Через пять лет его императорское величество Святослав Романов вернулся после тяжёлых переговоров о разделе бывших территорий Пакистана. Россия на них не претендовала, своих земель хватало с лихвой, но она выступала гарантом. Сильнейший одарённый земли с облегчением опустился в домашнее кресло, а затем, с удивлением посмотрел на конверт, который стоял рядом с фотографией его свадьбы.
Давно стоило поменять её на фото с детьми. Уже тремя. Но всё как-то не доходили руки. А вот письмо… Святослав нахмурился, кажется, оно всегда было тут. Но он напрочь не помнил, когда оно появилось и что было внутри. Немного подумав, он всё же решил раскрыть конверт и с удивлением увидел собственный почерк.
«Здравствуй Я. То, что ты читаешь эти строки, значит, что мы опять оказались правы. Будущее, которого мы так боялись, исчезло, и вместе с ним воспоминания о грядущей катастрофе. Я заметил, как они постепенно стираются из моей памяти, и решил записать их, чтобы всегда знать… Вот так, теперь ты знаешь всё»
Император с удивлением смотрел на пустой лист, в котором присутствовал только первый абзац и несколько слов на обороте. Что бы там ни было написано раньше, теперь оно исчезло. Но подумав, Святослав решил, что всё именно так, как должно быть.
Он был доволен своей жизнью. Любимой семьёй, дорогой женой и детьми, в которых он души не чаял. Верными друзьями, которые тоже успели пережениться. Кто бы мог подумать, что для устройства семейного счастья Юли и Кости достаточно дать Алабаю титул князя Кавказского и несколько тысяч подданных мураков. Удовлетворён тяжёлой, возможно, самой тяжёлой и неблагодарной в мире работой.
Нет. Он бы никогда не поменял всё это за какой-то призрачный шанс другого будущего.
А где-то за пределами мира, у костра, сидел сгорбленный одинокий старик, и, вглядываясь во всполохи искр, наблюдал за тысячами миров, каждый из которых требовал своего героя. И пока один из них выбил себе отпуск, длиною в пару сотен лет, следовало зажечь божественную искру в другом.
