Газлайтер. Том 22 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

Шельма обольстительно улыбается, проводя рукой по своим золотистым волосам, которые мягкими волнами ложатся на плечи.

— А ты, милый, стал сильнее, — мурлычет она с лёгкой усмешкой. — Уже пользуешься частичным Расширением сознания в Астральном Кармане.

Я пожимаю плечами, делая вид, что это пустяк.

— Да так, ничего особенного, — отвечаю буднично, скрывая, что мог бы провернуть и полное Расширение, если бы захотел. Зачем пугать зрителей? И давать о себе больше информации?

Шельма фыркает и усмехается, в её голосе слышится кокетство.

— Ну да, ну да, конечно! — Она приподнимает бровь, смотря на меня с лёгкой иронией.

Я ухмыляюсь в ответ, решая завершить эту небольшую сцену.

— Ладно, Демонесса, пока, — говорю с полуулыбкой.

Шельма тут же делает обиженный вид, скрещивает руки на груди, а её пышные волосы слегка подрагивают, подчёркивая драматизм момента.

— Что, уже? — произносит она с преувеличенной грустью. — Ну ладно… До скорой встречи, милый. Зови ещё.

Я мысленно отзываю её обратно в Жартсерк. Её образ начинает расплываться, словно растворяясь в воздухе. Лёгкое дрожание окружает меня, пока её присутствие окончательно не исчезает. На мгновение всё вокруг затихает, будто затухли последние шёпоты.

Фирсов, хмурясь, бросает взгляд в мою сторону:

— Что дальше, Филинов? Возвращаемся? Блокировка исчезла.

— Не торопись, учитель, — отзываюсь я, складывая руки на груди. — Демон ведь сюда не сам пришёл. Кто-то его натравил на Олежека.

Фирсов хмыкает, его взгляд становится задумчивым:

— Хм, да, скорее всего, Филинов. Ты на кого-то думаешь?

Я бросаю взгляд в сторону улепётывающих в белом тумане головастиков, которые ещё чувствую через сканирование. Маленькие твари, торопясь скрыться, оставляют за собой слабые энергетические следы.

— У меня есть парочка претендентов, — отвечаю я с ленивой усмешкой, прищурившись. — Но вместо того, чтобы гадать, лучше допросим свидетелей.

Глава 6

Головастики, которых Бельзовула наплодил перед смертью, пусть и неразумные, но всё же носят в себе отголоски его мыслей. Именно поэтому мы с Фирсовым потратили некоторое время на их погоню, сопровождаемую звонким смехом и радостным «агу-агу» Олежека. Эти твари, еще минуту назад казавшиеся достаточно дерзкими, разом потеряли всю свою храбрость после кончины хозяина, едва мы начали на них охоту, и рванули кто куда.

Но одного из них нам всё же удалось схватить. Я связал его псионической сеткой, словно паук добычу, и пришлось погрузиться в его примитивное сознание, выискивая хоть что-то полезное.

— Филинов, ты, конечно, уникальный кадр, — скривился Фирсов, наблюдая за моими действиями. — Но телепаты не умеют читать мысли Высших Демонов. Это аксиома.

— Умеют или нет, это вопрос спорный, — усмехаюсь я, продолжая копаться в голове твари. — Но Бельзовул, когда создавал этих головастиков, явно передал им часть своих мыслей. А они не обладают стойкостью Высшего Демона. Если копнуть достаточно глубоко, что-нибудь да всплывёт.

И всплыло. Поначалу — хаос и бессмысленные образы, но через мгновение всё обрело четкость. Передо мной промелькнули фигуры в рясах. Монахи. Всё стало на свои места: опять эти фанатичные ублюдки, гомункулы. Вот только их планы с каждым разом становятся всё изощреннее. Они явно учатся на ошибках и стремятся выйти на новый уровень.

— Ну понятно, — мрачно подытоживаю я, высвобождая голову тварюги из ментального захвата, а затем псионическим выбросом стирая ее с Астрала. — Опять эти монахи. Надо их прижать как следует, пока не шагнули на новую ступень интеллекта.

Фирсов хмыкает, бросив взгляд на улыбающегося Олежека.

— Ладно, Филинов. Пойдем прижимать, но в другой раз. Сейчас я сильно устал гулять по Астралу.

