"Фантастика 2025-76". Компиляция. Книги 1-35 (СИ) - Стоев Андрей

— Пойду поцелую сестру, — сказал кузен и направился к девушкам.

Аполлон хотел было тоже подойти, но, едва занес ногу — и тут же поставил ее на паркет.

— Ты же хочешь ее пригласить, — улыбнулся я. — Так в чем дело?

— Что, так заметно? — нахмурился Безбородко.

— Не всем. Но я заметил.

— Она не согласится.

— С чего ты взял?

— С того, что я прямой, как шпала, — угрюмо ответил Аполло. — Это не нравится женщинам.

Я улыбнулся.

— Извини, Аполло, но ты не кажешься мне человеком, которому достоверно известно, что нравится или не нравится женщинам.

— Издеваться изволишь?

— Нисколько. Я здесь нейтральная сторона. Тебе ничто не мешает подойти и пригласить Катерину. Причем я процентов на восемьдесят уверен, что один танец она тебе отдаст.

Безбородко удивленно на меня уставился.

— С чего ты взял?

— С того, что не все тебя ненавидят, болван. Но если ты и дальше будет стоять здесь и тянуть кота за известное место, у нее просто не останется свободных танцев. Так что давай уже хоть раз направь знаменитую отвагу Безбородко в нужное русло.

Аполло растерянно взглянул на меня, на Катерину — она и правда сегодня была диво как хороша… А затем решительным шагом направился прямиком к девушке.

Я прислонился к колонне, аккуратно наблюдая за тем, что должно было случиться дальше, но в этот момент чья-то рука легла мне на плечо. Я обернулся.

— Матушка!

Светлейшая княгиня заключила меня в нежные объятия. К черту этикет, мы давно не виделись.

— Вот и настал твой день, Алексей, — улыбнулась она. Рядом с ней возникли отец и Виктор. Мы обменялись рукопожатиями: теплым и крепким с отцом и холодным — с братом. Следовало продолжать играть на публику.

— Поздравляю, сын, — отец кивнул в сторону Шереметевой. — Кажется, тебе удалось то, что в свое время не смог я. Персидская фурия все-таки сломала о тебя зубы и признала твою значимость.

Я пожал плечами.

— Вне вражды она вполне нормальная.

— Мы слышали о том, что вы вчера сделали на смотре, — сказала матушка и понизила голос. — Сегодня утром состоялось заседание Совета регентов. Великий князь все же продавил их на расширение полномочий Спецкорпуса.

Ничего удивительного. После вчерашнего-то.

— Что ж, давно пора, — кивнул я. — У нас там и правда полно работы.

Следующие полчаса прошли в общении с другими аристократами. Я поприветствовал родителей Левы, поцеловал ручку Марине и ее матушке, выразил восхищение Салтыковой, Гагариной, Зубовой… И под конец у меня начало рябить в глазах от сияния драгоценностей и страз.

Внезапно музыка в зале затихла, сменившись звуком фанфар. Все гости остановились и обратили внимание на парадный вход.

— Их императорские величества Николай Петрович и Надежда Федоровна!

Двери распахнулись, и все в зале склонились в поклоне.

В зал вошли император Николай Петрович и его супруга, за ними — свита фрейлин, статс-дам и вельмож. Молодой монарх старался держаться с достоинством, но шел медленно, держа супругу за руку. Белоснежный мундир на нём выглядел великолепно, а его жена, облачённая в платье цвета светлого золота, степенно шла рядом, сверкая крупными алмазами и жемчугом.

В зале наступила почти абсолютная тишина. Все ждали, когда начнётся церемония. Я бросил взгляд на своих товарищей — каждый из них старался сохранять спокойствие, но я видел, что волнение читалось даже на лицах самых сдержанных.

Императорская чета остановилась в конце зала на возвышении. Свет ламп немного приглушили, оставив самое яркое пятно именно там, где находились венценосные супруги. Их сопровождали великий князь Фёдор Николаевич с женой и несколько высокопоставленных членов Совета регентов. Все взгляды в зале были устремлены на их фигуры.

— Почтенные гости, — прогремел обер-церемониймейстер Шрюмер, шагнув вперёд, — их Императорские Величества готовы обратиться к собравшимся.

Молодой император сделал шаг вперёд. На его лице блуждала смущенная улыбка. Императрица стояла рядом, держа его за руку и мягко улыбаясь залу.

