— Мустафа-паша получил европейское образование, — протянул Александр, обращаясь в первую очередь ко мне. — В нём органично сочетается восточная велеречивость и отменная деловая хватка.
Мустафа-паша с достоинством поклонился Александру, но, судя по эмоциональному отклику, слова Императора ему понравились.
— В таком случае, перейдём непосредственно к делу, — я пододвинул к Мустафе составленный накануне договор. — В знак уважения к без пяти минут султану, мы подготовили максимально справедливый договор, сведя к минимуму все спорные моменты.
— Предлагаете Купцу и Торговцу подписать договор, не торгуясь? — обозначил улыбку Мустафа-паша. — Это будет забавно.
— Как говорил древний восточный мудрец, всё в ваших руках, Мустафа-паша, — я отзеркалил улыбку османа.
Без пяти минут султан хмыкнул и, мгновенно посерьёзнев, сконцентрировался на чтении договора.
— Что за восточный мудрец? — заинтересовался Александр, внимательно следя за мимикой Мустафы.
— Омар Хаям, — не задумываясь, ответил я, но тут же поправил сам себя. — Правда, не уверен, что эта притча принадлежит именно ему. Кто-то утверждает, что это его наследие, кто-то стоит на том, что Омар Хаям создавал исключительно рубаи*.
— Расскажешь эту притчу?
— Конечно, Ваше Императорское Величество, — кивнул я. — Надеюсь, мы не помешаем нашему дорогому гостю.
— Ничуть, — отозвался Мустафа-паша, не отрываясь от договора. — Мне и самому стало интересно.
— Тогда слушайте, — улыбнулся я. — Давным-давно в старинном городе жил Мастер, окружённый учениками. Самый способный из них однажды задумался: «А есть ли вопрос, на который наш Мастер не смог бы дать ответа?» Он пошёл на цветущий луг, поймал самую красивую бабочку и спрятал её между ладонями.
Я сложил руки лодочкой, демонстрируя, как именно ученик спрятал бабочку.
— Улыбаясь, он подошёл к Мастеру и спросил: «Скажите, какая бабочка у меня в руках: живая или мёртвая?». Он крепко держал бабочку в сомкнутых ладонях и был готов в любое мгновение сжать их ради своей истины.
На лицах Императора и будущего султана почти мгновенно появились понимающие улыбки, но я всё же закончил притчу.
— Не глядя на руки ученика, Мастер ответил, — я посмотрел на читающего договор Мустафу-пашу. — «Всё в твоих руках».
— Хорошая, — кивнул Император.
— Хорошая, — согласился осман, откладывая договор в сторону. — Но что делать, если в твоих ладонях не безвредная бабочка, а прóклятый Древними кракен, который терроризирует твою страну?
— Получается, — протянул я, видя, что Александр не спешит отвечать, — по остальным пунктам вас всё устраивает, султан?
— Договор хорош, — кивнул Мустафа-паша. — И составлен действительно справедливо. Я согласен на все условия, в том числе и на потерю Балкан, передел Кавказа, торговые преференции для Российской Империи, но нужно решить вопрос с кракеном.
— Вы умный человек, Мустафа-паша, — вздохнул Александр. — Вы даже не стали цепляться за Балканы, понимая, что они повисли на шее Империи неподъёмным грузом.
— Это так, — поморщился Мустафа. — Я — Торговец, и понимаю, что для спасения Империи необходимо отбросить в сторону сантименты и урезать расходы.
— Вы делаете ставку на Африку, — кивнул Александр. — Ставку на перспективу.
— Не без этого, — осторожно признал Мустафа, не понимая, к чему клонит Александр.
Да и мне самому, признаться, было интересно.
— Если я присоединю Балканы к своей Империи, — продолжил тем временем Александр. — То вся Европа ополчится против моей страны. Хуже может быть только военная операция против кракена.
— Но почему? — воскликнул Мустафа-паша. — Ещё несколько месяцев, и моя страна будет обречена. Тысячи погибают ежедневно. Десятки тысяч переселяются в Африку, усиливая напряжённость в Египте, Алжире и других эялетах** Империи!
— Буду с вами честен, султан, — Александр посмотрел Мустафе в глаза. — Англичане только и ждут, когда я отправлю войска на борьбу с кракеном.
