– Спасибо за разрешение, – усмехнулась она. – Пожалуй, так и поступлю. И начну с предупреждения. Тебе следует быть очень, очень осторожной.
– Я всегда осторожна. Но чего, по-вашему, следует опасаться?
– Как ты думаешь, кто убил твоих родителей?
– Да кто угодно! У родителей было много врагов. Вы, например?..
Пришёл черед Оливии вскидывать бровь:
– Я не стала бы убивать свою дочь. Особенно нелогично совершать такую вендетту спустя двадцать лет.
– Ну, вы, возможно, нет, но у вас вон внук есть? Парень, насколько я разобралась, амбициозный, горячий и мстительный?
– Ты в это не веришь, – отрезала дама. – В то, что убийца один из нас.
Осталось только согласиться:
– Нет.
– Твоих родителей могли убить многие, врагов хватало, но убили их Инквизиторы. Они всегда преследовали нашу семью. А твоё рождение для Старлингов откровенный плевок в лицо. Они не оставят своих попыток. Тебе придётся очень сильно постараться, чтобы выжить, девочка.
Новость, прямо скажем, не из приятных.
– А нельзя было ещё немного подержать меня в счастливом неведении об этом неприятном событии?
– Нельзя, – отрезала Оливия. – Кто предупреждён, тот вооружён. В Магистратуре ты в относительной безопасности, здесь всё под охраной. Сюда инквизиция не проберётся, так что постарайся как можно реже покидать пансион? Если возникнет подобная необходимость, дай знать мне. Я решу любой вопрос.
– Очень мило с вашей стороны. Спасибо.
Оливия кивнула, принимая мою благодарность.
Какое-то время мы снова молчали. И снова смотрели друг на друга. А потом, обменявшись ничего не значащими репликами о погоде, разошлись в стороны до новой встречи.
Встреча с Оливией принесли мне умиротворение, словно кто-то далеко обрёл, наконец, желанный покой. Эта встреча была как последняя точка в далёкой истории.
***
Несмотря на то, что час был далеко не поздний, в длинных извилистых коридорах пансиона сгущались сумерки и гуляли сквозняки. Этот сквозняк порождал неприятный, смутный гул, раздражающий и без того до предела взвинченные нервы. От сильного ветра подрагивали стёкла, а стоило взглянуть в них, как взгляд цеплялся за огромные чёрные тучи, стремительно летящие по небу, словно началась Дикая Охота. Воздух был перенасыщен влагой.
Я всё чаще ловила себя на мысли, что всё происходящее мне просто снится. Вот было бы здорово проснуться дома, в тёплой постельке, ощутить тонкий аромат блинчиков с малиновым вареньем, что мама неизменно готовила по выходным.
Я его не заметила, в потому с разбега влетела в его объятия, как птица в силок – он сливался в полумраке с общей обстановкой. То, как внезапно он возник у меня на пути, подхватывая на полушаге, приводило к мысли, что наша встреча не случайность – Лоуэл поджидал меня.
– Вероника? – его обманчиво мягкий голос заставил меня поежиться.
– Мы стали слишком часто сталкиваться, не находишь? – нервно хмыкнула я, стараясь высвободиться из его рук. – Понятия не имею, почему?
– Ты в порядке?
Он смотрел на меня. Просто – смотрел. Почему меня от этого взгляда бросало то в жар, то в холод?
– Да, в полном, – я наконец-то высвободилась из кольца его поддерживающих меня рук и тут же почувствовала себя одиноко. – Ты со всеми такой милый, заботливый и любезный? – усмехнулась я, в смущении заправляя выпавшую прядь волос за ухо. – Или это мне так особенно повезло?
– Мне кажется, что за тобой следует приглядеть. Череда неприятностей не может быть простой случайностью.
– Твоё внимание очень лестно.
Я снова с трудом подавила в себе желание отвести взгляд. В его полуночно-синих глазах было нечто, заставляющее смущаться раз за разом. Сколько же нужно учиться так смотреть?
Я пыталась заставить себя думать о том, что Лоуэлу не может быть больше двадцати. Что он такой же студент, как и я сама. Пусть даже один из первых учеников – всё равно всего лишь студент. Не герой и не злодей. А моя реакция на него объясняется просто – невроз после смерти родителей и гормоны.
Физиология. Никакого волшебства.
– Лестно?
