Мар нежно коснулся ее щеки, а потом неимоверным усилием воли поднялся и отошел на приличное расстояние к Саймону и Элис.
Страж положил ему руку на плечо, то ли поддерживая, то ли удерживая. Но Марьян был в любом случае благодарен хотя бы за то, что Саймон не стал озвучивать вслух, что ждало их в случае неудачи.
Ива или вернется, или умрет.
Рей нагнулся над девушкой, и отросшие, неровно остриженные белые волосы закрыли его лицо. Впрочем, вряд ли бы на нем можно было что-то прочитать. Друид положил руки рядом с головой Ивы, и от него повеяло странной, ни на что не похожей силой. Даже не светлая магия — нечто большее.
Пожухлая трава начала стремительно расти и зеленеть. Свежие побеги потянулись из земли, словно время ускорилось в десятки, а то и в сотни раз. Зеленый ковер расползался по округе, магия жизни пробуждала даже, казалось бы, засохшие и полусгнившие растения.
Из леса вышли животные. Зайчиха привела свой выводок, косули выбежали всем стадом. Рядом встала стая волков, сейчас и не думая нападать на потенциальную добычу. Рыжие хвосты мелькнули в траве — это многохвостый откликнулся на магию человека, которого он признал хозяином. Реликтовый василиск, молодой и не заматеревший, поднялся над густеющей травой, сверкая желтыми глазами.
Мар отмечал изменения походя, стараясь разглядеть главное. Ива. Что с ней? Получается ли у Рея?
Это длилось около часа. Саймон и Элис в итоге устроились на траве, Марьян же остался стоять. Он бы подошел, но знал, что нельзя. Только стоять и ждать.
А потом все закончилось. Резко. Рей просто перестал использовать свою странную магию. Завороженное зверье очнулось, тряхнуло головами, вильнуло хвостами и разбежалось, спешно скрываясь подальше в лесу.
Но Мар по-прежнему боялся подходить.
Рей устало осел на землю и потер ладонями лицо.
Тут уже Марьян не выдержал и подбежал к ним, падая возле Ивы на колени. Стражи бросились следом.
— Как она? — взволнованно спросила Элис.
Саймон поднял с земли вместилище, где металась, билась первозданная тьма, такая мощная и концентрированная, что толстые стенки куба с трудом сдерживали потустороннюю тварь.
— Жива, — коротко ответил Рей.
Его глаза потускнели почти до прежнего серого цвета, серебро ушло, обнажив белки и затаившись мелкими искрами в радужке и зрачке.
Марьян боялся верить, боялся обнадежить себя, жестоко ошибиться…
Но рисунок с кожи Ивы исчез, остались только те руны и символы, которые они создали с помощью алтаря и гримуара.
— Убери свое заклинание, позволь ей нормально дышать, — произнес Рей.
— Она точно… — Мар не договорил.
Потому что если он уберет заклинание, и Ива окажется мертва… Или темная сущность в ней окажется сильнее — итог будет один.
Он ее потеряет.
— Точно.
Марьян подрагивающими руками достал гримуар, положив на него одну ладонь, вторую — на живот Ивы. Снял все ограничения, снова вернул сознание…
Маг будто бы ступил на тонкий лед, готовясь ухнуть с головой в полынью…
Спираль на впалом животе растворилась, оставшиеся сдерживающие руны померкли. Дыхание стало ровнее и глубже, краски возвращались на мертвенно-бледное лицо, синеватые губы снова зарозовели, веки задрожали, и Мар замер, боясь пропустить момент, когда Ива откроет глаза.
Каким будет их цвет?
Голубые…
Блуждающий в первые секунды взгляд стал осмысленным.
— Марьян? — Ива попыталась сесть, затем поняла, что без одежды, и охнула.
А Мар сгреб ее в охапку и прижал к себе, слушая ее смущенное бормотание.
Она жива. Его Ива жива.
— Спасибо, — выдохнул темный, поднимая взгляд на собравшегося уходить Рея.
Тот лишь кивнул ему, затем Саю с Элис и быстро растворился в зарослях, оставив после себя цветущее поле и молодую рощицу.
* * *
Друид шел по звериной тропе, змеящейся среди кустов, пока не набрел на полянку недалеко от своего дома. Сюда магия не дотянулась, и зелень начинала выцветать и чахнуть, напоминая о второй половине лета. Вечный цикл. Постоянство. Покой.
