— А почему именно Якутск? — Спросил я.
— А я откуда знаю. Вы Валерий Александрович, выразили такое желание, — с улыбкой произнес Исаак Лазаревич, — потому в открепительном талоне и появилась эта отметка. Впрочем она не обязательная. То есть вы можете поехать куда угодно, а на месте будущей прописки сказать, что планы поменялись и все. Эта графа в талоне появилась еще при Сталине, а тогда было все гораздо строже.
На этом мы и расстались.
И хотя впечатление о том, что я несколько переплатил у меня еще сохранилось, но с другой стороны, так было гораздо проще. Еще недавно я привыкал к тому, что теперь ношу имя Сергея Понамарева, теперь постараюсь привыкнуть к Валерию Баранову.
По возвращении домой вручил все золото Женьке, приказав спрятать до лучших времен. Или до худших, тот уже как посмотреть. Тот вначале ни в какую не желал брать, но я сумел его убедить.
— Подумай сам, — убеждал я его, — Сейчас грамм золота в магазине стоит двадцать пять рублей, причем цены растут каждый год. А здесь по меньшей мере сотня граммов, или около того. То есть вот наступит момент, когда и деньги нужны, и взять неоткуда. Поверь такие времена скоро наступят, что делать будешь? А так пошел, сдал колечко или цепочку и сыт. Я не заставляю тебя или Ленку носить это, понимаю, твое отвращение к этим побрякушкам, но как стратегический запас, оно вполне подойдет, скажи, что я неправ!
— Прав, но, тебе же тоже нужно.
— В общем так, если это не нужно тебе, отдам все Ленке. Уж она-то найдет этому применение.
Ленка, это Женькина подруга. Он познакомил меня с ней буквально на следующий день после моего появления. Судя по их отношениям, все шло к скорой свадьбе, а то, что до моего приезда она была частым гостем в квартире, было видно и так. Правда сейчас временно их встречи прекратились по причине моего присутствия, но не думаю, что надолго. А вообще я чувствовал, что лишний здесь. Нет, брат меня не гнал, но с другой стороны я сам чувствовал, что мешаю созданию ячейки благополучия. Ту найденную на пляже возле Дивногорска цепочку, я сразу же подарил девушке своего названного брата. Правда увидев, как он поморщился, позже объяснил, как она у меня оказалась, и Женька вроде бы успокоился. Вообще, он всегда был слишком правильным, в отличии от меня. Но тут уже ничего не исправишь. Кстати, показал ему и колечко, которое предназначалось для Исаака Лазаревича, и которое я сумел сэкономить.
В отношении него сразу предупредил, что если и надумает сдавать его в скупку, то не раньше девяносто пятого года, а лучше и вообще в следующем веке.
Сейчас в скупке принимают только золото. А тут одних бриллиантиков по ободку столько, что золото колечка можно просто не учитывать. Одни камни на целое состояние метят. Вряд ли я смог его убедить, но хотя бы попытался это сделать.
Сам же подыскивал предлог, как объяснить, или точнее найти уважительную причину моего отъезда. Сам Женька, ни за что не отпустил бы меня, поэтому нужно было выдумать причину, которая устроила и его и оправдала бы мой отъезд. И вскоре причина была найдена.
Честно говоря, я как-то не задумывался об этом раньше, но в какой-то момент, вдруг вспомнил, что в милиции с меня все-таки сняли отпечатки пальцев. Наверное, это произошло после того, как на суде, переквалифицировали кражу, в разбойное нападение. Одним словом, вспомнив об этом, уже к вечеру следующего дня поделился этим со своим названным братом.
— Но ведь Шлюхин говорил, что у Баранова не снимали отпечатков, когда его объявили Сергеем Понамаревым!
— Так-то оно так, но кто знает, в каком виде было тело Баранова, может там к тому времени, не то, что отпечатков, и узнать-то его было нельзя. Мы же не знаем, что это была за авария. А вот представь. Пусть не сейчас, а скажем через год-два залечу по дурости, или напорюсь на случайную проверку, сравнят с базой и что тогда?
Женька задумался.
— А ты, что же, решил по кривой дорожке пойти?
— Как раз-таки нет. Вообще думал куда-нибудь шофером устроиться и не отсвечивать. Но кто знает, что там ждет впереди? Напорешься вот так, ни за что, и сам под молотки, и тебя за собой утащу.