Я приподнимаю бровь. Фирсов признаёт, что устал? Что-то он совсем не в форме. Лицо осунувшееся, взгляд тяжелый. Значит, пора сворачиваться, пока не пришлось откачивать старого ликвидатора. Не хватало ещё, чтобы он свалился здесь, в Астрале.

Делаем переход. Следующее, что я осознаю — мы с Фирсовым уже сидим на кушетке в детской комнате, словно ничего и не было. Всё вокруг выглядит до боли привычным: мягкие пастельные тона, игрушки в углу, лёгкий аромат детского крема. Только негромкое гуканье доносится из кроватки, нарушая тишину.

Фирсов осматривается, потирает виски и морщится, будто воздух в комнате ему не по вкусу. Его взгляд цепляется за пространство, где ещё мгновение назад струился белый смог Астрала, теперь уже растворившийся.

— Филинов, — с раздражением бросает он, исподлобья оценивающе глядя на меня, — а Карман ты убирать не собираешься?

Я смотрю на него с лёгким интересом. Видно, что ликвидатору здесь явно некомфортно. Его движения чуть замедленны, а мимика выдает слабость, которую он упорно пытается скрыть. Карман ощутимо вытягивает из него силы, и это буквально написано на его лице.

Мелькает мысль — поделиться с Фирсовым энергией, чуть-чуть подкинуть, чтобы он пришёл в себя. Это легко: достаточно одного касания, и его усталость исчезнет. Но нет, слишком рискованно. Моя манипуляция энергией — тайна рода, тщательно оберегаемая годами. Жора и его способности засекречены, жабун — мой самый козырный легионер, и даже Фирсову не стоит нем знать. Он переживёт. Немного помучается, а потом выпьет коктейли Лакомки и станет как новенький.

Я сохраняю спокойствие и говорю так, будто речь идёт о прогнозе погоды:

— Учитель, не стоит убирать Карман. Ведь он образовался при рождении моего сына. Его психическая энергия выплеснулась наружу и сформировала ответвление Астрала.

Фирсов, как всегда, смотрит с лёгким прищуром, будто хочет разоблачить меня во лжи.

— Ага, рассказывай сказки. Чтобы младенец… — он запинается, его взгляд становится насторожённым. — Подожди, так ты не шутишь? Твой сын создал Карман?

— Здесь ему будет безопасно, — спокойно продолжаю я, игнорируя его ошарашенный тон. — Энергия Олежека не будет расходоваться впустую. А я позабочусь, чтобы никакие астральные твари не пробрались через ментальный барьер. Моему сыну здесь будет хорошо. Он сможет расти и развиваться как телепат.

На лице Фирсова появляется странная смесь удивления и недоверия. Он задумчиво проводит рукой по подбородку, словно взвешивает услышанное.

— Ты это сам понял? — спрашивает он, приподняв бровь.

— А как же ещё? — ухмыляюсь я, широко разводя руками. — Вы же сами учили меня разбираться в сложных вещах. А тут, если подумать, всё просто, ведь так?

Фирсов смотрит на меня с лёгкой завистью, в его взгляде читается тысяча невысказанных «но». Губы сжаты, а брови нахмурены, будто он пытается найти слабое место в моих словах.

— Ага, конечно, — бурчит он, выдохнув, как будто сдался. — Молодым мозгам, видимо, проще.

Я молчу, сделав непонимающую мину, а про себя весело ухмыляюсь. Всё понятно. Старый ликвидатор, похоже, обиделся. Ну ещё бы: человек всю жизнь провёл в ремесле, а тут юнцы вроде меня так легко разбираются в том, что ему самому недоступно.

Забавно.

Но мне-то что? Я давно освоил работу с Карманами ещё в усадьбе Филиновых. Знаю их структуру до мельчайших деталей, понимаю их повадки, если можно так сказать. В отличие от Фирсова, могу использовать их по максимуму. Хе.

— Не переживайте, учитель, — говорю спокойно, но чуть насмешливо. — Всё гениальное — просто.

— Ой, Филинов, всё, хватит, у меня уже перегрев. Не все телепаты в этом доме Грандмастеры, — бурчит Фирсов, тяжело вставая и едва удерживая равновесие под воздействием Кармана. Его голос звучит натужно, а движения выдавали усталость.

— Так значит, это твой парень Карман создал? — он бросает на меня косой взгляд и кривую усмешку. — Филинов, вот уж на что ты был неординарный, так и этот сорванец весь в папашу.

Я тоже поднимаюсь, не скрывая лёгкой, но вполне оправданной гордости за первенца.