Шок, отразившийся на моем лице, заставил доктора прерваться. Сердце отбивало просто запредельный такт, стремясь покинуть грудную клетку. Снова вернулась в воспоминания, снова перед глазами лицо Томаса – его невероятно теплый взгляд любимых глаз и добрая улыбка…
Даже когда он вернулся не в себе…
Даже когда нападал…
Он снова сделал это – спас мою жизнь. Пусть неосознанно и причиняя боль, но он это сделал, как и всегда. Благодаря ему я не умерла от укуса Мэлвина. Благодаря ему я все еще могу вернуться к нашим девочкам.
Я вскинула руку к груди, пытаясь унять бешено бьющееся сердце.
– Спасибо, – еле слышно проговорила я и села напротив Малика, рядом с Хантером.
– Рано благодарить, – его тон звучал уже предупреждающе. – Это еще не все.
– Ты сказал, что выяснишь, почему Джоанна успокаивается только рядом со мной, – Хантер подался вперед.
Джарах кивнул.
– Как я и говорил, это – не чудо. Ваши антитела, командир Солт, намного старше, чем те, что в теле Джоанны. Я не берусь спросить, кто и когда напал на Вас, однако предупрежу: не экспериментируйте с этим, пытаясь воспроизвести сценарий Джоанны. Это кончится плохо.
Он не предполагает – утверждает. Надо прояснить это сейчас же.
– В каком смысле? – спросила я.
– Мутация не остановилась. Она протекает в замедленном темпе, поэтому вирус может проявляться как посторонняя личность. Подобное уже случалось, но там зона поражения была не единична – на подопытного регулярно нападали мутанты, поэтому концентрация заражения увеличивалась, не давая возможности организму адаптироваться под новых «поселенцев». Мы записывали все изменения, происходившие с тем бедолагой, но помочь ему так и не смогли. Вывели приблизительную формулу вакцины, а протестировать не успели – он обратился.
Я тяжело сглотнула и пыталась переварить услышанное. Слишком много информации, которая выбивает почву из-под ног.
– Но это еще не все, – продолжил Малик. – Дело в том, что подопытный делился своими ощущениями. Он говорил, что чувствует приближение мутантов и Прилива. Эти два обстоятельства связаны. И убедились мы в этом на полевых исследованиях. Перед самым Приливом он сказал, что слышал зов, который приказывал ему обратить людей в мутантов. Говорил, что они могут поддерживать связь между собой. А когда вышестоящие власти решили, что надо провести тест, в ходе которого его и мутанта поставили против друг друга, результат нас ошеломили. Зараженный не тронул подопытного, но долго присматривался, будто узнать пытался. Потом произошло нечто странное – подопытный задергался в конвульсиях и напал на мутанта. Мы видели, что физическая сила мутанта уступала возможностям подопытного, который разорвал противника. Буквально он голыми руками проломил его череп.
Слушая рассказ доктора, я не могла не сопоставить все произошедшее с тем подопытным и то, что случилось со мной. Совпадение на лицо.
– И, возвращаясь к вопросу о том, почему Джоанне спокойно с Вами, командир Солт, отвечу, что дело в коллективном разуме. Патогены, сидящие внутри вас, идентифицируют друг друга, как дружественный субъект. Чувствуя, что одной особи из, скажем так, роя, плохо, другая особь стремится ей на выручку. В вашем случае это срабатывает, как успокоительное.
Не знаю, отражались ли на моем лице чувства, которые сменялись в голове с неимоверной скоростью, но внутри творился настоящий ураган. Кажется, на пару мгновений я перестала дышать, будто если снова запущу воздух в легкие, все услышанное раздавит меня подобно лавине, сошедшей с гор.
Чувствуя, что еще мгновение – и я просто ударюсь в истерику, медленно поднялась с места и направилась к выходу.
– Джоанна, ты куда? – обеспокоенно спросил доктор.
– Я… мне надо подумать, – выдавила из себя, борясь с давящей тяжестью, которая распространялась по всему телу.
