В салоне сдержанно молчали, понимая, что командир не всё еще сказал.
— Этот воздухолет, — продолжил он, — будет ожидать нас в условленном месте, и когда мы выполним задание, заберет и отвезет сначала в Храм, а затем с наградой и добычей домой, обратно в наш лагерь.
Пристально посмотрев на притихший отряд, он развернулся и, усевшись в свое кресло, опустил голову.
Сорем посмотрел на Варта, расположившегося напротив него. Тот сидел, задумавшись, но когда почувствовал на себе взгляд поисковика, поднял глаза и чуть заметно повел подбородком из стороны в сторону.
Сорем поджал губы и так же еле заметно кивнул, прикидывая: «Значит, Краме опять соврал им, но в чём именно?.. Никого из отряда не собирается оставлять в живых или планирует после выполнения задания бросить всех на произвол судьбы и умотать обратно за Хребет сам? Интересно, кто-нибудь, кроме Варта, еще догадывается об этом?»
Сорем снова посмотрел на своего нового друга, и тот, заметив его взгляд, как будто прочитав и его мысли, утвердительно кивнул.
«С этим Вартом надо быть тоже поаккуратнее», — подумал Сорем, опуская глаза.
Мысли он, конечно же, не читает, но по глазам, мимике лица и голосу, может понять очень многое… Он и сейчас сидит, поглядывает на Сорема и хитро улыбается, поглаживая тонкие усики…
Остаток дня прошел без особых происшествий, если не считать тот момент, когда воздухолет неожиданно залетел в огромное облако, и мало того, что вокруг стало всё непроницаемо белым-бело, так еще и скорость заметно упала, и воздушный корабль снова начало ощутимо потряхивать. Комариный писк снова перерос в громкий свист, и по салону пробежала мелкая дрожь…
Такое продолжалось несколько часов подряд, и народ уже начал проявлять признаки беспокойства, но пилот с Краме невозмутимо сидели в креслах и даже о чём-то лениво переговаривались между собою.
Видя, что их командир не теряет присутствия духа, остальной народ тоже начал понемногу успокаиваться. Послышались шутки и смех…
Сорем, устроившись в кресле поудобнее, закрыл глаза и постарался заснуть, и это ему легко удалось.
Проснулся он от того, что кто-то легонько толкал его в плечо.
Он открыл глаза и увидел перед собою ухмыляющуюся физиономию Фурса, державшего в руках флягу с патаком и коробку с лепешками и сушеным мясом.
— Хватит спать! Уже утро. Бери себе, и передавай другим.
После завтрака Краме громогласно сообщил, что сегодня ночью они прибудут на место и неплохо бы всем еще раз проверить свое оружие и амуницию.
Поисковики зашевелились в своих креслах, хотя что тут проверять… все матерые, бывалые, мастера своего дела, прекрасно знающие, что где и как должно быть уложено и подвешено…
Перед самым заходом солнца воздухолет приступил к постепенному снижению, и пилот с Краме тут же напялили на головы свои шлемы.
Пока не стемнело окончательно, все с интересом наблюдали за тем, как медленно приближается земля, но вскоре диск светила спрятался за горизонтом, и вокруг почти сразу же наступила непроглядная тьма.
Прошло еще не менее четырех часов, как Краме скомандовал:
— Все по местам! С кресел не вставать! Держаться за поручни… Садимся!
Вопреки опасениям, посадка получилась достаточно мягкой, — небольшой толчок снизу, и тот свист, к которому все уже привыкли за эти дни, как-то разом исчез. Наступила тишина, нарушаемая только редкими потрескиваниями в корпусе. Свет в салоне так и не загорелся. Гуас светил более-менее ярко, и было видно всех достаточно терпимо.
Краме прошелся между рядами и встал у задней стенки.
— Варт, Смуэл, — спросил он у своих помощников, — кто из ваших групп имеет при себе Глаза Сокмака?
— У меня трое, — ответил командир ловцов. — Статах, Бригем и я.
— У меня семеро! — доложил Варт и перечислил имена обладателей заветных линз. — И у Сорема очки Древних в исправном состоянии.
