежнего лица. Обличье психотерапевта тоже осталось в нём. Может, ещё пригодится. Хотя вряд ли. Но как стирать из арматориума лишнее я не знал. Наверное, с помощью оборудования, имевшегося в лаборатории. Надо будет со временем разобраться в нём получше.
Зато я сделал вывод, что могу сохранять свои обличья. Если мне придётся снова прибегать к мимикрии, это станет полезной функцией арматориума.
Приведя себя в порядок — во всех смыслах — я отправился ужинать.
Бонифаций Никанорович подал запечённую куропатку с пряностями, рататуй из баклажанов, кабачков, помидоров и перца, а на десерт — сливочное крем-брюле с хрустящей карамельной корочкой.
В Нижнем мире я ничем таким не питался. Как и в детском доме, ясное дело. Повар же чуть ли не каждый день готовил какие-нибудь изыски. Вероятно, пытаясь меня поразить и доказать, что не делиться результатами его кулинарного мастерства с другими аристократами — преступление.
Увы, до званых вечеров и балов было ещё далеко. У меня не было для этого денег. Все средства тратились на дела насущные.
После ужина я прихватил ещё кофе и отправился к себе — смотреть вечерний выпуск новостей. Я старался держать себя в курсе происходящего в империи. Если я собираюсь тут остаться на неопределённое время, да ещё имею амбициозные планы, надо знать, что почём.
Ну, и не мешало бы решить, как развить свои способности чуть более резвыми темпами, чем это происходит в этом мире. Конечно, у меня вся человеческая жизнь впереди — а если повезёт закончить работу Николая Мартынова, то даже больше — но ползти черепашьим шагом не хотелось. Терпение не моя главная черта.
Для этого нужно бы найти источник силы. Конечно, у меня есть Антивещество, дающее неограниченное количество энергии, но я не могу использовать его на полную катушку, если хочу и дальше сходить за обычного члена общества. Значит, не помешала бы альтернатива. Вот только где её взять?
Предаваясь размышлениям, я и провёл пару часов. Параллельно пялясь в экран телевизора. Все новости автоматически закладывались в арматориум, так что стараться запоминать события специально не требовалось.
Наконец, я решил, что пора отправляться делать уроки. Задали не так уж и много, и благодаря арматориуму выполнял задания я быстро, но всё равно просидел над книгами и тетрадями до полуночи.
Вот, кстати, чего ещё хотелось бы, так это поскорее закончить чёртову школу. Но, увы, в этом мире существовали чёткие правила, и сироте их не обойти. Разве что я стал бы вундеркиндом. Так тут называют детей с выдающимися умственными способностями. Наверное, я даже смог бы провернуть нечто подобное, но это непременно привлекло бы внимание. А учитывая, что мне уже приходилось проходить проверку на наличие арматориума… В общем, тоже не вариант.
Приняв душ, я натянул шёлковую пижаму и завалился в кровать. Ставр нахально устроился у меня в ногах, делая вид, что его тут нет. Ладно, пусть. В конце концов, ему скоро предстоит стать моим школьным проектом по химерологии, так что, в некотором роде, я псине кое-что должен.
* * *
Меня разбудило негромкое рычание. Открыв глаза, я понял, что звук издаёт питомец. И в нём слышалась тревога. Что-то здорово обеспокоило собаку.
— Какого хрена, Ставр⁈ — сев на кровати, я протёр глаза.
Псина немедленно ломанулась ко мне, топча лапами. Ох, и тяжёлый же ты стал, дружочек!
— Ну, что такое?
Повернув голову, Ставр уставился в окно. Мышцы его были напряжены, шерсть вдоль хребта приподнялась. Пёс оскалился, снова издав низкое рычание.
Похоже, снаружи что-то происходило.
Я прислушался. Тишина. Но собака явно что-то чувствовала. И не похоже, что это был привычный звук.
Ладно, посмотрим…
Сдвинув с себя Ставра, я откинул одеяло и босиком прошлёпал к окну. Приоткрыл тяжёлую бархатную портьеру.
Сад заливал яркий лунный свет. Он отражался в слое снега, усиливая видимость.
Ставр нервно вился у моих ног, то рыча, то скуля.
