Аль всегда полагал, что главная задача руководителя – наладить работу и дать сотрудникам возможность спокойно выполнять свои обязанности, а не контролировать каждый их шаг, требуя письменного отчета за любой чих.
Метод оказался действенным. А тех, кто не любил и не умел брать на себя ответственность, Альберт давно заменил на более самостоятельных.
Поэтому, раз представилась такая возможность, лорд в отпуске пошел гулять по городу, заодно заглянул в ставший любимым бар, где они сидели с Джин. Там-то его и ждали самые интересные новости.
Шустрая меха уже успела обо всем договориться и предлагала встретиться сегодня в то же время в том же месте. При себе иметь шесть тысяч марок. Цена подросла.
У Аля даже нутро зачесалось от предвкушения. Возможность выйти на поставщика порошка, блокирующего магию, стоила любых денег и усилий.
Интересно, связан ли он с разыскиваемым мехом-артефактором?
Мысли в голове закрутились, как шестеренки в механизмах. Альберт знал о нелегальном промысле драконид. Именно на этом существе, отбитом егерской службой у браконьеров, впервые был обнаружен ошейник подчинения – творение странного артефактора. Уже тогда его связали с охотой на редких магических существ. Только какова была роль этого мастера? Содействие? Или его собственный заказ?
По всему выходит, что второе. И пойманных драконид артефактор пустил на порошок. Мехи такое не сделают, только маг может настолько тонко работать с магической составляющей. Но, как и в случае с ошейником, магическая составляющая так тесно сплеталась с механикой, что не оставалось сомнений: артефактор был на все руки мастер.
Или же их двое: мех и маг, и они работают в паре.
Эту версию тоже прорабатывали, но Аль склонялся к талантливому мехо-артефактору. Почему-то лорда не покидало ощущение, что это все дело рук одного человека. Очень нестандартно мыслящего механика с магическим даром.
Нашелся же на их голову самородок!
Сняв нужную сумму наличными, Аль с трудом дождался вечера. Место у стрелки с недавних пор стало одним из его любимых в Диграйне.
Вечер пришел вместе с рыжей подельницей, как и всегда, с таким скепсисом осмотревшей его костюм, будто он был одет во что-то неприличное.
– Ну пойдем, что ли, – не слишком приветливо пробурчала меха.
Как ни странно, вместо того чтобы направиться обратно в переулок, из темноты которого обычно появлялась, Джин вышла на Центральный проспект и двинулась в сторону главного входа в квартал мехов.
Не собиралась выдавать свои тайные ходы – понял Аль.
– Проведем краткий инструктаж, – объявила на ходу девушка. – Первое и главное – слушаешься меня и лишних вопросов не задаешь. В идеале – вообще молчишь.
Аль не сдержал усмешку. Надо же, как раскомандовалась.
Джин посмотрела на него, вздернув курносый нос повыше.
– Я серьезно. Мы будем иметь дело с непростыми людьми, не стоит их злить.
– Я очень спокойный человек по натуре и не собираюсь никого злить, не переживай, – заверил ее мужчина на честном глазу.
– Спокойные лордов Порядка не обкрадывают, – справедливо заметила девушка. – И второе: магию не применяй. У нас там магов не шибко любят. Да и везде стоят глушилки.
О глушилках Аль знал, они, конечно, не блокировали дар, как адамант или тот волшебный порошок, но существенно снижали потенциал мага.
– Не переживай, мы же с мирными намерениями, – улыбнулся Альберт.
Джин переживала, это не то чтобы бросалось в глаза, но эмпатию не обманешь.
– Мы идем в какое-то тайное логово? – поинтересовался Аль, когда они зашли под купол Гильдии.
Все-таки квартал мехов был вершиной инженерной мысли. Сколько раз Альберт в нем бывал – каждый раз поражался. Накрыть стеклом такую огромную площадь…
– Ничего тайного, – девушка поморщилась. – Идем в клуб «Механическая рапсодия».
– Известное место, – согласился Аль.
Печально известное для стражи. Именно там крутились самые грязные деньги Гильдии. Проституция, торговля разными запрещенными веществами, подпольный игорный бизнес, тотализаторы, нелегальные бои и все остальные незаконные услуги и развлечения.
