Так что я еще раз кивнул.
Собеседник удовлетворенно принялся вещать дальше:
— Особое внимание мы уделяем уфологии и поискам контактов с иными цивилизациями. Некоторое время назад мы получили информацию, что на квази-планету Сиротка прибыл неопознанный летающий объект, неизвестным способом миновав сторожевые дроны... Мне продолжить рассказывать или сами догадаетесь, что было дальше?
«А чего там догадываться? Все и так ясно. Сперва нас забросили на эту помойную планету, а потом и вовсе забыли о нашем существовании. Живите как хотите, а если сдохнете — еще лучше. Кому вы вообще такие нужны, отбросы общества? А тут — раз! Шарик из иного мира прилетел. И про нас сразу вспомнили! А дальше — подземоход, атака боевых дронов, железка у меня в пузе», — раздраженно подумал я, а вслух сказал:
— Мне все понятно.
— Спасибо, что сэкономили мое время, — с натужной вежливостью произнес Пятеркин.
Он даже улыбнулся, хотя лучше бы этого не делал. У него были просто ужасные зубы. Даже не зубы, а какие-то коричневые огрызки. Просто отвратительное зрелище. А я-то думал, что у спецагентов хорошая медицинская страховка...
Тут зазвенела мобила. В качестве рингтона стоял гимн Земли:
В мире всего превыше
Лишь Земля одна.
Она — наш дом и крепость,
Она — наша судьба.
Пятеркин лихорадочно полез в карман брюк и выудил мобилу. Модель была такой древней и убитой, что впору было удивляться, как аппарат еще работает.
Поднеся мобилу к уху, он спрыгнул со стула и вытянулся по струнке:
— Здравия желаю, товарищ полковник!.. Слушаюсь! Разрешите исполнять? На выход, — скомандовал спецагент мне, трясущимися руками запихав мобилу обратно.
Но я решил проявить твердость и выпалил:
— Я никуда не пойду, пока не узнаю, что случилось с Помилкой и остальными.
В ответ ствол его пушки уткнулся мне прямо в лоб.
— На выход! Быстро! — не терпящим возражений тоном рявкнул Пятеркин.
Аргументов против у меня не нашлось.
Я и мой конвойный медленно плелись по плохо освещенному коридору. Наверное, со стороны мы выглядели очень забавно. Дерганый мужик в черном костюме и заросший босой охламон в больничной пижаме— ну о-очень странная парочка.
Вокруг царили разруха и грязь. С потолка свисали обрывки проводов, на полу была разлита мутная с синеватым отливом вода, а стены покрывала черная плесень. Атмосферное местечко, ничего не скажешь.
Наконец мы дотопали до металлической двери, которую охранял антропоморфный робот, вооруженный черным длинноствольным бластером. Внешне он выглядел точь-в-точь как наш Комендант. Это был подгузник, или сокращенно подгуз — удешевленная модель боевого голема. Так их называли из-за одноразовости, поскольку изготавливали из дешевых материалов и в случае серьезной поломки сразу выбрасывали на свалку, как использованный подгузник.
Завидев нас, страж опустил торчащий из стены рычаг.
Тяжелая дверь, лязгнув, отъехала в сторону и явила взгляду просторный зал, освещенный множеством ламп. В центре стоял длинный стол, уставленный компьютерами, перед которыми суетились несколько человек, одетых в блестящие огнеупорные комбинезоны, сапоги на толстой подошве и в шлемы с прозрачными забралами. У всех на поясах в кобурах висели бластеры. Никакой другой мебели, кроме примостившегося в углу шкафа с надписью «Спецодежда» и располагавшейся рядом пузатой гипотермической капсулы, не имелось.
К нам подошел человек в шлеме и сказал что-то про технику безопасности.
— Мы ненадолго, — раздраженно бросил ему Пятеркин.
— Но...
— Свободен, — взгляд и тон моего провожатого заставил адепта правил замолчать и покорно удалиться.
Тем временем от стола отъехало и направилось к нам инвалидное кресло на магнитной подушке, в котором сидел человек в зеленом кителе с орденскими планками.
* Merdo! — дерьмо (рато.)