Он лег прямо на траву, щедро усыпанную листьями, и широко раскинул руки, нащупав пальцами стебельки. Над ним голубело бесконечно далекое небо в обрамлении зеленых веток. Хотя цвета он скорее угадывал — глаза различали их все хуже. Как и многие животные, Рей видел мир в коричнево-серо-болотных тонах.
И было только одно исключение. Единственное яркое пятно в его жизни. Его маяк и путеводная звезда.
— Все хорошо? — Мия присела возле него и вгляделась в побледневшее лицо мужа.
Он повернулся к ней, невольно улыбнувшись. Светлые золотисто-рыжие волосы. Встревоженный голубой взгляд. Как солнце и небо.
— Да, все хорошо.
И это было правдой. Ей не стоило волноваться. Не сейчас уж точно. К тому же волноваться действительно не о чем.
Когда-то Рей подарил ей спокойствие, безопасность, а главное — любовь. Полную, всеобъемлющую, на которую не были способны люди.
Хотя…
Рей вспомнил Марьяна, стоявшего на коленях и вглядывавшегося в девушку, поглощенную тьмой. Темный маг был в полушаге от срыва — столько в нем сплелось надежды и отчаяния. Поэтому и не заметил заклинания, приготовленного Саймоном для него — не для темной сущности. Рей бы справился и сам, его свет сильнее, и выпустить тьму рядом с лесом он бы никому не позволил. Даже хозяину этих земель.
Друид пропустил сквозь пальцы рыжие пряди жены, коснулся щеки с милой россыпью веснушек у аккуратного носа, провел по шее и скользнул с плеча к руке, сжимая ее ладонь в своей. Живое человеческое тепло приятно успокаивало после ледяного могильного холода твари другого мира.
Рей понимал Марьяна: он бы тоже сошел с ума, потеряв ту единственную, что позволяла ему оставаться человеком, а не превратиться в бездушного хранителя. И поэтому Рей поймал себя на мысли, что рад, действительно рад. Пусть та девушка живет, а вместе с ней и темный маг, ставший немного светлее.
29. Совет
Я вообще не понимала, что происходит, голова не соображала совсем, и разум отказывался воспринимать окружающую действительность.
Заснув на алтаре в Пустошах среди руин забытого города во время магического боя, я пришла в себя в лесу. Или у леса, или в роще, а рядом — поле…
— Это… мои владения, — запнувшись, пояснил Марьян, поймав мой ошарашенный взгляд. — Мы перенесли тебя сюда через портал.
Он смотрел в сторону, давая мне возможность одеться. Очнулась я, ко всему прочему, еще и полностью обнаженной.
Узоров на теле почти не осталось, сохранились отдельные кусочки, и то сильно выцветшие и потускневшие. Рубашка оказалась разорвана от горловины и до самого низа, я кое-как ее собрала, заправила в штаны и затянула завязки. Все равно придется следить, чтобы не разошлась…
Но это меньшая из моих проблем…
— Вы все про меня узнали, да?
Я вцепилась в рубашку, глядя себе под ноги.
— Что ты дочь Айрата Ликхара? — уточнил Марьян. — Да. Когда я вернулся в Диграйн, сразу почувствовал, что ты пропала. В зоопарке проверил дом смотрителя и нашел часы, сделанные по заказу Миасского банка. Заодно и твой новый паспорт. Показал их главе гильдии мехов, и уже он мне все рассказал. Все, что знал сам.
— Скорее, все, что захотел сказать, — недовольно поправил его подошедший Саймон.
— Я не специально это скрывала, просто не могла сказать раньше, — было горько и совестно и перед Марьяном, и перед стражами.
Стали бы они помогать, если бы сразу узнали, кто я такая?..
— Этого уже не изменишь, — отмахнулся Марьян. — Зато от темной сущности и от узора ты свободна. Как и от нашей связи.
— От клятвы тоже. — Я с удивлением осознала, что незримая удавка на шее пропала. — Это последствия ритуала?
— Скорее, живительная сила Рея, — хмыкнул страж.
— А почему вы к нему сразу не обратились? — поинтересовалась Элис. — Столько мучились, а Рей справился за час.
— Ты же видела, с каким скрипом он согласился. И то только потому, что ситуация критическая. Уверен, покажи мы ему Иву в сознании и не при смерти, он бы и пальцем не пошевелил, — с сожалением признал Саймон.
