"Фантастика 2025-1". Книги 1-30 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

— У стен уши есть. А война с Великобританией не шутка, а ты всем подряд о ней рассказываешь. С какой целью?

— Дурень же. Простите Ва… Простите, Николай Павлович, но война будет, а мне никто не верит. Как могу, готовлюсь.

— Двумя фрегатами⁈ Смех! — но лицо серьёзное, не злое, просто серьёзное.

— Есть Лао Цзы, умник такой китайский. Великий стратег, не выигравший ни одной битвы. Так он говорит: «Осмелюсь спросить: а если противник явится в большом числе и полном порядке, как его встретить? Отвечаю: захвати первым то, что ему дорого. Если захватишь, он будет послушен тебе».

— Занятно. Давай-ка на немецкий перейдём. И тише говори, — Николай оглянулся на свиту, что остановилась в двадцати метрах примерно. Конвой, вернее. Три кавалергарда в белых мундирах и все в золоте.

— Sie werden sagen, Nikolai Pawlowitsch (Как скажете, Николай Павлович), — перешёл на немецкий и почти на шёпот Сашка.

— Про войну с кем-либо впредь говорить запрещаю. А мне скажи, что же самое дорогое у британцев? Индия?

— Два фрегата? Торговля. Торговля с Востоком Ваше Императорское Величество. Перерезать пути, объявить каперскую войну, захватить и разрушить несколько их колоний. Гонконг, Сингапур, Сидней с Брисбином. Уничтожить Ванкувер. Всю китобойную флотилию на Галапогосских островах захватить и к себе увести.

— Да, тебя, князь, изолировать надо. В психическую лечебницу отправить, — фыркнул гигант. — Не будет, войны. Я недавно, вот на днях, вон в том кабинете, — Николай ткнул ручищей в сторону Зимнего, — разговаривал с посланником английским, предложил им Египет и Сирию, а нам проливы и православные земли на Балканах. По-моему, очень довольный ушел сэр Мельхиор Гай-Диккенс.

— Мельхиор? — Сашка покачал головой. — Как символично, Ва… Николай Павлович. Мельхиор — это сплав никеля с медью. Обманка такая, на вид серебро — серебром, даже чернеет так же. Обманка! Это ключевое слово. Ни за какие деньги, ни за какие земли Англия не допустит усиления России в Проливах и на Балканах, как и Австрия. Британия то же самое получит от Турции, помогая ей в войне с Россией. И этого реваншиста Наполеона втянут. Обманом, уговорами, играя на его амбициях отомстить России за дядю, подогревая там волнения, до такой степени, что у него выхода не будет другого, как войну начать, чтобы успокоить народ во Франции. А вас Мельхиор этот будет обманывать до последней минуты. Он и принесёт известие об объявлении войны.

— Не хочу я того слушать. Не желаю. Ничего ты в политике, князь, не понимаешь. Своими делами занимайся. По ним и вызвал в Петербург. Телеграф нужно до Киева и Варшавы продлить. Начинайте срочно. Про деньги сейчас говорить начнёшь? Так не беспокойся, я команду дал, последнюю часть за готовый получишь в следующем месяце. Начинай строить. И я хоть не верю во всё это, — Государь ткнул пальцем в Сашку, — начал железную дорогу к Киеву строить. Теперь по Ники. Тоже команду дал. Подойдёшь к нему завтра с утра. У него твой прожект по военным училищам. Ему всё подробно объяснишь. Только осторожней. Казна пуста. Да ещё дорога эта, да телеграф. Не больше трех пока. Города подберите. Ну, полный отчёт. — Николай повернулся было к Зимнему, но передумал. — За телеграф благодарю. Орден Александра Невского заслужил, сегодня Указ подготовят. Брось, князь, на каждом углу про войну кричать. Поссоримся.

Событие сорок восьмое

Марк Твен, который сейчас работает лоцманом на пароходе, ходящем по знаменитой Миссисипи, скажет в старости: «Самая холодная зима, которую я когда-либо испытывал, — лето Сан-Франциско».

