Обессиленная, я почувствовала, как сползаю на ковер.
- И как это понимать? – прошептал голос, ловя меня и затаскивая себе на колени. Я чувствовала, что плачу, уткнувшись носом в его жилетку.
- Простите, - прошептала я, давая волю тем чувствам, которые ни одна воспитанная женщина высшего общества, никогда не проявляла. – Просто я…
- Значит, это правда? – послышался голос, когда я замерла на его груди. – Вы действительно меня любите? Старого, вредного дракона?
- Я не знаю, - прошептала я, сжавшись во всхлипывающий комочек. – Я сейчас ничего не знаю… Мне ужасно стыдно…
Я нашла его палец, взяла в руку и попыталась успокоиться. Юбка помялась, а я на мгновенье представила, что вместо него кто-то другой, и мне стало так … так… больно… Другой запах, другие глаза… И не дракон вовсе…
- Это был поступок не маленькой девочки, какой я вас считал, - послышался удивленный голос. – Это был поступок взрослой, отчаянной женщины… И теперь я снова держу на руках маленькую девочку, которая трется сопливым носиком об мою жилетку. Мне кажется, что теряюсь, кто вы?
Я промолчала, чувствуя, что меня гладят и успокаивают.
- То есть, вас ничуть не смущает уродливый шрам на моем лице? – послышался голос, а я притаилась на его груди. – Не смущает то, что я никогда не смогу потанцевать с вами… Не смогу носить на руках… Вас это не смущает?
- Сначала смущало, - едва слышно прошептала я. – А потом… потом я перестала это видеть… Я и забыла про ваш шрам… Мне кажется, что без него вы были бы другим…
- Ах, другим… - вздохнул Венциан, продолжая меня утешать. – Старый вредный дракон со шрамом, который не может ходить, оказывается, действительно вам дорог?
- Я не знаю, - прошептала я, перебирая пуговицы на его жилете. – Я звала вас тогда, в ночлежке… Каждый день я подходила к разбитому окну, заткнутому тряпками, смотрела на небо и звала моего дракона… Потому что в мире не было никого, кто бы смог меня защитить… А мне так нужна была защита… Даже во сне я звала вас… Забери меня отсюда! Я шептала это каждый день, когда смотрела в окно. Но вас все не было…
- Но я же пришел? – погладили меня по голове. От этого у меня слезы потекли по щекам. – Я же нашел тебя…
Впервые его голос был таким ласковым, что мне показалось, передо мной совсем другой человек. Он нежно гладил меня и смотрел на меня странными глазами.
- Нашли, - прошептала я, глядя на него сквозь слезы.
- Я искал тебя, - мои волосы убрали с лица. – Каждый день искал. Пытался вспомнить все, что знал о тебе. Я был уверен, что тебя забрали дальние родственники. И когда увидел ночлежку, я не поверил…
- А папа… - прошептала я, глядя на него.- Папа вам обо мне ничего не рассказывал?
- О, он только и говорил, что о тебе, -донесся голос Венциана. – Про то, как ты перевернула сервиз.. Про то, как ты на прогулке прищемила платье дверце кареты…
- Даже такое? – ужаснулась я.
- И каждый раз он говорил о том, как сильно он тебя любит. И что согласился на авантюру с алмазами только потому, что хочет сделать тебя принцессой… Принцессой Алмазных Копей, - утешали меня.
Я снова прильнула к его груди, чувствуя, как бьется чужое сердце и как меня обнимают сильные руки.
- А не было другого выхода? Позвать целителей? – спросила я, вспоминая папу.
- Увы, нет. Это уже потом я узнал, что целители сталкивались с таким. Но ничем не могли помочь, - утешали меня.
А я снова заплакала, представляя бедного папу, который даже мухи никогда не обидит.
- Ты звала, и я пришел, - послышался шепот. – Прилететь, увы, не смог… Не хотелось привлекать внимание… Потом сказали бы, что похитил девушку...
- Я не думала, что драконы оборачиваются людьми, - прошептала я, чувствуя обессиленную усталость.
- Мы, драконы, очень стесняемся этого, - послышался смех.Мои глаза закрывались, а я чувствовала, что засыпаю прямо на чужих руках.
