— То ему нужно встретиться либо с вами, либо с вашим братом, — кивнул Веним. И это снова прозвучало так, как будто бы он знал больше, чем хотел показать. — Я не единственный, кого Агор отправлял в Большой мир… Ну, так мы называет мир за стенами Епархии. Он уже много лет, с тех самых пор, как вернулись Боги и магия, пытался наладить связь с правителями, но пока ему это не удалось. Мы слишком мало знали о Большом мире и первые монахи, которые ушли за стены Епархии, погибли раньше, чем достигли цели.
— Поэтому теперь ваш друг решил отправить в качестве посла простого свинопаса? — приподняла я брови, изображая эмоции. После действия магии внутри меня все еще было тихо и спокойно.
Веним, как всегда, рассмеялся. Я поморщилась. Его смешливость стала мешать. Как крохотный камушек в обуви.
— Да, согласен, это очень забавно. На этто было две причины, как сказал Агор. Во-первых, он так часто рассказывал мне обо всем, что его тревожит, что я знаю гораздо больше, чем мне полагалось. И хотя я, честно признаюсь, всегда слушал его размышления в пол уха, но в моей голове все равно кое-что задержалось. А, во-вторых, по словам Агора, я единственный человек, которому он может доверять, и у которого так мало магии, что стихийная магия пустоши не убьет меня быстрее, чем я смогу встретиться и поговорить с вами…
— Но меня магия не убила, когда я была в пустоши. — усмехнулась я. — Хотя, если ваша молитва сработала, значит я сильнее вас, как маг.
— Сильнее, — кивнул Веним. — Но вы не привыкли каждое свое действие сопровождать молитвами, как мы. Понимаете, Агор сказал, что нас с самого раннего детства приучают молиться Богам по каждой мелочи. Чтобы зажечь свечу, например, или налить воды в стакан, или покормить свинку… Мы так привыкаем жить с молитвами, что сами не замечаем, как начинаем проговаривать их по любому поводу. А в Южную пустошь, где стихийная магия вмешивается в действие молитв, может войти либо маг, который не обращается к Богам. Как вы. Либо монах, у которого недостаточно сил, чтобы произнесенные им молитвы начали действовать. Как я, — улыбнулся он. И внезапно помрачнел. — Но Агор ошибся. Я тоже не смог войти в пустошь. Молитва о зажжении свечи, которую я произнес, чтобы развести костер позавчера вечером, внезапно подожгла лес. Даже моих сил оказалось слишком много для того чтобы стихийная магия пустоши, изменившая молитву, едва не убила меня. И я решил вернуться в Ургород и дождаться там кого-нибудь из ваших людей, чтобы передать Илайе записку от Агора. Когда я там был, мне сказали, что ваши люди приезжают туда довольно часто.
Я прикрыла глаза, слушая рассказ «свинопаса». Я все больше подозревала, что он врет. Но в то же время где-то на уровне интуиции чувствовала, этот толстяк не умеет врать. То, что он говорит, правда. Странная, но правда.
— Почему я должна вам верить? Простите, но ваш рассказ звучит, как бред.
— Не должны, — мотнул головой Веним. Его шея была такой толстой, что жест получился практически незаметный. — Агор говорил, что вы скорее всего мне не поверите. И тогда я должен был вас предупредить, что если к концу лета у Великого отца не получится подчинить вашего брата, то он начнет войну против Грилории.
Я прикусила губу. Эта угроза, хотя и прозвучала очень забавно на первый взгляд, была совсем не смешной. Если Абрегория и Аддия полностью во власти монахов, то нам не выстоять против их объединенных армий.
Хотя, мне в голову пришла гениальная, как мне показалась идея, если убить монахов, которые смогли подчинить императора и султана, то они станут свободны от чужой воли. Наверное. И тогда Великий отец ничего не сможет сделать. Его страна слишком мала против нас. Мы камня на камне не оставим от Монтийской Епархии.
— Для этого ему даже не нужна армия, — продолжал Веним, — У него достаточно сил, чтобы стереть эту страну с лица земли. В арсенале отцов-настоятелей есть молитвы, способные уничтожить целые города, оставляя после них выжженную пустыню. Агор сказал, что он нашел способ остановить кровопролитие. Но без вас он не справится. А вы без него. Поэтому он и предлагает встретиться и обсудить все условия вашего соглашения.