Тут ведь чего получается. Вроде юг самый настоящий. Тридцать-то седьмая параллель. Сочи. Но всё не так. Более подходящий пример — Владивосток. Там холодное течение, крадущееся с севера, всю теплынь от города оттесняет, а горы на востоке не пускают тепло с материка. Оно же — течение, создаёт определённые ветра, в отличие от Владивостока и не пускает к Калифорнии дождевые облака летом. Ну, а горы не пускают их с континента, хотя там их и не много. Так что климат в Форте-Росс необычный. Нормальная летняя температура — это 15 — 18 градусов. Хотя бывает изредка и жара нагрянет. А вот товарищ Самуэль Клеменс видимо был в другое время, так как тоже вполне себе бывает летом и до 5 градусов температура упасть может. И ни одной капельки с неба. Солнце. Даже пасмурных дней нет.

Именно по этой причине и не заладилось в Форте-Росс выращивание пшеницы. С мая по октябрь дождь настолько редкое явление, что его жители потом несколько лет вспоминают в разговорах, сетуя на судьбу. Какая уж тут пшеница. С ноября же по март дожди бывают, но в это время средняя температура вообще опускается до 7 — 10 градусов, что подвигнуть пшеницу к буйному росту тоже вряд ли помогает. И всё то же самое со скотоводством. Жизнь наоборот. Здесь зимой нужно заготавливать сено, чтобы кормить животных летом, так как без дождей, хоть и без жары, трава чахнет и высыхает.

Леонтий Фролов, поговорив с местными старожилами, репу почесал. Ну, хрена се, послал его Александр Сергеевич выращивать тут всякую всячину. На плато в самом Форте-Росс без воды летом даже картошку не вырастить, только и остаётся, что посадить пока деревья, ну, косточки и поливать их. Колодец всё же есть и воды в нём хватает. А рядом с тем местом, где уже разбит небольшой сад и большой виноградник нужно попробовать вырыть ещё пару колодцев. У них есть снятые с «Негибкого» помпы ручные. Если вода будет не очень глубоко, то можно наладить полив, не очень людей напрягая. Если же вода будет глубоко, то придётся черпать вёдрами. Да, первым поселенцам из-за их малочисленности это было не по плечу, но теперь их много, и даст бог ещё больше станет. Александр Сергеевич обещал двадцать пять семей русских выкупить из крепости и сюда переправить. Да и так народу прилично. Минус в том народе, что они сельским хозяйством не занимались. Ирландцы — рыбаки почти все, а те, что не рыбаки — овец пасли. Индийцы — тоже рыбаки. А несколько семей, что занимались земледелием, ничего про картошку не слышали. Выращивали хлопок.

Остаются ещё виноградники местные и те косточки виноградные, что собрали в Крыме и на Кавказе и привезли Леонтию в Кронштадт перед отплытием. Он их в первый же день в Севастополе посадил, и серьёзным забором огородил, чтобы козы или овцы не сощипнули пробившиеся ростки. Прошло уж пару недель, а ростков всё нет. Местные сорта винограда оказались, как их называет князь Болоховский, десертными. Сахара в них не больше десяти — двенадцати процентов и в лучшем случае вино сухое можно делать, а для коньяков и полусухого вина они не годятся. Среди же посаженных косточек, судя по описанию, десяток именно винных сортов с содержанием сахара за двадцать процентов.

В Ивовом ручье, он же Уиллоу-Крик (англ. Willow Creek), чуть лучше с земледелием. Там его не полностью забросили и две семьи выращивают пшеницу. Они же и картофеля немного для себя сажают. Картофель уже в землю зарыли, а Фролову показали остатки прошлогоднего урожая. А ещё говорят, что картофель — это выходец из Америки. Смешно. Не горох, конечно, выращивают, но клубеньки размером с голубиное яйцо. Смех и грех. На одном из заброшенных полей срочно вырвали все сорняки, удобрили собранным по полям навозом, перепахали колёсным плугом, заделав навоз в почву, и посадили клубни, что Леонтий Васильевич с собой привёз. Боялся, что не довезти. Но бог миловал, в бочках клубеньки практически все дожили. Полив? Ну, народу вон сколько, от реки за четыре дня прокопали канал и пустили воду на поля. Вчера уже и первые ростки показались.

Кукурузу, два сорта, что привезли с собой, тоже сразу на соседнем заброшенном поле посадили, тут даже имелся полузасыпанный и заросший бурьяном арык — канал, который сейчас совместными усилиями приводят в порядок. Дадут завтра и на это поле воду, никуда не денется «царица полей», как её заслуженно Александр Сергеевич называет, вырастет. Сегодня чуть выше по ручью ещё целину под два поля перепахивают и от этой самой ивы очищают. Там будет подсолнух расти.