— Ладно. Когда он придет?
— Сейчас напишу, позову!
Ждать пришлось недолго: спустя всего пятнадцать минут в дверь постучали.
На пороге стоял непримечательный мужчина лет сорока, в одежде из дешевой холщовой ткани. Это притом, что большинство искателей уже переоделись в железо или хотя бы дубленую кожу.
На случай, если мужчина окажется менталистом, я окутал себя бинтом. Мир вокруг стал медленным, а мои эмоции растворялись в желании закрыть глаза и оцепенеть на пару веков.
— Альберт, познакомьтесь, это Кин.
— Очень приятно, молодой человек, — мы коротко пожимаем руки.
Рассаживаемся на добротные стулья, пахнущие свежим деревом — похоже, кто-то из искателей добрался до земли и добывает и продает древесину через рынок, а другие уже обрабатывают. Торговец суетится, разливая по чашкам чай, который он постоянно мне предлагал, но я ни разу не пробовал.
Поговорив пару минут ни о чем, мужчина перешел к делу:
— Не буду ходить вокруг да около. Кин, я навел о вас справки, уж простите мое любопытство. И знаю, кто вы.
— Вот как? — приподнимаю бровь, — изображая удивление, которого совсем не испытываю под бинтом.
Альберт смотрит на торговца.
— Габил, не могли бы вы…
— Конечно, — хозяин магазина кивает и без вопросов покидает помещение.
— Не скажу, что знаю все ваши секреты, но о том, что вы — Кошмарный и Мумми-мэн, я знаю. Как знаю и ваши реальные имя и фамилию, Артур.
— Шутите? — усмехаюсь, раздумывая, что делать с этой информацией. И стоит ли.
— Это ни в коем случае не угроза! — быстро добавляет мужчина. — Ни вам, ни вашим знакомым. Я вами восхищаюсь, если честно: вы один из самых знаменитых на весь мир искателей, герой, который не единожды совершал подвиги! — Альберт экспрессивно взмахивает руками. — Я один из немногих, кто по достоинству их оценил.
— И что вы хотите от героя?
— Знаете, Артур, в целом ничего, кроме обоюдной прибыли. Если, конечно, мы договоримся сегодня. Если нет, то допьем этот чудесный чай и распрощаемся: я забуду о вас, вы забудете обо мне.
Чай напоминал заваренную траву. Единственный его плюс — сладковатый вкус.
— Продолжайте, — киваю я.
— В наше время и в нашем городе молодежь сосредоточена на росте личной силы. Экономикой, законами и прочим начинают увлекаться уже в более зрелом возрасте, — добродушно улыбается Альберт. — Вы ухватили очень жирного гуся в первый месяц после попадания в этот мир и поднялись очень высоко. Я даже приблизительно не предположу, сколько у вас килограмм золота есть в распоряжении. Но вы способны на большее. У вас есть личный бренд, если позволите так это назвать. Вас знают, как очень, очень богатого и жесткого торговца, который держит слово. Кстати, тот же Левша этим похвастаться не может — бедолага наобещал людям артефактов с три короба, набрал предоплат и занимается совершенно другими проектами.
Я не обманывался — этот человек выглядел, как волк, готовый сожрать и оппонента, и союзника, если те покажут слабость.
— И что вы хотите предложить?
— Вы известны в этом мире. Вы богаты и влиятельны, но на Земле несколько иначе. Давайте я попробую рассказать, что по моему мнению будет дальше, и мое предложение выльется по ходу диалога.
Я кивнул.
— Рано или поздно вас попытаются убрать с Земли, Кин.
— Чего?
— Если вы думаете, что уничтожать ценный ресурс никто не будет, а искателей начнут обхаживать, вы не совсем трезво смотрите на ситуацию. Вы знаете, что военные уже собрались группами, зачищают острова в облаках и добывают орсы и облики в промышленных масштабах?
— Да, — соврал я. — Так почему вы думаете, что меня уберут с Земли? Не считая пары моментов, от военных я пока видел только хорошее отношение.
— Вы опасны и вас можно заменить людьми, чья сила сосредоточена в обликах, которые можно расколоть или уничтожить. И я сейчас не конкретно про вас.
— Ракеты тоже опасны.
