Серый тогда в его словах мало что понимал. Кивал, конечно, а глаза так и тянулись к экрану, к мелькающим на нем картинкам и длинным простыням текста — хоть и знал, что ни кино, ни книжек о приключениях в компьютере нет. Впрочем, даже если бы были, «насиловать технику», чтобы посмотреть кино, отец бы не позволил.
В ту ночь Кирилл копался в простынях текста и разглядывал картинки с изображениями лыж почти час, с каждой новой простыней разочарованно качая головой. А потом вдруг шлепнул ладонью по столу:
— Есть! Не зря я был уверен, что все придумано до нас. Смотри, — и показал Серому невзрачную картинку с изображением ленты, свернутой в рулон. — Это называется камус. То есть, изначально-то камус выглядел по-другому. Так называли меховые чехлы, которые надевали на лыжи — чтобы и к зверю бесшумно подобраться, и на уклоне не оскальзываться, и в снегу не вязнуть. — Показал другую картинку — лыж, обернутых в мех.
Серый взвизгнул:
— Круть! Давай такие сделаем!
Отец улыбнулся:
— Выглядит симпатично, не спорю. И сделать такие можно, конечно — но получится крайне специфическая штука. А нам нужно что-то универсальное — такое, чтобы и все перечисленные функции выполняло, и при необходимости давало хорошую скорость. Я был уверен, что до того как все случилось решение нашли, и не ошибся. Смотри, — отец снова ткнул на картинку с лентой, — у этой штуки — клеевая основа. Ты просто берешь ее с собой, при необходимости отрезаешь кусок нужного размера и клеишь на лыжи. А после того, как закончил с охотой, ленту отрываешь.
Серый тогда вздохнул — лыжи в меховых чехлах ему понравились гораздо больше дурацких наклеек. Идею отца оценил позже, когда зимняя охота прочно вошла в жизнь поселка.
Серый и Мрак гордо носили звание лучших лыжников в округе, за пять лет приноровились носиться с такой скоростью, что никто угнаться не мог. А с бункерной они измучились насмерть.
Если по ровной поверхности девка еще ползла, то при малейшем уклоне норовила грохнуться —не могла сладить со скользкими лыжами. До поселка добралась на трясущихся ногах и с белыми губами. Устала.
Забор поселка ощетинился колючей проволокой, ворота оказались запертыми. Стучаться и кричать не стали, решили просто подождать, пока обитатели заметят гостей. Серый догадывался, что времени пройдет немного — так оно и оказалось.
— Чего надо? — настороженно окликнули из-за ворот, не здороваясь и не открывая.
— Да много чего, — уклончиво отозвался Серый, — откроешь — расскажем.
— Угу, разбежались! Катитесь, пока целы.
— Ты чего такой сердитый, хозяин? Мы ж не с пустыми руками. — Серый вытащил из кармана специально припасенную замануху — таблетку сухого горючего. С тех пор, как отец освоил производство, этот товар стал одним из самых востребованных в Цепи, Серый полагал, что и южан он должен заинтересовать. Развернул обертку, показал таблетку на ладони: — Во!
— Это еще что?
— Горючка. Берешь с собой — и о том, чтобы в ливень костер разжечь, или, там, воды вскипятить, палатку обогреть, можешь даже не париться.
— Врешь, — не поверили за воротами.
— Не обучен. Спроси кого постарше — подтвердят, что до того как все случилось было такое.
— А вы где взяли?
— Сами сделали. По восстановленной технологии.
— Чё? — озадачились за воротами.
— Вот тебе и «чё»! Старшего зови, говорю.
Спустя минуту из-за ворот прогудели:
— Ну, я старшая. — Серый переглянулся с Мраком: хотел убедиться, что ему не показалось, и густой басовитый голос действительно говорит о себе в женском роде. — Вы кто такие?
— С севера пришли. — Серый не знал, как объяснить точнее. — Дом у источника, слыхали?
— Нет, — отрезали из-за ворот, — и слышать не хотим! Проваливайте.
— Дак, хозяйка... — начал Серый.
— Соли в задницу хочешь? — деловито предложили из-за ворот. — Для скорости. Или сразу боевым жахнуть?
— Да что ж ты такая негостеприимная, — всплеснул руками Серый. — Смотри! — Положил таблетку в снег, поджег. Над сугробом вспыхнуло синеватое пламя.
Голоса за забором стихли. Серый надеялся, что от восхищения.
