И сразу после этого я помчался на Байкал биться с демонами. Потом заварушка в Очагово. Теперь ещё предстояло пережить Совет, зная, что где-то там, у аристократов, находятся накопители.
Иосиф Дмитриевич пообещал придумать, как их изъять. Но пока от него не было ничего слышно.
Затем мои мысли незаметно вернулись в столицу — к Азе. По ней я тоже скучал неимоверно. Но семье, тем более собравшейся здесь целиком, я не уделял внимания гораздо дольше.
Если уж я сейчас не научусь делать остановки и уделять время семье, то что будет, когда мои обязанности значительно расширятся, а территории, подконтрольные мне, станут значительно больше?
Именно в этот момент я прекрасно осознал, что нужно делать передышки.
И вот во время одной из таких тёплых, уютных семейных посиделок к нам в Очагово внезапно приехал никто иной, как Светозаров.
Приезд этот был обставлен довольно-таки интересно. Дело в том, что когда сообщали о его визите, написали, что Иосиф Дмитриевич Светозаров приедет в компании внука.
Мы всей семьёй переглянулись.
— Мы чего-то не знаем? Откуда у него ещё внук-то? Неужели решил подготовить себе кого-то в преемники? — вслух проговорила мать, оглядывая нас всех. — Ну не может он в такой момент передать кому-то бразды правления в имперской безопасности! — сама и опровергла свои предположения мама.
— Да кому её передавать? — пророкотал на это Креслав. — У нас и так младенец на троне сидеть будет. До восемнадцати лет, несовершеннолетний. Некому сейчас его заменить!
И словно в ответ на это стариковское ворчание в каминный зал вошли одетые по всей форме: Иосиф Дмитриевич с Ярославом Болотовым.
Над нашим столом реально повисла немая пауза, которая откровенно затягивалась.
Прервал эту паузу сам Иосиф Дмитриевич:
— Ну что, господа Рароговы и фон Адены, — он кивнул Гориславе и Креславу, — знакомьтесь: Ярослав Светозаров.
Этим он ввёл мою родню в ещё больший ступор. У всех на лицах было написано полное изумление.
У всех, кроме Ады.
— Послушай, Ярик, — сказала она нашему сокурснику, — то, что ты из болотной твари стал эдаким Светоносным, это ещё ничего не значит. Я тебе, как и обещала, в случае чего, зад подкоптить, так обязательно и подкопчу. Попомни моё слово.
Первым хохотнул Ярослав. За ним — Ада. А уж потом за ними последовали все остальные. Обстановка разрядилась.
— Так, господа Рароговы, — проговорил Светозаров, усаживаясь на спешно подготовленное ему место. — Я к вам, на самом деле, по нескольким вопросам. Первое, что я должен сообщить: острая фаза противостояния с Болотовыми у нас сошла на нет.
— Это как раз не новость, — кивнул я. — Судя по тому, что траурные мероприятия идут сразу и по Ликоморе, и по Водомиру.
— Так уж вышло, — пожал плечами Ярослав.
— Так вот, — продолжил Иосиф Дмитриевич, указывая на парня. — Ярослав Светозаров больше не может претендовать на трон. Дело в том, что он утратил связь с капищем клана Болотовых. Но при этом в нём проснулась наша сила. Я ввёл его в наш клан.
— Поздравляем! — сказал я и зааплодировал. За мной подключились и остальные.
— Парень выбрал правильную сторону! — отреагировал дед.
— А разве так бывает? — изумился Димка и, получив кивок от Ярослава, удивлённо покачал головой.
— Но это ещё не всё, — Светозаров оглядел нас, и взгляд его стал значительно более суровым. Сейчас он был тем самым Светозаровым, сосредоточенное лицо которого я впервые увидел за троном на приёме у Екатерины Алексеевны.
— Говори, не томи уж, — Креслав тоже нахмурился.
— Дело в том, что у нас планируется операция по задержанию всех аристократов, получивших так называемые накопители. И мы понимаем, что служба безопасности просто не потянет операцию такого масштаба. Три десятка накопителей, тридцать аристократических родов. Причём родов не последних в Империи. И было бы лучше, если бы нас прикрыли одновременно по всем фронтам основные кланы родовичей в империи. Потому что, по сути, это дело не только имперской безопасности. Задета честь всех кланов родовичей. Поэтому решать эту проблему, я считаю, тоже нужно вместе.