Я усмехнулась. Теперь я была уверена, что этот толстяк врал. Он точно никакой не свинопас. Слишком много знает. Слишком уверенно говорит. Слишком высоко летает. Да, в его словах по поводу пустоши был резон. Если бы этот монах вошел в пустошь я бы, может быть, поверила в его магическую слабость. Но он встретил нас слишком далеко от границы. Как бы не вышло, что он и есть сам Агор…
— Почему же Агор сам не отправился в Большой мир? — улыбнулась я самой доброжелательной улыбкой. — Я хотела бы познакомиться с вашим другом. Мне кажется он очень умный, образованный и интересный человек…
— Да-да-да, — монах расплылся в широкой улыбке. На его лице так явно читалось самодовольство, что я почти была уверена в своей правоте. — Агор такой! Мой друг самый лучший. Но к сожалению, он не может покинуть Монтийскую епархию так, чтобы Великий отец не догадался о том, что он хочет помешать его планам. Поэтому он и отправил нас.
— Но как же он тогда планирует устроить нашу встречу? — вздернула я брови в показном удивлении.
— Я проведу вас за стены, — Веним сиял, как начищенная медная гринка, — мы уже все подготовили. Вас разместят в приграничном монастыре, Агор приедет туда якобы с проверкой и вы сможете поговорить.
Вот тут вся моя выдержка дала сбой. Я расхохоталась, нисколько не скрывая своего настроения. Поехать на переговоры с неизвестно кем не понятно зачем прямо в логово Монтийских монахов⁈ Ага. Нашли дуру!
— Очень забавное предложение, Агор, — отсмеявшись ответила я. — Но вынуждена отказать вам. Я не хочу внезапно оказаться монахиней в вашем монастыре. Однако, вы были очень убедительны, и я вам почти поверила.
— Меня зовут Веним, — поджал губы монах.
— Да-да, конечно, — кивнула я. — А меня Елька. Я тоже, как и вы, много лет скрывала свое настоящее имя.
— Но я не скрываю! — В голосе толстяка явственно слышали нотки отчаяния. — Я ни разу не соврал вам, ваше величество. Я не умею врать. Боги карают за ложь. Вот, — он рванул свою хламиду на груди, и вытащил из-за пазухи какой-то предмет, — Агор сказал, что вы знаете что это… И разу все поймете.
Я взяла то, что он мне протягивал. Это был один из Даров Древних Богов. Артефакт. И, да, я знала что это… Хотя никогда не видела. Кончиками пальце дотронулась до темного старого серебра и провела кончиками пальцев по костяной оправе…
— Что это? — выдохнула, зная ответ.
— Это зеркало Великой матери… Через него она могла присматривать за своими детьми. Это самая большая реликвия нашего ордена. И Агор выкрал его для вас, заменив подделкой. И он просил отдать это вам. В качестве жеста доброй воли…
Я не могла отвести глаз от крошечного серебряного зеркальца на короткой ножке, через отверстие в которой проходила тонкая цепочка из кости неведомого зверя… И теперь я понимала маленького Делива. Я тоже никогда и ни за что не смогла бы отказаться от такого подарка.
Потому что это был мой дар Древних Богов. Артефакт Великой матери.
Глава 11
Холодный металл оправы и теплая кость создавали какой-то особенный контраст. Я осторожно провела пальцами по гладкой поверхности. Мне не нужная была инструкция, чтобы управлять артефактом. Я откуда-то знала как он работает.
Поднесла ко рту, выдохнула на зеркальную гладь:
— Анни…
Легкий, невесомый пар на мгновение затуманил отражение, а когда исчез, я увидела отражение моей дочери. Она сидела с Артором на руках, что-то рассказывала Катриле и смеялась. Я не слышала ее слов, но откуда-то знала, что с ней все хорошо…
— Фиодор, — произнесла я еще одно имя. Но когда туман рассеялся, я увидела себя. Напряженная, с огромными глазами, в которых, как в зеркале, отражалась я сама, дробясь на тысячи встревоженных Елин. — Почему я не вижу сына⁈ — вырвалось у меня.