— Кин, посмотрите на ситуацию трезво. Ракеты не имеют собственного мнения. Ракеты не собирают огромную аудиторию, фигурки ракет не покупают и не ставят на полки. Про ракеты не снимают мультфильмы, в костюмы ракет не наряжают людей, чтобы снять нужные репортажи. А служебное жильё на восемьдесят квадратов, находящееся на военной базе — это даже не подачка, это ничто.
Если он попытался выбить меня из колеи, у него не получилось. Я покачал головой:
— Давайте вернемся к разговору, а не сомнительным предположениям. Либо завершим наши посиделки, если у вас нет ничего, кроме попыток вызвать у меня панику.
Альберт посмотрел на меня, как на ребенка и вздохнул.
— Хорошо, вернемся к обсуждению. Я предлагаю начать сотрудничество с создания компании, которая будет раскручивать ваш бренд и образ. Начнем с судов по поводу фигурок, мультфильмов и прочего. Вас кинули даже на отчисления от использования вашего образа, и таких жуликов нужно трясти, судиться с ними. У меня есть контакты крупных юридических фирм, которые возьмутся за многочисленные дела. К сожалению, выйти на руководство проекта Неспящих и обсудить компенсации по поводу возмещения ущерба вашему образу фальшивыми интервью вряд ли выйдет — руководство проекта не привыкло кому-то что-то возмещать и сидит очень, очень высоко.
В течение получаса продолжаются обсуждения. Чай уже выпит, вяленные и посыпанные сахаром кусочки фруктов съедены. Тема нисколько не угасает, а напротив, лишь набирает оборот. Мы успеваем обсудить и Землю, и этот мир, и даже затронуть тему управления будущей фирмой.
— Нет, нет и нет, — поднимает руки Альберт. — Я не прошу вас оплачивать всех этих юристов. Я займусь этим сам. Все, что вам нужно — прочесть бумаги, которые я отправлю к вам на почту, подписать, отсканировать и отправить обратно. Понятное дело, что вы меня видите впервые и будет странно, если сразу же начнете мне доверять. Но я не требую денег, я всего лишь предлагаю помощь. И деньги в случае выигранных судов, взысканные отчисления от производителей фигурок вашего Мумми-мэна, со всех снятых мультфильмов, роликов и прочего, где использовался образ. Да, я делаю это ради денег и планирую многократно отбить вложения, но эти деньги я планирую взять не у вас.
— А почему не Краун тогда уж? Почему именно я?
— Краун сейчас занят совершенно другим, да и не имеет он такой славы, как вы. Ваше появление на публике и на видео было самым первым, и вас начали раскручивать усерднее всего. Вдобавок Краун и сам не чужд законов, и скорее всего уже обратился в юридические компании. Если бы у него не было на горбу целой группы искателей, если бы он не согласовывал с военными доставку еды и вещей, если бы не был так сосредоточен на бытовых заботах и на своем хобби в виде зельеварения, а сосредоточился на медийной части, он бы давно вас обошел. Я думаю, он еще займется этим — у мужчины есть хватка. Но сейчас вы более перспективны и более медийны, благодаря «вашим» интервью. Если мы объединим видеозаписи с вами, если создадим сайт, посвященный вам, закажем комиксы и займемся прочим, у вас есть очень хорошие шансы получить сотни миллионов. Кроме вас и Крауна никого больше нет. Левша не подходит под звание героя, Бессмертные — всего лишь большая группа, Змеи… Ну, из них получились бы хорошие злодеи.
— А Эклектика?
— Кто, простите?
— Неважно.
Подмечаю, что впервые за весь разговор я сказал собеседнику нечто, о чем он не знает, а не наоборот. В голове мелькнула мысль — является ли Альберт менталистом?
Вроде бы я остаюсь в своем уме и трезвой памяти, безоговорочно верить новому знакомому не спешу, да и не обнаруживаю в себе дикого желания заключить неожиданную сделку.
— Подумайте. Просто я вот не понимаю, почему вы до сих пор не живете здесь, каждый вечер выпивая бутылочку бессонницы. Сначала наверняка причиной была привычная жизнь. Потом — желание помочь жителям города и спасти людей, а что движет вами теперь? Жителей эвакуировали, остались только всякие «сталкеры», которые и сами не хотят уходить. Привычная жизнь вам уже не светит. Что осталось? Походы по указке военных на зачистку опасных Кошмаров, участие в самоубийственных операциях.