Он перевёл дыхание, взглянул на нашего сокурсника, а затем продолжил:
— У меня уже есть тридцать точек с координатами. Я уже получил согласия от Вихрева, Вулканова и Морозова. Также получил согласие от Полуночника, они будут помогать нам по ментальной части. У меня такой вопрос: вы — с нами?
— Конечно, с вами, — без раздумий ответил Креслав. — Какие точки наши?
— И ещё, — я посмотрел на Светозарова, — нам нужны представители службы имперской безопасности, чтобы всё выглядело максимально законно.
— Это разумеется, — Иосиф Дмитриевич явно повеселел. — Отдельно хочу заметить для вас, что мы хотим сделать всё как можно более бескровно. Для этого именно в операции и будут задействованы менталисты. Они фактически возьмут под контроль аристократов, заставят их вернуть накопители. И в то же время должны будут понять, кто и в какой мере замешан в предательстве и попытке государственного переворота. Потому что всех под одну гребёнку мы грести не будем. Возможно, кто-то просто получал эти накопители. А кто-то, как тот же племянник Чернышева, участвовал в уничтожении капищ непосредственно. И, соответственно, меры вины у таких людей будут совершенно разные.
— Как скажешь, Иосиф Дмитриевич. Если ты считаешь, что всё должно пройти бескровно — значит, так оно и будет.
Пришёл черёд моего деда оглядывать собравшихся.
Тут уже я взял слово.
— Мне бы тоже хотелось поучаствовать в данной операции, — проговорил я, глядя на Светозарова.
— Хорошо, — отозвался он. — И кого же вы хотите на себя взять?
— Ответ напрашивается сам собой, — хмыкнул я. — Конечно, мы хотели бы брать Чернышова. У меня, знаете ли, полгруппы на него зуб точат.
— Ну смотри, — сказал Светозаров, — в принципе, я не против. Но пообещай, что от Чернышова не останется одна только горстка пепла. Я должен предъявить его людям.
— Не-не-не, — я выставил ладонь вперёд. — Справедливость должна восторжествовать. Но нам действительно нужен кто-то из безопасников для того, чтобы вся наша операция была исключительно легитимной.
— Есть какие-то конкретные предпочтения? — спросил безопасник.
— У нас и вариантов-то особо нет, — пожал я плечами. — Нам только Салтыков и подходит.
Тут Светозаров приложил руку ко рту и закашлялся. И только потом я понял, что на самом деле он смеётся. Просто тихонько, стараясь не показывать своих эмоций.
— А что вы, Иосиф Дмитриевич, собственно, смеётесь? — поинтересовался я у него, пытаясь понять, в чём тут юмор.
— Дело в том, что у Анатолия Сергеевича при одном звуке ваших фамилий начинает… — он сделал паузу, — левая щека дергаться. И мне очень не хотелось бы, чтобы дергалась она постоянно.
— Ой, да ладно вам, — я сам усмехнулся. — Мы же всегда ему только хорошие новости несём.
— Конечно, — заржал, не сдерживаясь, Светозаров. — Вы несёте только хорошие новости, которые сопровождаются просто невероятным количеством геморроя. Мы вот вчера курили с ним на крыльце, и он мне начал что-то рассказывать про богов в карманах. И это всё после работы с вами! Ему явно пора в отпуск. Так что, как только я разберусь со всей этой чертовщиной, накопителями и аристократами, я его точно отправлю отдыхать. Потому что работает он, бедный, просто на износ.
— Согласен. Верных и честных людей мало. Их терять нельзя, — я кивнул.
И все остальные, сидящие за столом, тоже кивнули.
— Ну что ж, раз так, — Светозаров оглядел нас. — Давайте с вами обговорим основные моменты. А сама по себе облава будет назначена на послезавтра.
* * *
Недалеко от загородной резиденции Чернышовых нас встретили соглядатаи от Салтыкова.
В экипаж сел командир группы. Сначала посмотрел на своего начальника, а затем бросил взгляд на меня и Белоснежку. Мы вдвоём едва помещались на одном сиденье в большом экипаже.