Была бы воля Альберта – разогнал эту шушеру к ушедшим. Но у Гильдии имелись собственные законы и понятия о морали. А еще мехи оказались слишком полезны, чтобы прижимать их к ногтю. Магия – редкая и дорогая, а механизмы год от года становились все проще и доступнее, распространяясь все дальше и входя в обиход обычных людей.
Приходилось считаться и договариваться с мехами. А еще следить, чтобы разная дрянь не расползалась далеко из-под купола.
Шел он в «Рапсодию» без опаски. В целом попасть туда мог любой желающий, даже специальные провожатые имелись, готовые за звонкую монету провести смельчака сквозь металлический лабиринт квартала в мир сомнительных удовольствий.
Никто не уточнял, что выйти оттуда намного сложнее.
О том, что они близки к цели, Аль догадался за несколько минут до появления в поле зрения подпольного – во всех смыслах – клуба. Тяжелая музыка, напоминающая лязг металла, доносилась со стороны слабо освещенного коридора, заставляя полы под ногами вибрировать. Кажется, даже сердце начинало биться в такт, разгоняя кровь.
Чем ближе они подходили, тем громче звучала музыка, сквозь которую пробивался низкий голос певца, и тем неприличнее становились надписи на стенах. У клуба стояла стайка шлюх в одном белье, призывно заулыбавшихся при виде потенциального денежного клиента. Аль запоздало подумал, что стоило все-таки одеться попроще.
С другой стороны, отнюдь не у каждого найдется шесть тысяч марок на три унции порошка, так что он бы так и так засветился.
Изменять своим привычкам лорд Порядка не любил, как и подстраиваться под кого-то.
Внутри «Рапсодии» царило форменное безумие. Если бы не годы тренировок, то его точно выбило бы из колеи какофонией звуков, мельтешением света, а еще всевозможными запахами, убивавшими и без того не самый чистый воздух.
– Хорошо держишься, – одобрила меха, до этого шедшая рядом с ним в напряженном молчании.
– Стараюсь, – проговорил Аль.
Хуже всех звуков и запахов были эмоции, такие яркие и сильные, что пробивали все эмпатические щиты. Выдерживать шквал чужих чувств всегда сложнее всего.
Джин перехватила какую-то девушку, судя по переднику – сотрудницу заведения. Та выслушала и быстро указала им на самую темную зону, где едва виднелись столики с диванами и креслами – посетителям как могли обеспечивали комфорт.
Один столик оказался даже забронирован для Рыжей Джин, о чем гласила надпись мелом на доске. Не успели они сесть, как им тут же принесли бокалы с перламутровой жидкостью.
– Пей здесь все с осторожностью, – перегнувшись через стол, предупредила меха.
Аль не собирался ничего пить. Поверхностное сканирование показало наличие в напитке самых разных веществ, усиливающих действие алкоголя. Не удивительно, что первый стакан шел в подарок – вряд ли кто-то смог бы после него остановиться.
А оглядевшись вокруг, Альберт окончательно убедился, что слава заведения не преувеличена. Парочка посетителей за соседним столиком вовсю целовалась, удобно устроившись на диване. А за какими-то столиками не только целовались. И не только парочками.
Джин уткнулась в бокал, делая вид, что ничего не замечает, но чувствовала себя явно неуютно.
– Пойдем потанцуем, – предложил Альберт, не желая наблюдать, а главное – чувствовать чужое удовольствие.
Наверное, Джин тоже, поскольку с готовностью встала. Кажется, только вложив свою небольшую ладошку в его, она осознала, что согласилась с ним потанцевать. Но не отступила, хотя Аль уловил ее секундное сомнение.
Джин была не из тех, кто отступает.
Странная гремящая музыка рождала отклик внутри, будила нечто первобытное, спавшее под гнетом воспитания, культуры, образования. И сейчас даже Аль чувствовал, как атмосфера безудержного веселья, будто одежду, слой за слоем снимала все заученные правила поведения, оголяя истинные чувства и желания. Инстинкты.