— Тихо! — шикнул я на него. — Не мешай!
Я скользил взглядом по пространству сада, но не видел ничего подозрительного.
— Василиса!
— В чём дело? — раздался голос за спиной. — Ква-ква, почему тебе не спится? Это чёртова псина разбудила тебя, а ты решил, что и мне не надо…
— Цыц! Ставр что-то почуял.
— Например? — скептически отозвалась Василиса. — Крысу?
— Не думаю. Похоже, снаружи кто-то есть.
— Ну, и что? Даже если и так, чего ты всполошился-то? Дом надёжно защищён магией. Сюда и муха не проскочит. Хотя какие мухи зимой?
— Если кто-то явился со злым умыслом, то когда он нападёт — лишь вопрос времени. Я не собираюсь сидеть и ждать этого. К тому же, хотелось бы знать, что происходит.
— Ну, а я-то тебе зачем понадобилась? — подозрительно осведомилась Василиса. — Отправь своего лохматого приятеля. Раз уж он, видите ли, что-то там почуял.
— Не говори глупости.
— То есть, ты хочешь, чтобы на улицу сгоняла я?
— Браво! Ты являешь чудеса сообразительности. Давай, метнись и погляди, кто там бродит.
— Проклятье, хозяин! Вот всегда ты так! Как приспичит, так вынь да положь! А всё твоя мерзкая псина!
С этими словами чур исчез.
Отсутствовал, правда, недолго. Прошло от силы минуты три, и Василиса нарисовалась на подоконнике. Буркнула:
— И снова здравствуйте!
— Ну, что там на улице? Нашла кого-нибудь?
— Ага. Двое из ларца. Не скажу, что одинаковы с лица, но явились точно вместе и не ради того, чтобы селфи сделать на фоне твоей развалюхи. Видок у них серьёзный, и фамильяры их мне совсем не понравились.
— Чего это?
— Здоровые. Один в виде ящера, другой — филин. Рыскают по саду, ищут, где пролезть можно.
— Они тебя видели?
Лягушка обиженно фыркнула.
— Обижаешь, хозяин! Я как тень в ночи. Ни хрена меня не видно, если не понял.
— Понял-понял. В дом им не пробраться, но очень охота выяснить, от кого пожаловали.
— А зачем, спросить не хочешь?
— Да, вроде как, ясно. Убивать меня.
— И что делать будешь? Отсиживаться?
— Ты меня не подначивай.
— Не собиралась. Но думаю, когда они поймут, что в дом не пролезть, засядут в парке. Мест там укромных полно. Будут ждать, пока выйдешь.
— Ждать я не люблю. Пожалуй, надо подышать свежим воздухом перед сном.
— Эй, погоди! — всполошилась Василиса. — Я это… пошутила! Мужики реально серьёзные, завалят они тебя. Сиди уж дома, в тепле. Или охрану подряди. За что они бабки-то получают? Кстати, по факту, уже не отработали: упыри эти за ограду-то проникли уже. И не заметил никто.
— Сама знаешь, что не так это и трудно.
— И тем не менее! — лягушка была неумолима. — Зарплату им срезать надо! Или пусть сейчас валят их! Искупают промах кровью, так сказать.
— Кровожадная ты тварь, — я осуждающе покачал головой. — Пошли поглядим, что за гости пожаловали.
— Господин, я ведь не шучу! Прикончат они тебя — как пить дать! Судя по фамильярам, это маги не самого низкого класса. И оба точно круче тебя.
— Ну, тогда сделаем иначе. Запустим их сюда. Откроем лазейку. В доме они будут на чужой территории, а мне тут каждый закоулок знаком.
— Тоже плохая идея, — начала лягушка, но я уже направился к двери.
Выйдя из комнаты, прошёл в помещение охраны. Внутри сидел парень лет двадцати семи. При моём появлении резво вскочил, отвесил поклон.
— Расслабься, — бросил я, приближаясь к мониторам. На них никаких незваных гостей не было. — У нас тут инцидент намечается. Василиса, где эти гондоны сейчас?
Чур тут же материализовался на столе перед экранами, заставив охранник вздрогнуть от неожиданности.