**Pugo! — задница (рато.)
*** Damne! — проклятье (рато.)
II. Полковник Годар
— Здравия желаю, товарищ полковник! — вытянулся в струнку Пятеркин и отдал честь офицеру, остановившемуся в двух шагах от нас. — Заключенный Вук Обранович доставлен на допрос!
В кресле находился сухонький старичок с добродушным, подвижным лицом. Макушку полковника венчал ежик седых волос, а над верхней губой пролегала полоска франтоватых черных усиков. Несмотря на преклонный возраст, глаза блестели молодцеватым задором, а на щеках проступал румянец.
А его средство передвижения просто поражало воображение. Я бы сравнил его с новеньким спортивным небоходом, от которого за версту разило большими деньгами. Мой батя-колясочник и мечтать не мог о таком!
«Так вот куда уходят заработанные налогоплательщиками денюжки!» — про себя заключил я.
— Полковник Годар, — представился старик. — А вы у нас, получается, Вук Обранович?
— Он самый, — отозвался я, созерцая чудо-кресло.
— Нравится? — полковник проследил за моим взглядом.
— Угу.
— Выполнено по спецзаказу, — с гордостью пояснил Годар и нежно провел рукой по кожаному подлокотнику. — В этом кресле вся моя жизнь! Оно нашпиговано умной электроникой, которая позволяет мне хотя бы на время забыть о недуге... У меня редкое заболевание позвоночника и оно, увы, не лечится.
Он тяжело вдохнул и с горечью добавил:
— Подумать только, живем в двадцать третьем веке, в космос летаем, а поставить на ноги больного человека не можем...
— Полковник, пора принять лекарство, — раздался из недр чудо-кресла нежный девичий голосок.
— Позже, Нора, — ответил Годар.
— Не забывайте, у вас режим, — настаивал шедевр технической мысли.
— Да помню я, помню.
Кресло слегка дернулось и голосок произнес:
— Мне придется сообщить об этом вашему лечащему врачу!
— Хорошо, хорошо. Сдаюсь, — полковник театрально поднял руки вверх.
Из спинки поднялась механическая рука со шприцем, которая сделала инъекцию в шею пациента, после чего убралась обратно.
— Познакомьтесь, это Нора, — сообщил Годар.
Я подумал, что старичок совсем сбрендил, но он уловил мое недоумение и растолковал:
— Креслом управляет суперкомпьютер с системой искусственного интеллекта «Новый разум». Сокращенно Нора.
— АНЯ. Нора. Прямо бабье царство какое-то, — хмыкнул я.
— Для меня нет никого дороже этих двух барышень. Моя организация и моя спутница жизни. И пусть вас не смущает, что я говорю о них как о живых существах. Мы, старики, любим иногда почудить, — по-кошачьи прищурился полковник.
Его речь прервал звук, похожий на попытки задыхающегося набрать воздух. Источником аудиопомех оказался Пятеркин. Его лицо перекосило, как отражение в кривом зеркале, спецагент весь напрягся и даже прикрыл рот рукой.
— Товарищ полковник, разрешите обратиться? — глухо произнес он.
— Обращайтесь.
— Разрешите выйти.
Годар смерил Пятеркина насмешливым взглядом и сказал:
— Идите. А когда закончите ваши... — полковник не смог сдержать улыбки, — ваши дела, приведите сюда других заключенных.
Спецагент пулей бросился к двери.
— Несчастный юноша, — покачал головой полковник. — Мы с ним чем-то похожи. Он тоже болен и тоже, увы, неизлечимо. Но я болен физически, а он — душевно.
— Да, я заметил. А что с ним? — я не стал скрывать интереса.
— Синдром Туретта. Может, слышали?
— Нет, никогда.
Годар кашлянул в кулак.
— Нора. Расскажи нам про синдром Туретта.
— Синдром Туретта — это болезнь нервной системы, характеризующаяся наличием у пациента множественных простых или сложных двигательных тиков...— начало было чудо-кресло.
— Спасибо, Нора, достаточно, — решил полковник. — В общем, страшная вещь, да еще и в таком возрасте.
Он понизил голос до шепота:
— Подозреваю, что у него серьезные проблемы с противоположным полом. Какая девушка будет терпеть его выходки? И это в пору бурной молодости, когда кровь кипит...