— Но что они смогут сделать? — скривился осман. — В данный момент у них нет выхода в Чёрное море. А на суше ваша армия сильнее.
— Где-то в моей империи находится Малефик, — с явной неохотой признал Александр. — Мои генералы уверены: как только мы сунемся к вам, он нанесёт свой удар. Это ловушка, Мустафа, и если вашей стране уготована роль приманки, то моей — дичи, которую загоняют.
Некоторое время Мустафа-паша молчал, переваривая полученную информацию, после чего вздохнул.
— Я понимаю вас, — было видно, как непросто даётся ему каждое слово. — Но как будущий султан, у меня нет другого выхода…
— Чем пойти на поклон к англичанам, — закончил за него Александр. — Я прав?
— Я не вижу другого выхода, — повторил Мустафа. — Сидеть, сложа руки, и смотреть, как армия тает буквально на глазах, выше моих сил.
— Понимаю, — кивнул Александр. — Поэтому предлагаю вам следующее. Балканы уходят под руку Максу, неважно в качестве чего — королевство или княжество. И уже Макс, а точнее его гвардия решает вопрос с кракеном. С политической точки зрения это будет оптимальный выход.
«Виш, ты это слышал⁈», — хоть мне и удалось сохранить невозмутимое выражение лица, но внутри меня взорвался целый ураган эмоций.
— Отличная придумка, — пробормотал дракончик. — Правда, придётся попрощаться с Финляндией, Макс.
«Да какая, к чёрту, Финляндия! Александр хочет повесить мне на шею лоскутное одеяло, которому уготована судьба серой зоны!»
— Ну и что? — хладнокровно отозвался Виш. — Тебе же лучше. Наведёшь там порядок, выполнишь задачу Стелы по продвижению на Восток, получишь долгожданный ранг.
«Виш! Да я ещё с минфином не разобрался!».
— А вот это, Макс, уже не твои проблемы, — урезонил меня фамильяр. — Или ты думаешь, Александр это только сейчас придумал?
«Нет, но…»
— Никаких «но», — отрезал Виш. — Это наш шанс, Макс.
— Это… может сработать, — тем временем отозвался Мустафа-паша. — Если Макс решит проблему с кракеном и даст слово не лезть в Африку, то я согласен.
— Предлагаю не спешить со вторым пунктом, — машинально произнёс я, отдавшись в волю купеческой чуйки. — Территория мне точно не нужна, но торговые и экономические интересы никто не отменял.
— Либо торговые пошлины, либо сделки исключительно через османские монополии, — тут же сориентировался Мустафа.
— Пять процентов?
— Двадцать пять.
— Не мне рассказывать про издержки, султан. Шесть процентов.
— Двадцать четыре. Потенциальная прибыль покроет любые издержки втрое.
— Да все мои ресурсы уйдут на этого прокля́того кракена! Семь процентов.
— Двадцать один.
— Восемь.
— Двадцать.
— У меня сегодня свадьба, вообще-то.
— На которую я пришёл не с пустыми руками.
Александр с интересом следил за нашим торгом, а вот Виш демонстративно закатил глаза, всем своим видом показывая, как ему скучно.
— Девять.
— Макс, — Мустафа-паша обезоруживающе улыбнулся. — Моя кровь жаждет продолжить наш увлекательный торг, но мой разум напоминает про время. Мы всё равно сойдёмся на пятнадцати процентах. Договор?
— Договор, — кивнул я, — Но пять процентов из этих пятнадцати пойдёт в совместный защитный фонд.
— Которым будет управлять мой человек, — усмехнулся Мустафа.
— Который возьмёт в жены сестру Айше, — вся моя чуйка так и кричала, что последнее слово должно остаться за мной. — Например, Зейнеп. Я обещал Челарбею, что позабочусь о его дочерях.
— В таком случае… — Мустафа не собирался сдаваться. — Фатима — моя.
— Ей шестнадцать, — напомнил я.
— Она дочь Челарбея, — отмахнулся Мустафа. — Султана, который не сбежал от опасности и принял бой. Этот союз даст мне политические очки.
— Только в том случае, — я окинул взглядом подтянутую фигуру Мустафы, — если она сама согласится.
— Идёт, — без пяти минут султан протянул мне руку. — Договор.
— Договор, — подтвердил я, крепко сжимая ладонь Мустафы.