– У тебя нет причин заботиться обо мне. Мы не друзья – мы едва знакомы.
– Таким изящным способом ты пытаешься спросить меня, нравишься ли ты мне? Или ненавязчиво пытаешься поставить меня на место? – подвёл он итог нашему обмену любезностями.
Его синие глаза сейчас были так близко, что голову начинал застилать непонятный, окрашенный розовым, туман. Как в мультиках – с сердечками. Мне это категорически не подходило, но как с этим справиться, я не знала. Именно от того, что я испытывала смятение, мой голос и стал слаще сиропа с патокой.
– Я не слишком прозорлива и, возможно, даже не слишком умна, но сообразить, что едва знакомый человек просто так беспокоиться о тебе не станет – не сложно. Ты же уже дважды неприкрыто проявил интерес ко мне?
Он в ответ рассмеялся, тихо и немного зло:
– На самом деле – трижды.
– Дважды, – настаивала я. – Я хорошо умею считать.
– Не так хорошо, как думаешь. По-твоему, я принёсся сломя голову спасать Адейра?
– По-моему, ты исполнил то, что все от тебя ждали – роль героя-спасителя.
– Все ждали? – с издёвкой подначил он. – В том числе и ты?
– В том числе и я, – на мгновение я запнулась, усомнившись в собственных словах. – Наверное.
– Ты мне не доверяешь?
Голос его прозвучал весело. Хотя нет – скорее подтрунивающе-ехидно.
– Согласись, всё слишком идеальное вызывает сомнение?
– А я – идеален? – веселья в его голосе лишь прибавилось.
– Ну, насколько я успела разобраться, ты – гордость Магистратуры, любимчик учителей и девушек. Ты сильный маг и просто красавчик. Так что, можно что – да. Ты идеален.
– И столь идеальный я не могу интересоваться тобой? У тебя проблемы с самооценкой, Морел? Представителям твоей семьи это не свойственно.
Сказав это, он сам передёрнулся и перестал улыбаться. Видимо, сообразил, что допустил ошибку, назвав меня не тем именем.
– Что тебе от меня нужно? – отбрасывая игривый тон, жёстко спросила я. – Зачем ты пытаешься втереться ко мне в доверие?
Я заметила, как правая рука его нервно сжалась и разжалась, когда он перехватил мой взгляд.
– Интересно выслушать твою версию? – ехидно прозвучал его вкрадчивый голос.
Он шагнул ко мне, видимо, рассчитывая, что я испуганно отступлю, но я этого не сделала. И взгляда не отвела. В результате мы оказались стоять слишком близко.
– Думаешь, я планирую тебя убить? По-твоему, для того, чтобы сделать это, мне потребуется твоё доверие? Или чьё-либо другое?
– Я не знаю, Лоуэл. Но ты странный.
– Идеальный?..
– Любой идеал фальшив. А когда маска слетает, настоящее лицо редко нравится.
Он скептически поднял бровь.
Когда его пальцы поднялись к моему лицу, мягко ухватив за подбородок я, не сдержавшись, дёрнулась.
– Спокойнее, Старлинг, – протянул Лоуэл и глаза его светились совершенно по-кошачьи. – Если бы ты заглянула в мою душу, хоть одним глазком, тебе, возможно, стало бы очень страшно. Какие бури во мне бушуют и каких зверей мне приходится держать в клетке – лучше никому не знать.
– Так я и не пытаюсь, – заверила я его. – Твои звери – твои проблемы.
– А если я хочу, чтобы ты попыталась. Приручи меня, Морел. Тебе это под силу?
– Это что? Вызов?
– Возможно. Принимаешь? – медленно, растягивая слова, проговорил он, не сводя с меня глаз.
– Возможно.
Лоуэл рывком притянул меня к себе, с силой обнимая за талию. Рука его властно легла мне на затылок, не давая возможности увернуться, вырваться или выскользнуть. Не успела я опомниться, как его губы накрыли мои.
Это было так странно. Не сам поцелуй, нет, но… хотя и он сам тоже. Я не ожидала ничего подобного. Я не была к этому готова. Я как-то иначе представляла себе Свой Первый Поцелуй с парнем, о котором думала больше, чем о ком бы то ни было другом раньше.
И всё же… несмотря на то, что я была уверена, что Лоуэл мне нравится, мне вовсе не понравилось то, как грубо он прижал меня к холодной стенке.
