"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Лагутин Антон

Раз мистер Спенсер так говорил, у меня не было ни малейшей причины сомневаться в его словах. Мы побеседовали ещё немного, но он действительно не сумел припомнить никаких важных деталей. Худощавая женщина, чуть старше моей матери; тихая, вздрагивающая от громких звуков; затворница по характеру; вероятно, вдова, потому что леди Милдред особо запретила интересоваться мужем этой особы «дабы не усугублять её горе»; талантливая кружевница… Моя мать обращалась с ней весьма тепло, звала её «Элси» и иногда брала с собой на прогулку в экипаже или в загородное поместье, но большую часть времени женщина по имени Элизабет Тиллер проводила в мансарде под крышей особняка, сторонясь других слуг, особенно мужчин.

– Я поищу старые учётные книги, – пообещал мне мистер Спенсер на прощание. – Возможно, удастся что-либо отыскать… Но я не могу сказать даже, была ли эта женщина в особняке в ту трагическую ночь, осталась ли она в живых или погибла. Пожар был слишком сильный, здание обрушилось, и…

Стало зябко.

– Можете не продолжать, – оборвала я его. Похоронами тогда занималась леди Милдред, но даже так до меня доходили слухи о том, что останки дворецкого и главной горничной так не удалось найти и опознать. А это были люди семейные, которых искали… Что уж говорить об одинокой вдове-затворнице? – Благодарю вас, мистер Спенсер, за то, что любезно откликнулись на мою необычную просьбу.

Он поднял на меня взгляд, отвечая невпопад и задумчиво:

– Иногда вы очень похожи на леди Милдред, и мне кажется даже, что я говорю с нею. Ведь она тоже иногда порою задавала вопросы, которые… Прошу прощения за дерзкое замечание, – добавил он быстро, точно опомнившись.

– Напротив, подобные сравнения мне очень льстят, – в тон ему произнесла я.

Мы обменялись положенными по случаю любезностями – и распрощались.

Оставшись в одиночестве, я прикрыла глаза, воскрешая в памяти образ из сна. Шаль, точно парящая в воздухе, изящная рука… Кем была она, Элизабет Тиллер, Элси? Действительно ли подругой моей матери? От кого пряталась? И, в конце концов, как она связана со смертью моих родителей?

Ответы ещё предстояло отыскать; я почти не сомневалась, что сумею сделать это… не была уверена, что готова их принять.

По счастью, сама судьба не позволила мне погрузиться в тягостные пучины раздумий. Вскоре из спальни спустилась Элейн, уже полностью одетая, и спросила, может ли она составить нам с Мадлен компанию по пути в кофейню. Изрядно удивившись подобной просьбе, я осторожно поинтересовалась, не посчитает ли маркиз Рокпорт такое поведение неосторожным, учитывая, как преследовали супругов Перро после их бегства из Алмании.

– Напротив! – улыбнулась она искренне. – Именно маркиз порекомендовал нам с Клодом вести светскую жизнь, как и в прошлый наш визит в Бромли. Что же до наших недругов, то, по его словам, теперь это забота Аксонии.

«И его личная головная боль», – добавила я про себя, а вслух сказала:

– Что ж, весьма рада! Надеюсь, вы не откажетесь позавтракать в «Старом гнезде»? У нас появился замечательный повар-кондитер, марсовиец…

Клод был слишком истощён переживаниями, поэтому пока ещё спал, так что в кофейню поехала только Элейн. Без сомнений, она волновалась, хотя и пыталась скрывать это. Но чудовищную тревогу, снедавшую её, выдавала и бледность, и судорожно стиснутые на ридикюле пальцы; всё-таки одно-единственное обещание защиты, пусть и от очень влиятельного человека, не могло бесследно стереть беспокойство, которое копилось до того месяцами. Лишь в «Старом гнезде» она с облегчением вздохнула – за четырьмя стенами, рядом с людьми, знакомыми по прошлому визиту и всецело её поддерживающими.

К счастью, гостей нынче было немного, и я могла уделить Элейн то внимание, в котором она нуждалась; а когда я отходила, чтобы поприветствовать новых посетителей, то за ней присматривали миссис Скаровски, миссис Прюн, Луи ла Рон – и, разумеется, Рене Мирей, обрадованный появлением соотечественницы и возможностью перемолвиться с нею словечком-другим на марсо.

Элейн была остроумна, много шутила – словом, никто из посторонних не догадался бы, что её бледность и худоба вызваны тревогой и страхом, а не переутомлением из-за долгого путешествия.

– Необычная карточная колода у поэтессы-гипси? У гадалки? – донеслось до меня её изумлённое восклицание. – Не могли бы вы её описать? Дело в том, что у меня тоже есть одна необыкновенная колода с цифрой «одиннадцать» на коробке.

– А у меня – семь, – живо откликнулась миссис Прюн. – И называется она «Колодой Незнакомца».