Ходьба меня всегда успокаивала и помогала устаканить собственное состояние. Во время беременности я часто вечером прогуливалась по уютным аллеям загородного таун-хауса. Гормоны сводили с ума, делая из меня настоящую истеричку. Механическое переставление ног было чем-то вроде медитации. Сейчас асфальт под ногами с успехом заменяли полы лаборатории, которую я не торопясь покидала, а дома сменились стеклянными перегородками.
Не помню, как дошла до лифта, поднялась на наш этаж и зашла в комнату. Не на этаж Совета, где нас расположили, в то самое жилище, в котором на нас напали, и там я поняла для себя много вещей. Сейчас, когда вокруг ни души, мне хотелось кое-что прояснить, потому что полученные ответы на вопросы, что мучили своей неопределенностью, заставляли испытывать только страх за свое будущее.
Я не сразу услышала, как дверь распахнулась и в комнату вошел Хантер. Подняв на него тяжелый взгляд, вспомнила, что и он мне должен многое рассказать.
– Как ты? – участливо поинтересовался он, не сводя зеленых глаз, в которых плескались забота и переживание.
– Мне надо было привести голову в порядок, – тихо ответила я, поднимаясь.
– Снова приступ? – он двинулся ко мне.
Я помотала головой. Тишина, повисшая в комнате, грозила превратиться в осязаемое напряжение. И я решила, что пора уже расставить все точки. Хватит тайн и недомолвок.
– Хантер, когда это произошло?
Его взгляд не изменился, но челюсти плотно сжались. Неприятно вспоминать? А каково было мне, когда он вынудил рассказать про Томаса?
– Джоанна, я не думаю…
– Нет, это я не думаю, что уместно умалчивать о таком, – перебила его обвиняющим тоном. – Так, как давно это случилось?
Хантер шумно выдохнул.
– Два года назад. На вылазке.
Это признание заставило меня прерывисто выдохнуть и ошарашенно на него посмотреть. Два года? Как же он скрывал это? Бегло оглядев его оголенные предплечья, не заметила укусов, как и на шее. Выходит, мутант поразил иную часть тела.
– И… кхм.. куда?… – сама не поняла, зачем задала этот вопрос. Наверное, посчитала, что так будет честно, ведь он знает, где находятся мои шрамы.
Сейчас это казалось неимоверно важным. И способным отвлечь от всего того, что обрушилось сегодня на мою голову.
Хантер стянул с себя футболку и отбросил на кровать. Взгляд снова проследил за тату, которая брала начало от распустившей свои лепестки розы.
– Здесь, – он указал на цветок.
Не отдавая отчета своим действиям, неторопливо подошла к нему и кончиками пальцев коснулась основания рисунка. Хороший мастер ему попался, ведь если не прощупывать кожу, то визуально никак не распознать шрам, оставленный мутантом.
Внезапно Хантер схватил запястье и с силой прижал ладонь к груди. Не ожидая такого действия, невольно подалась вперед, когда вторая его рука теперь прижимала меня к разгоряченному телу. Я подняла на него растерянный взгляд, потому что так в действительности себя ощущала. В голове все перемешалось и казалось, что я просто схожу с ума, не понимая уже, что правильно, а что нет.
Горячая кожа опаляла ладонь, через которую по телу проносились электрические импульсы. Это было до одури приятно. Хантер наклонился так низко, что наши губы почти соприкоснулись. Я чувствовала его дыхание на своем лице, как оно обжигало…
– Джоанна, я обещал – между нами будет только то, что захочешь ты, – хриплым низким тоном проговорил он.
– Да, – сипло подтвердила я, опуская взгляд на его губы.
– Тебе решать, что будет дальше, – он слегка ухмыльнулся.
И я решила.
Глава 17
Прыгнуть в омут всепоглощающих чувств – так ощущалось прикосновение к губам Хантера. Что-то дикое и необузданное, словно зверь, вырвалось из своего заточения, погружая в водоворот пламени, бушующего между нами. Едва я подалась вперед, как рука, прижимавшая мою ладонь к его груди, зарылась в длинных волосах, буквально впечатывая меня в него.
Мне не хватало воздуха, а Хантер безапелляционно завладел не только моим ртом, но и всем существом. Языки переплелись, жадно лаская друг друга, а ладони стремились прикоснуться к каждому участку тела, одаряя все новыми разрядами электричества, прошибающего насквозь.