— Такое тоже бывает, но здесь не угадаешь.
— Вот и я о том же. Потому и подумал, а может стоит мне куда-то уехать. Мне всегда было хорошо возле тебя, с самого детства ты мне был ближе родного брата. Да и сейчас, если бы не ты, хрен бы у меня что получилось с документами. Именно поэтому, я не хочу тебя подставлять.
— И куда ты поедешь?
— Да куда угодно, хоть в тот же Барнаул. Шоферы везде требуются, а уж общагу на первое время везде можно найти. К тому же заметь, у нас еще остались считай сорок тысяч рублей. А с такими деньгами можно лет десять вообще палец о палец не ударять.
— Со скуки сдохнешь.
— Это верно. Но с другой стороны, тот же домик в любом городе, вполне можно приобрести.
— Это да, еще и на машину останется.
— От машины бы я не отказался, жаль грузовики населению не продают.
— Почему нет, очень даже продают. Не всем, но по именному разрешению от райкома партии, и с определенными типами кузова. Недавно распоряжение на часть пришло. По остаточной стоимости можно продавать списанные с баланса грузовики ГАЗ-51, ГАЗ-63, но только с кузовом типа «фургон» и УАЗ-450 — это так называемая «буханка». Правда определенным категориям граждан, там в основном в списке егеря, лесники, профессиональные охотники, и продажа должна регистрироваться в райкоме партии. То есть купив грузовик калымить не получится, отберут сразу.
— Я бы не отказался. А что-то попроще?
— Газ-69 можно купить. Он вообще не дороже шести тысяч выходит. А его любому желающему можно приобрести. Правда всем этим автомобилям двадцать лет в обед, сам понимаешь какая рухлядь. Замучаешься запчасти искать, хотя в принципе найти можно, во многих автобазах они еще эксплуатируются. А ты что машину хочешь?
— Ты знаешь, я так подумал, все равно рано или поздно нам придется расстаться. Жить под угрозой разоблачения, для меня это одно, а вот тащить за собой тебя совсем неохота. Поэтому лучше дружить, иногда приезжать друг к другу в гости, но жить рядом, грозит решеткой, сам понимаешь. Тебя просто за недоносительство закроют. Мало того сразу же и службы лишишься и семьи. А я этого не хочу. Поэтому подумал тут на досуге. Взять, например, тот же грузовичок, или как ты говоришь козлика. Немного подшаманить, вот тебе и домик на колесах. И езжай куда хочешь. Хоть в Якутск, хоть в Крым. Надоело ехать остановился, пристроился куда-нибудь на работу. Понравится остался, нет, поехал дальше. Помнишь Кольку Птахина, он вроде бы чуть старше тебя был. Хотя нет, ты в это время уже в армии служил. Так вот он приезжал в Приют на побывку, и рассказывал о своей работе. Он работал золотодобытчиком на прииске под Братском. Все вроде-бы хорошо. И кормежка приличная, и хотя работа тяжелая, но зато платят прилично, но единственное что плохо так это жилье. Жить приходится в палатках, летом еще ничего, а зимой хоть зубы на полку, хоть и есть печка, но толку от нее немного. А вот если бы иметь свой грузовичок или скажем переделанный газон, вполне как мне кажется можно неплохо там устроиться. И тепло и светло и мухи не кусают.
— Похоже недавнее бродяжничество тебе понравилось.
— Ты знаешь, да. Конечно повторять так, как это происходило недавно не хочу, но путешествовать в более комфортных условиях, я бы не отказался. А куда лучше, и транспорт под жопой, и переночевать есть где. Не на сырой земле, как недавно.
— А знаешь, один вариант все же имеется. Дорого правда, но ты наверняка потянешь. Тем более, что все как ты хочешь и колеса, и походный дом. Честно говоря, я и сам бы от такого не отказался. Здесь конечно хорошо, и служба не напрягает, но скучно. Поэтому последнее время, пристрастился к рыбалке, хотя тут в поселке озеро есть, но в основном мелочь плавает, как и в соседнем селе, зато в полусотне верст на восток Обь протекает, а та рыбалка не в пример знатная, не то что в Ташкенте.