– У Флори коробка от колоды не сохранилась, а вот название ей на словах сообщила прежняя хозяйка. Это «Река Памяти». Необыкновенно романтично, верно? – живо спросила миссис Скаровски, обмахиваясь веером. После кофе с имбирём её бросило в жар. – Как будто мистическое послание из древних веков!

– Хочу непременно встретиться с этой Флори! – горячо откликнулась Элейн и обернулась к миссис Прюн: – И вы присоединяйтесь, я настаиваю. Мы должны обязательно сравнить наши колоды и, быть может, отыскать художника, который их изготовил. Ведь рисунки совершенно изумительные! К слову, у леди Виолетты – да-да, той самой, что готовится примерить королевскую корону, у Рыжей Герцогини – есть колода под номером девять, и называется она «Колодой Шута». И я доподлинно знаю, что ей вручила этот подарок бродячая циркачка… О, дамы, а что, если нам… – и дальше она понизила голос до заговорщического шёпота.

Судя по ответным охам и восклицаниям миссис Скаровски и миссис Прюн, предложение было весьма скандальным, но привлекательным. Луи ла Рон, безжалостно удалённый из-за дамского столика, с любопытством прислушивался, но, к явной его досаде, ничего разобрать не мог. Рене Мирей же, насвистывая бравурную мелодию, лично тащил из кухни тяжёлый медный поднос, уставленный десертами – так ему хотелось угодить гостье.

Я отвернулась, скрывая улыбку; кажется, что по крайней мере сейчас беспокоиться об Элейн Перро не стоило. Тяжкие времена вынужденного одиночества и недоверия к людям миновали, а врагами её обещал заняться сам маркиз Рокпорт.

«Теперь ещё бы избавиться от преследований Бромлинской Гадюки», – пронеслось в голове, и настроение у меня снова испортилось.

Впрочем, после неудачной попытки проникнуть в кофейню мстительница словно затаилась. Вероятно, она опасалась охраны, приставленной к особняку и к «Старому гнезду» дядей Рэйвеном; или её спугнуло наше появление на кладбище у могилы Шарлотты Марсден…

Так или иначе, но пока Бромлинская Гадюка не давала о себе знать, и у меня появилась возможность заняться и другими делами.

Мистер Спенсер обещал, конечно, поискать документы, касавшиеся Элизабет Тиллер, однако даже он не мог их найти за один день. Потому я обратилась к другому человеку, который мог что-то знать об этой женщине, если она и впрямь приходилась моей матери близкой подругой.

В прошлый раз Клэр сомневался, отвечая на мой вопрос. Но теперь, услышав имя, он тотчас же откликнулся:

– Элси? Кажется, припоминаю. Не могу назвать только её ни подругой Ноэми, ни тем более служанкой, – скривился он. – Несчастное, забитое существо. Впрочем, в детстве они и впрямь дружили. Та самая кружевница, которой попался муж с тяжёлыми кулаками, я уже упоминал её… Но, если не ошибаюсь, она сбежала в Альбу к родственникам, где уж ей наниматься в служанки к Ноэми… – нахмурился Клэр. Затем потёр виски и нехотя признался: – Впрочем, Ваш отец не слишком меня привечал, и навещал сестру я не так часто, как хотел бы. Так что допускаю, что Ноэми могла спрятать Элси в своём доме от мужа-буяна… Элси, Элси, Элизабет… как вы сказали, была её фамилия? – вдруг спросил он.

– Тиллер, – ответила я, припомнив, что говорил мистер Спенсер.

Клэр жестом, явно позаимствованным у Эллиса, откинул с лица волосы пальцами, зачёсывая их назад, и нахмурился.

– Честно говоря, сочетания «Элизабет Тиллер» я не слышал никогда – или по крайней мере не припоминаю, но мне доводилось знать некоего Артура Тиллера. Ноэми редко обращалась ко мне с просьбами, но тут, примерно за полгода до своей смерти, она попросила меня «вразумить» этого мистера Тиллера, якобы досаждавшего ей. Я ещё подумал тогда: странно, что она не пожаловалась на него супругу. Дело, к слову, оказалось пустяковое, – продолжил Клэр, задумчиво опустив взгляд. – Артур Тиллер был пьяницей и игроком; подловить его в момент слабости было несложно. Я оставил его без единого рейна в кармане, а затем велел убираться из Бромли и не попадаться мне на глаза, если он-де не хочет выплатить остаток долга как-нибудь иначе. Например, кровью, – гаденько усмехнулся Клэр, и меня пробрало холодком. – Больше я его и впрямь не встречал, а Ноэми прислала записку с благодарностью. У меня записаны адреса всех моих должников. Если интересно, могу отыскать вам этого Тиллера, – неожиданно предложил он. – Зачем бы он вам ни понадобился… Так как?