— Двадцать минут гореть будет, — пообещал он, — в любую погоду! А просим-то — сущую малость.
— Что? — быстро спросил голос, заговоривший первым.
— Не твое дело, — перебила его «хозяйка», — Пошли вон отсюда, кому сказано! — из-за ворот грохнул выстрел. Видимо, в качестве подтверждения серьезности намерений.
Бункерная аж присела. Серый тоже шарахнулся — не ожидал такой резкости.
— Побежали! — бункерная дернула Серого за рукав. — Она не будет разговаривать. Она нас боится.
— Кто? — Серый рывком заставил девчонку подняться. Уже и сам понял, что надо валить.
— Эта женщина! Которая главная. Тому, второму, интересно. А она боится.
От ворот троица улепетывала с максимально возможной скоростью. Дух перевели лишь после того, как ограда поселка скрылась за поворотом.
Бункерная, остановившись, тяжело дышала.
— Теперь... можно... помедленнее? — умоляюще посмотрела на Серого.
Тот пожал плечами:
— Вроде не гонятся... Отдохни, ладно.
Бункерная с готовностью плюхнулась в снег. За время переходов успела перенять у спутников наиболее удобный способ отдохнуть, не снимая лыж — лечь на бок и вытянуть ноги.
— Приют будем искать? — Мрак смотрел на бункерную, думая явно о том же, о чем и Серый — еще один переход девчонка не выдержит.
— Да какой приют, — Серый поморщился. — Не факт, что они тут вообще водятся. А, если водятся — не факт, что и оттуда пальбой не погонят... С чего местные такие нервные-то? А?
Мрак пожал плечами:
— Пёс их разберет. — Прищурившись, посмотрел на небо — с него начали сыпаться колючие снежинки, пока еще редкие. — К лесу надо откатываться, метель поднимается.
Преодолев подлесок, с дороги сместились в сторону, под защиту разлапистых елок. Нарубили лапника, выстелили «подушку» — поставить палатку. Девчонку пристроили сидеть на поваленном дереве, на этот раз повалиться в снег Серый ей не позволил. Велел допивать остатки чая из термоса.
— Там кто-то есть, — пискнула бункерная, когда Серый, ухватив за подмышки, потащил ее в раскинутую палатку.
— Где? — насторожился Серый.
— Там, — бункерная дернула головой в сторону елок.
И мгновение спустя Серый разглядел, как едва заметно качнулись заснеженные лапы. В ельнике действительно кто-то прятался. Прошипел:
— Что ж ты сразу не сказала?!
— Я звала, вы не слышали.
Ну да, еще бы они услышали. В ушах метель свистит, а голос у уставшей девчонки — как у больной пичуги.
— Мрак, — тихонько окликнул Серый.
— Понял, — так же тихо отозвался Мрак. Он, подобравшись, смотрел в сторону ельника. — Девку спрячь. Разберусь. — Отошел в сторону и принялся надевать лыжи.
— Далеко собрался? — нарочито громко позвал Серый.
— Дров поищу. — Мрак оттолкнулся палками и покатился в сторону, противоположную той, где колыхались еловые ветки.
— Он не там, — встрепенулась бункерная.
— Ч-ш-ш! — Серый прижал к ее губам варежку. — Мрак знает, что делает. Не мешай. — Откинул полог палатки, помог девчонке забраться вовнутрь. — Сиди, тут хоть не дует. — Раскатал коврик, поверх бросил единственный спальник, показал кивком: — Ложись пока так, потом печку растоплю, — и торопливо выбрался наружу.
Долго ждать не пришлось: скоро из ельника донесся вскрик, закачались, роняя снежные шапки, развесистые лапы.
Мрак выбрался на утоптанную полянку спиной вперед, чтобы не царапаться о хвою. Чужаку он заломил руки назад и держал его перед собой на весу. Еще издали Серый разглядел, что пацану лет двенадцать, вряд ли больше.
***
— Ты кто такой? — Мальчишку поставили на колени в снег, руки стянули сзади ремешком, которым связывали лыжи. — Откуда взялся?
— Из Барыбино я. Того поселка, откуда вас погнали. Это я с вами разговаривал, пока Эльвира не пришла.
Пленения пацан, как ни странно, не испугался. На лице, укрытом от морозного ветра шарфом и туго затянутым капюшоном, сверкали одни глаза, но смотрели они смело.