- Простите,- дверь открылась, а у меня не было сил даже посмотреть, кто пришел. Судя по голосу- дворецкий. – Вы бы не могли посмотреть… Там половину шторы кто-то срезал…
- Не могу, - послышался вздох. – Меня прижал камушек…
Глава пятьдесят первая
- Простите, - уже сквозь сон слышала я. А дверь осторожно закрылась.
Я проснулась посреди ночи и сначала не поняла, почему я сплю в такой странной позе.
- Спи, бессовестное создание, - послышался голос Венциана, когда я осознала, что он держит меня на коленях. Туфелька упала с моей ноги на пол и валялась среди пушистого ковра. Мои ноги были перевешены через ручку кресла, а я устроилась у него на сгибе руки.
- А как же вы? – спросила я, вспоминая звон пощечины и пылкий порыв. И мне вдруг стало ужасно стыдно. В полумраке комнаты, где не горели свечи, и лишь свет из окна придавал предметам очертания, мои щеки пылали, словно пожар.
- Глупый вопрос, - заметил Венциан. Луч света падал на половинку лица, обезображенную шрамом, и я осмелилась провести по ней ладонью. В этот момент внутри что-то странно заволновалось, а я отдернула пальцы.
- И все-таки он вам не нравится, - усмехнулся Венциан. -
- Мне просто, - смутилась я, не зная, что со мной происходит. Это новое чувство пугало, завораживало и ужасно волновало. – Мне просто…
- Противно? – спросил тихий голос.
- Мне хочется его… поцеловать… - закрыв глаза, прошептала я. – Он почему-то меня … волнует…
- Дожили. Мою жену волнует мой шрам настолько, что ей хочется целоваться, - послышался смех. – Кто бы мог подумать! Я тут значит, уверен, что она избегает смотреть на него, ибо он кажется ей безобразным. А тут, оказалось, что он ее волнует. Воистину, ты полна сюрпризов.
- Вы опять издеваетесь? – прошептала я, все еще чувствуя, как выскакивает из груди сердце.
- Нет, - послышался голос Венциана. Он взял мою руку и поднес к губам. – А что еще вас волнует? Не бойтесь. Нас никто не слышит, а я умею хранить тайны. Я же никому не рассказываю, как ваш папа сломал трость об карету, когда вы прищемили дверь платьем, и как потом ее чинил целый магический консилиум. Я же не рассказываю, как вы втайне воровали конфеты, когда были совсем маленькие. И читали газеты, прячась в столовой за скатертью.
- Я тогда была маленькой, - вздохнула я, поражаясь, как много папа обо мне рассказывал.
- Так что вас еще волнует… Если стесняетесь можете шепнуть мне на ушко… - послышался мягкий голос.
Я вспомнила страстный поцелуй, который я видела в саду, не зная, как сказать об этом.
По моей шее скользила рука, а я замерла, вспоминая страсть в саду…
- Вы и правда хотите выдать меня замуж за другого? – спросила я, вцепившись в его жилет руками.
- Однажды ты чуть не убила меня, - послышался вздох, а меня прижали к себе. – А потом вернула к жизни…
- Вы жалеете об этом? – спросила я, дрогнувшим голосом. Только сейчас я начала осознавать, что этот человек отдал за меня возможность ходить… Моя жизнь стоила его ног… И красивого лица, которое теперь обезображено шрамом.
- Я жалею только о том, что не могу встать, взять тебя на руки. Жалею, что не могу прижать к себе, ведя в танце… Твой отец говорил, что ты очень любила танцевать. И как только вы ехали в гости, ты первым делом спрашивала, а танцы будут? – услышала я, в полумраке.
- Но мы можем попробовать! – твердо решила я, вспоминая чудесные вечера с танцами. – Даже если не получится, вы сами сказали, что нас никто не видит и не слышит.
- И где мы возьмем музыку? – отпустили меня, разрешив встать. Платью пришел конец. Оно было настолько помятым, что на нем залегли складки.
- Сейчас, - прошептала я, осматриваясь и направляясь в свою комнату. Я поискала шкатулочку, в которой когда-то хранились драгоценности, и нашла ее. Сейчас там лежали какие-то сережки, колечко с маленькими бриллиантиком, который подарил мне папа. Он сказал, что это – первый бриллиант из Копей, который смогли добыть. Внутри лежал ключик.