Краме посмотрел на Сорема, и тот в ответ утвердительно кивнул. Нет смысла скрывать очевидное от людей, с кем придется провести столько времени в походе.
Командир открыл за своей спиной скрытую нишу и достал из нее очередную деревянную коробку.
— Я думаю, все из вас умеют пользоваться Глазами Сокмака?
Дождавшись утвердительных кивков, он открыл крышку.
— Прошу вас не забывать, что это собственность храма. Обращайтесь с ними аккуратно и после выполнения задания верните их мне обратно. Желательно в целости и сохранности.
Он начал доставать из коробки маленькие футлярчики и раздавать их командирам групп. Те в свою очередь поисковикам и ловцам, не имеющим в своем снаряжении уникальных линз.
— Используйте их сразу! — поторопил Краме. — Время не терпит.
Сорем достал из сумки визор и, сняв шлем, напялил на себя очки. Затем одел шлем обратно и затянул лямки под подбородком. Темнота тут же отступила, и стало светло как днем.
Другие вставляли в глаза линзы и, проморгавшись, посматривали друг на друга.
— Всё, Мареш! — крикнул Краме. — Выпускай нас отсюда! Нам пора…
Пилот дернул за один из многочисленных рычагов, и дверь с легким шипением отъехала в сторону. В салон сразу же ворвались запахи сырости и ночного леса.
Поисковики начали один за другим спрыгивать на землю и отходить на несколько шагов в сторону.
Воздухолет приземлился на краю каменистой пустыни, совсем рядом с плотной стеной леса. Темная громада гигантского веретена нависала над отрядом, как скала.
Последним показался Краме. В руках он держал необычной формы квадратный рюкзак, который он, спрыгнув на землю, с предосторожностями повесил себе на спину. Сорему, по крайней мере, так показалось, что с рюкзаком тот немного осторожничает.
Что-то зажужжало, и часть наружной обшивки кокона с тихим поскрипыванием медленно пошла вверх, открывая собравшимся возле него еще одну нишу.
В ней на полках, прижавшись к друг другу, стояли одинаковые походные рюкзаки. Все были среднего размера и чем-то набиты до отказа.
— Разбирайте и поживее! — поторопил подопечных Краме.
Через несколько минут воздухолет оторвался от земли и, взмыв в небо, растворился среди низких облаков.
Глава 8
Засада
Глава 8. Засада
Прислонившись спиною к дереву, Марк осторожно баюкал раненую руку, молча наблюдая за тем, как Солрс ловко и профессионально избавлял мертвых егерей от их имущества, разделяя его на две неравные кучки.
— Надо всё забирать с собою, даже их грязные, вонючие подштанники, — недовольно бормотал здоровяк, складывая трофеи на расстеленные плащи. — Местное зверье от трупов не оставит и следа, а вот их вещи другие егеря найдут сразу, хоть закапывай их, хоть жги! И тогда они могут усилить поиски, а нам этого пока не надо… Пропали и пропали…
Марк был полностью с ним согласен.
Рычание и поскуливание хищников он слышал со всех сторон уже давно, и только благодаря бергату они всё еще держались в стороне и не нападали. Но скоро свежая кровь перебьет все остальные запахи, и тогда больше ничего не сможет удержать обезумевших зверей на месте. Солрс это тоже прекрасно понимал и поэтому торопился.
Наконец, здоровяк закончил работу, оставив трупы егерей в чём мать родила. Взвалив оба узла себе на плечи, он осмотрелся по сторонам, переключая разные режимы в своем шлеме.
— Поздно менять место, — спокойно сообщил он. — Их слишком много, и нам с тобой придется пробиваться через всё это голодное зверье. Лезем на дерево!
И с этим Марк был тоже с ним полностью согласен.
У Солрса на голове шлем, через который он видит днем и ночью гораздо лучше, чем Марк через свой визор, и если здоровяк говорит, что надо лезть на дерево, то значит, надо лезть…
Марк, скривившись, натянул на раненую руку перчатку и, зацепившись за нижнюю ветвь, полез наверх.
Взобравшись как можно выше, оба расположились на разветвлении толстых ветвей и устроились там даже с относительным комфортом.