— Сегодняшний день, — начал император, его голос был негромким, но благодаря абсолютной тишине в зале его слышали все, — является важным не только для вас, молодых магов, но и для всей Империи. Мы живём в эпоху великих испытаний… Но ваши усилия, ваша преданность и ваш труд являются залогом будущего всего государства!

Он взглянул на императрицу, и та, кивнув, взяла слово:

— Ви, молодьие маги, прошльи трудный путь, доказав свою сьилу, вьидержку и благорьодстьво. Кажьдый из вьас сегоднья будьет награждьён заслуженной честью, символом вашьего ранга и вашьего служьения. Носьите эти перстньи с гордостью, помнья, чтьо они — знак довьерия и ответствьенностьи.

Она говорила мягко, но в её голосе была твёрдость. Казалось, её слова окутывали зал, как шелковый шлейф её платья.

Отчасти мне было жаль эту молодую женщину — ведь она положила свою жизнь на алтарь служения человеку… необычному. Далеко не каждая такое выдержит. Но бывшая Виктория Великобританская, а ныне Надежда Федоровна, справлялась. И справлялась достойно, хотя сама была почти девчонкой.

Зал наполнился аплодисментами. Я заметил, как некоторые из аристократов украдкой переглянулись между собой. Кто-то, видимо, был впечатлён речью, а кто-то, возможно, завидовал нам — тем, кто сейчас стоял в центре внимания.

Церемониймейстер снова вышел вперёд и объявил начало награждения.

— Для вручения рангового перстня я прошу выйти графа Аполлона Сергеевича Безбородко.

Аполло, с лёгкой улыбкой, но без тени высокомерия, направился к подиуму. Мундир сидел отлично, что, кажется, вызвало вздохи парочки девиц. Он остановился перед императором и склонил голову.

Император протянул ему бархатный футляр, внутри которого блестел перстень с сапфиром, символизирующим ранг.

— Аполлон Сергеевич, — произнёс Николай Петрович, — на Испытаниях вы показали выдержку и мастерство. Этот перстень — знак вашей силы и преданности государству. Носите его с гордостью.

Аполло коротко поклонился, принял перстень и надел на безымянный палец левой руки.

Церемониймейстер вновь вышел вперёд:

— Прошу графа Якова Павловича Брюса подойти для награждения.

Брюс, тоже из курсантов, подошёл к подиуму. Он был чуть ниже ростом, чем Безбородко, но его движения отличались нетипичной грацией.

Императрица сама вынула перстень с рубином из футляра, и Яков склонился перед ней.

— Яков Павловьич, — произнесла она, улыбаясь, — вы пример решимости и отваги. Пусть этот рубин будет символом вашей энергии и страсти.

Брюс принял перстень с лёгким поклоном, его лицо оставалось невозмутимым, но в глазах блеснуло чувство глубокого удовлетворения.

— Княжна Анастасия Дмитриевна Гагарина!

Настя, одетая в платье нежно-голубого оттенка, поднялась на подиум. Темное каре было уложено в изысканную причёску, украшенную серебристыми заколками, которые напоминали крылья птицы.

Император, передавая ей перстень с сапфиром, произнёс:

— Княжна Гагарина, ваша сила и грация всегда были достойны восхищения. Этот перстень подтверждает ваш ранг.

Анастасия слегка поклонилась, её лицо светилось гордостью.

Следующей вызвали графиню Тамару Зубову. Она подошла к подиуму в тёмно-красном платье, чем-то напоминавшем традиционный сарафан, а ее голова была украшена диадемой, похожей на маленький кокошник.

Императрица вручила ей перстень с рубином.

— Тамара Александровна, вашьи упорство и решьительность заслужьивают висшей похвалы. Носьите этот пьерстень как знак вашьей силы.

Когда очередь дошла до Левы, я заметил, как он едва заметно перевёл дух. Парень явно переволновался. Он то и дело подтягивал пояс, не зная, куда деть руки.

Подойдя к подиуму, он встал прямо, склонив голову перед императором. Государь вручил ему перстень с сапфиром, произнеся:

— Князь Львов, вы доказали, что выдержка и дисциплина могут быть столь же важны, как сила. Ваш путь только начинается, но вы уже заслужили уважение.